Сергеев замолчал. Турецкий лукаво посмотрел на приятеля:

— Это ведь не все, что ты хотел нам рассказать, правда?

Борис Сергеевич улыбнулся и покачал головой:

— От тебя ничего не скроешь. Сегодня в Москву должен прилететь наш с тобой старый знакомый — полковник Питер Реддвей. Видимо, завтра он прибудет к нам на один день, чтобы поделиться конкретными сведениями. Вот, собственно, и все.

Сыщики оживились. Все трое знали, что радушный Питер не только напичкает их «секретнейшей информацией», но и обязательно затащит их в самый шикарный ресторан Москвы, где будет потчевать лучшими яствами и напитками. И отказать ему будет невозможно — впрочем, вряд ли кому-нибудь из сыщиков могла прийти в голову подобная мысль.

Обсудив приезд Реддвея и отпустив по этому поводу пару шуток, Турецкий вдруг резко сменил тему и спросил, глядя Сергееву прямо в глаза:

— А теперь вот что, друг ты мой любезный. Я посчитал излишним задавать этот вопрос Петрову, но тебя спрошу. Почему нас привлекли к этому делу? Именно нас — меня, Славу, Костю? Тебя, в конце концов?

По всей вероятности, Борис Сергеевич ожидал такого вопроса, поскольку не был застигнут врасплох и спокойно выдержал взгляд Турецкого.

— Видишь ли, Саня… — Сергеев нахмурил лоб, подбирая слова, — для противодействия террористам Совету безопасности позарез нужны аналитики и оперативники. А своих специалистов и оперативных формирований, как известно, у секретаря Совбеза нет. На недавнем совещании у президента было решено в пожарном порядке привлечь к работе специалистов из других силовых ведомств, образовать спецгруппу из аналитиков, следователей и оперативных работников.

— Да, но почему выбор пал на нас? — повторил свой вопрос Александр Борисович.

— С санкции самого президента секретарь Совбеза обязан срочно сформировать группу из числа сотрудников силовых ведомств, которым он лично доверяет. — Сергеев пожал плечами: — Видимо, вам он доверяет. Вот и все объяснение.

Тут уж не выдержал даже Грязнов, которого в большинстве случаев нелегко было вывести из себя:

— Борис Сергеич, хватит пудрить нам мозги. Говорите все как есть. Почему к этому делу не привлекли комитетчиков?

Морщины резче проступили на лбу Сергеева.

— Тут есть еще кое-что, о чем я должен вам сказать. В Совбез поступили агентурные сведения о том, что у террористов имеется свой агент, «крот», внедренный в силовые структуры. Но в какие именно — неизвестно. Подозрение падает сразу на три ведомства: на ФСБ, на МВД и на Министерство обороны. Именно поэтому было решено привлечь к антитеррористической операции проверенных и профессионально подготовленных людей из Генеральной прокуратуры, Службы внешней разведки и Службы собственной безопасности МВД РФ. Среди этих людей оказались и мы с вами, господа офицеры.

— Нормальное кино, — нахмурился Турецкий. — Ты нам все рассказал? Ничего больше не скрываешь?

— Да вроде нет.

— Будем считать, что говоришь правду.

Турецкий посмотрел на Грязнова, и тот, усмехнувшись, подтвердил:

— Будем.

9

Огромный, как гора, с широченными плечами и мощной бычьей шеей, Питер Реддвей выделялся из толпы, как выделялся бы медведь в собачьей стае. Однако, несмотря на внушительные размеры, одет американский гость был модно и элегантно. Умение стильно одеваться и безукоризненная аккуратность были отличительными чертами мистера Реддвея. Он мог не спать двое суток, гоняясь за террористами, однако по истечении этих суток — как, впрочем, и в процессе — он всегда был гладко выбрит, а под вычищенным пиджаком на нем всегда была свежая сорочка. На переносице Реддвея поблескивали очки в золотой оправе, смягчая резкость его крупных черт и придавая его широкому лицу оттенок интеллигентности.

Завидев Турецкого, Питер Реддвей широко улыбнулся, бросил сумку к ногам и, растопырив ручищи, двинулся на важняка.

— Здравствуй, Александр! — громогласно поприветствовал он Турецкого по-русски и сжал его в медвежьих объятиях. Суставы Александра Борисовича хрустнули.

— Вот черт огромный, осторожней! — весело запротестовал Турецкий. — Раздавишь ведь!

Питер Реддвей выпустил Турецкого из объятий. Затем обхватил его за плечи и, повернув к свету, оглядел, как Тарас Бульба оглядывал своего сына, прибывшего на побывку из бурсы.

— Не изменился, — резюмировал он, переходя на английский язык. — А что скажешь про меня? Я уже похож на Фальстафа в старости?

— Скорей, на Гаргантюа в молодости.

— Гаргантюа был обжорой, а я, как ты знаешь, ем умеренно. Ох, как же я рад тебя видеть, дружище! — Он вновь обнял Турецкого, затем наклонился и легко подхватил огромную сумку. — Ну что, куда прикажешь идти?

— Все как обычно. Машина уже ждет.

— Надеюсь, «мерседес» S-класса? — иронично поднял брови мистер Реддвей.

Турецкий улыбнулся:

— Увы, пока только «пежо». Твоего любимого бежевого цвета. А «мерседес» надо еще заслужить.

— Эх, — вздохнул Реддвей, — не ценят меня в России, совсем не ценят. Ладно, «пежо» так «пежо». Чего встал, Александр Борисович? Шевели батонами!

Последнюю фразу американский гость произнес по-русски.

Турецкий глянул на Реддвея и иронично хмыкнул; американец любил бравировать своим знанием русского языка и обожал жаргонные словечки, которые он выуживал из каких-то совершенно невообразимых источников.

— «Батонами», говоришь?

— А что, разве не так выражается современная российская молодежь? — удивился Реддвей.

— Смотря какая, — резонно заметил Александр Борисович.

Старые друзья двинулись к машине.

Часом позже Питер Реддвей сидел в кабинете секретаря Совета безопасности, Виктора Игоревича Петрова. Петров представил его членам следственно-оперативной группы. Перед тем как подняться с места и приступить к докладу, Питер Реддвей шепнул Турецкому на ухо:

— Твой шеф забыл добавить, что я не только руководитель «Пятого уровня», но и действующий сотрудник ЦРУ. Не знаю, понравится ли вашим парням то, что какой-то цэрэушник будет толкать речь?

«Толкать речь» Реддвей произнес по-русски, явно наслаждаясь звуками чужого ему языка и своим умением правильно их произносить.

Турецкий пожал плечами:

— Можешь не напрягаться по этому поводу. Это раньше цэрэушники были врагами СССР, а нынче вы — наши главные партнеры в деле борьбы с международным терроризмом. Так что, как говорят у нас в Москве, расслабься и получай удовольствие.

— Постараюсь.

Реддвей встал со стула, обвел присутствующих спокойным взглядом, затем наморщил широкий выпуклый лоб и заговорил:

— Господа, мое выступление не будет длинным. Я просто проясню кое-какие факты, о которых вы уже слышали. Начну с того, что собрать информацию об организации, которая намерена провести теракт в Москве, нам помог наш агент, внедренный в «Аль-Каиду».