Позин, естественно, давно знал человека, которого имел в виду Долонович, но никогда близко с ним не сталкивался, находясь у Ельцина на особом положении.
Тут надо сказать, что Позин давно не видел своего рта таким испуганным и растерянным, и, искренне не понимая, что происходит, наивно спросил:
— Но вы же, вроде, все вместе начинали и как будто дружили, и ведь именно он вам помог подняться и разбогатеть?
— Верно. Так и есть, — охотно подтвердил Долонович. — А теперь подумай, что он сам получил?
— Ну уж он‑то и сам человек небедный! — со знанием дела воскликнул Позин.
— Именно не бедный по сравнению со средним российским тружеником, месячная зарплата которого редко достигает ста пятидесяти долларов, — уточнил обожавший конкретные цифры Долонович. — Потому нас, два десятка по–настоящему богатых людей России, он и ненавидит, побольше, чем даже простые люди, рассказывающие про Олигархов анекдоты. От лютой ненависти и зависти небось по ночам зубами скрежещет.
— А тебе‑то чего его бояться? Ты как–благородный рыцарь на белом коне, бедным чукчам из своего кармана помогаешь? — недоумение Позина было вполне искренним.
—Ты забыл, Сашок, — тут Долонович и вовсе перешел на еле слышный шепот, — что на всех нас у него ест убойный компромат, я готов держать пари, что вся эта кампания вокруг «Югнефти» и заключение под стражу ее руководителей — именно его штучки. Он нам показывает, кто в доме хозяин, а вовсе не Президент, который так и не может через Думу в правительстве пробить закон о ренте за использование природных ресурсов, чтобы народу хоть немного деньжат подкинуть.
Сейчас Позина интересовало именно это.
— Ты‑то сам предполагаешь, какова коечная цель твоего недоброжелателя? Может, он в президенты намылился?
— Здорово сечешь, башковитый, — одобрительно кивнул Долонович, — не зря тебя Дед ценил. Только ему этого мало. Он видит себя во главе Мирового правительства…
— А ты веришь, что оно существует? — нетерпеливо перебил Позин, который хотя, конечно, слышал и о трехсторонней комиссии, и о масонах, и иных клубах богатых людей, все же не верил, что мировые богатеи смогут наконец договориться.
— Боюсь, к этому идет, — удрученно прошептал Долонович. — Сбывается заветная мечта коммунистов о едином Мировом правительстве, только вот им‑то самим там места не будет.
— А кому будет? — полюбопытствовал Позин.
— Пес их знает, я еще не разобрался. — Долонович поскреб щетину. — Если не хочешь заниматься пиаром, может, тогда сядешь на аналитический отдел? Я его как раз создаю, чтобы хоть чуть–чуть представить себе, в самом первом приближении, реальную картину того, что происходит в мировой экономике и политике. Задача, сам видишь, грандиозная.
— Иными словами, ты сам хочешь понять, почему кому‑то позволяют воровать на мировом уровне, а кому‑то нет?
— В сильно упрощенном виде — можно сказать и так. Согласись, интересно же, почему одним многонациональным компаниям все сходит с рук, а других банкротят, руководителей судят и сажают. Процессы эти носят общемировой характер, только в России они почему‑то нагляднее.
— Идея лихая, — мечтательно протянул Позин, в котором немедленно проснулся инстинкт заядлого игрока. — Но ведь охотясь за столь секретной информацией, недолго и голову потерять.
— То‑то и оно, — сокрушенно подтвердил Долонович. — Вот я и рассуждаю, исходя из своей национальной логики: а оно мне надо? В общем, если будут какие‑то соображения, перебрось мне их только с нарочным. Курьер ко мне каждую неделю летает. — Долонович украдкой посмотрел на часы. — Извини, Санек, мне пора на важную деловую встречу.
Через несколько дней Позин к своему немалому удивлению получил с курьером толстый конверт, в котором был договор на его, Позина, имя на оказание консультативных услуг по приобретению господином Долоновичем известной футбольной команды. Сумма, обозначенная в контракте, была очень солидной. Собственно, от Позина требовалось поставить визу под этим контрактом, что он и сделал, тут же отослав его обратно. А уже через неделю его счет пополнился так весомо, что позволил Позину без волнения отдать свой давний долг Аристарху.
После известной встречи с Иксом Широши провел два страшно суетливых дня. С утра до позднего вечера он встречался с разными людьми в отдельном кабинете принадлежавшего ему восточного ресторана, в каких‑то совсем непрезентабельных забегаловках и частных картинных галереях. Сквозь плотные московские автомобильные пробки возили его в знаменитую Жу- ковку, что на Рублевском шоссе, где за глухими высокими заборами громоздятся довольно безвкусные на его, Широши, вкус особняки деловой политической элиты России.
С кем конкретно он встречался, о чем говорил, нам пока доподлинно неизвестно. Знаем мы только, что он бы очень занят и попал в квартиру своей давней подруги близ станции метро «Водный стадион» существенно позже, нежели рассчитывал.
На пороге обняв и поцеловав Эльзевиру Готфридовну, Широши отрывисто спросил:
— Ты пыталась выполнить просьбу Константина?
— Пыталась, — без всякого энтузиазма ответила Эльзевира. — Карты показывают, что за всем этим стоит какой‑то один человек. Так я мальчику и сказала, когда он позвонил.
— Вряд ли эта информация существенно поможет ему в расследовании, — скептически заметил Широши.
— Я это почувствовала по его разочарованной реакции, — согласилась Эльзевира.
— Ладно, не будем терять времени и воспользуемся моим давним подарком, — деловито предложил Широши.
— Только вместе с тобой, — поспешила вставить Эльзевира.
— Конечно, вместе. А ты сама давно им не пользовалась? — спросил Широши.
— Очень давно.
— Почему? — не без интереса спросил Широши.
— Оттуда такая черная энергетика идет и таким плотным потоком, что мне бывает плохо, а однажды я даже в обморок упала, — стыдливо призналась Эльзевира.
— Ничего удивительного, — подбодрил ее Широши. — Можешь себе представить, сколько информации о всевозможных злодеяниях там накапливалось веками. Надеюсь, общими усилиями мы справимся. Кстати, а позовем‑ка мы Серафима Кузьмича — его энергетика нам не помешает.
Эльзевира взяла трубку детского телефона — когда- то в советские времена они свободно продавались в Детском мире» — и нажала кнопочку. Это был на удивление удобный способ связи между двумя соседними квартирами на одной площадке. Марта тут же откликнулась.
— Марточка, дорогая, приведите вашего постояльца ко мне. Его друг хочет видеть. — Сама Эльзевира, л о указанию Широши, еще не познакомилась с Савелием, который был полностью на попечительстве Марлы. — Его нет? Понятно. Как только появится, проводите его ко мне, но сами не заходите — мы будем работать, — приказал Эльзевира.
— Так где же Серафим Кузьмич? — несколько встревожено спросил Широши.