А теперь попробуйте послать вашей драгоценной Джулии мысленное сообщение.
Что именно послать своей милой, Савелию долго изобретать не пришлось: в пылу страсти он совершенно забыл предупредить жену о том, чтобы она никому не рассказывала об их встрече. Впрочем, Джулия вряд ли способна была в те минуты воспринимать что‑нибудь иное, кроме невнятных, но столь необходимых слов об их любви. Поэтому мысленно он послал ей следующее сообщение:
«Любимая! О том, что я жив и мы встречались, никому ни слова! Даже Костику и Богомолову! Это наша с тобой маленькая тайна. Уже скучаю по тебе. Скоро увидимся снова».
Буквально через минуту — как бы сам собой, но ее голосом — возник ее ответ:
«Все поняла. Молчу, как рыба. Спасибо тебе, милый! Тоскую. Жду. Всегда».
Эльзевира внимательно наблюдала за Савелием и после небольшой паузы озабоченно спросила:
Ну, как канал? Нормально работает? — Она напоминала мастера–настройщика.
Да лучше, чем электронная почта, не говоря уже о допотопном телеграфе! — Савелий был восхищен и несколько растерян. — Даже не знаю, как вас благодарить… это чудо какое‑то! Но неужели все так просто?
Эльзевира загадочно усмехнулась:
Вообще все просто и сложно одновременно. Как в самой обычной жизни. Разве вы, дорогой Савелий Кузьмич, еще не заметили, что, так сказать, волшебный мир чудес повторяет, только на другом уровне, мир повседневный.
Честно сказать, уважаемая Эльзевира Готфридовна, никогда об этом не задумывался, — Бешеный был откровенен. — Вам, конечно, видней.
Ну, да, как теперь у вас говорят, жираф высокий — ему видней! — К немалому удивлению Бешеного, Эльзевира Готфридовна, ведущая практически затворнический образ жизни, нередко употребляла выражения из молодежного сленга. При этом сравнение этой холеной и довольно миниатюрной дамы с жирафом было настолько нелепо, что Бешеный не удержался от улыбки и возразил:
Ну уж на жирафа вы никак не похожи…
Спасибо за запоздавший комплимент! — озорно блеснула глазами Эльзевира.
Савелий подумал о том, как, наверное, она в молодости была неотразима и осаждаема поклонниками.
Оставим в стороне жирафов и другую тропическую живность, — царственно заявила Эльзевира. — Закончу мысль о простоте и сложности установки мысленного канала связи. Если между двумя людьми нет настоящей любви и взаимопонимания, лучше за это дело и не браться. Все равно ничего не выйдет. Мне хватило нескольких минут в обществе вашей очаровательной супруги, чтобы понять: ваш случай для связи подходит как нельзя лучше. А дальше, как говорится, остается чистая техника с затратой некоторых познаний и усилий.
Но на меня больших усилий не потребовалось? — поднял голову Савелий, потирая еще ноющие виски.
На вас‑то нет, а вот с Джулией вашей пришлось повозиться, — вздохнула Эльзевира.
Почему такая разница между мужем и женой? — заинтересовался Бешеный.
Сами должны соображать. Ваш энергетический уровень настолько высок, что без всякого труда заполняет намеченный мной в атмосфере ваш общий с Джулией канал. А у вашей супруги энергетика намного слабее. Сейчас она наверняка окончательно обессилела и погрузилась в глубокий сон, затратив на сообщение вам уйму энергии. Так что она вам особенно часто надоедать не будет, — с шаловливой интонацией закончила Эльзевира свой ликбез.
Многоопытная вещунья не ошиблась. Разглядывавшая в старой квартире Савелия его портрет, Джулия внезапно почувствовала странную усталость. Глаза сами слипались, а ноги вели к постели. Поддаваясь необоримой дремоте, она сообразила, что сообщение, посланное любимому мужу, отняло у нее много сил.
«Ничего страшного — буду с Савелием общаться исключительно перед тем, как приготовлюсь ко сну. Самое главное — теперь я знаю, что он жив и любит меня», — засыпая подумала она.
Беседу Эльзевиры и Бешеного прервал телефонный звонок: на сотовый звонил Константин:
Ты в который уже раз спас мою дурацкую жизнь, — захлебываясь от волнения, еле выговорил он.
Хлопотно это — жизнь твою спасать, однообразно очень, — по–доброму пошутил Бешеный. — Ладно, забудь об этом, скажи‑ка лучше — как дела с иконой? Подвигаются?
Кое‑что разузнал. Надеюсь, на днях она будет в твоем распоряжении. Часов пять тебе хватит?
Не знаю. Попробуй заполучить ее, скажем, с полудня до следующего утра.
Что бы было чем тебе ночью заняться? — со своей стороны пошутил Константин.
Ну, вроде того, — Савелий шутку не подхватил.
Задание понял. Приступаю к исполнению, — по–военному четко сказал Рокотов–младший и отключился.
Волей–неволей прислушивавшаяся к разговору Эльзевира продемонстрировала свою обычную сообразительность:
Вы спасли жизнь Константину?
Ну, так получилось. На него напали какие‑то идиоты, — Бешеный предпочел не вдаваться в подробности..
Какой вы, Савелий Кузьмич, молодец! — восхитилась Эльзевира. — Я бы очень расстроилась, если бы что‑нибудь плохое произошло с Константином. Он такой милый и воспитанный молодой человек!
Почему‑то с этой точки зрения своего ученика Бешеный никогда не рассматривал, но спорить не стал: воспитанный, так воспитанный. Ей видней, она с королями да герцогами общалась.
Однако восхищение быстро сменилось порицанием:
Спасая вашего ученика, вы, Савелий Кузьмич, подвергали опасности и свою бесценную жизнь.
Не в первый раз да, боюсь, и не в последний, — попытался отшутиться Бешеный, но не тут‑то было.
Конечно, я слабая женщина и не мне давать вам советы. Однако, Феликс дал мне жесткие инструкции не только заботиться о вас, но и беречь как зеницу ока. Хороша же я буду, если с вами, упаси Всевышний, что‑то случиться. Только об одном вас прошу — поберегите себя!
Обещаю, — коротко и серьезно ответил Савелий, а после недолгой паузы продолжил: — Приведу вам доказательство своей осторожности: я поручил Костику найти копию иконы, из‑за которой погиб друг Феликса Андреевича, антиквар Ангулес. Именно он принес копию нам.
Что мы с ней будем делать? Я же не специалист по древнерусской иконописи, и вы как будто тоже не особый знаток в этой области. Кстати, один персонаж, по кличке Иван, если вы его не забыли, уже пытался втянуть меня в историю с этой иконой. А теперь и вы туда же, — с некоторым, впрочем явным, упреком заключила Эльзевира.
Иван занимал мысли Бешеного, но тут он решил об этом не упоминать и высказал свое предложение:
У Константина есть доказательство того, что подлинник иконы Софийской Божией матери существует. Вопрос только в том, кто и где его прячет. Вот я и подумал: а что, если показать «Оку» эту копию, а она, судя по всему, очень даже качественная, то может «Око» нам и укажет место, где находится подлинник? Что скажете, уважаемая Эльзевира Годфридовна?