— Погоди, дружок... — Александр крепко пожал ему руку, но разжимать пальцы не спешил. — Сначала я тебя кое о чем спрошу. Почему в банке не было счета?
— В какой банке?
— Не прикидывайся.
— Руку пусти...
— Что произошло? — тихо, чтобы другие не услышали, спрашивал Турецкий. — Кто виноват?
— Что делать? — продолжил цепочку оперативник.
— Тебе бы сейчас подумать — быть или не быть? — сказал Турецкий и покрепче сжал руку.
— Пусти, ты что! Честно, не знаю. Мы в Японии больше недели, вылетели вслед за вами.
— Кто вас прикрывает? — чуть ослабил хватку Александр.
— Здесь? Никто... Мы сами по себе, так же, как и вы... Мне больно...
— Ничего, потерпишь. За нами кто-то присматривает, кто-то постоянно сует нос в наши дела. Ты, случайно, не в курсе, кто бы это мог быть? Неделю в Японии, говоришь?
— Я тебе приказываю... — Парень заскрипел зубами. — Как старший по званию!.. Я майор, чтоб ты знал! Я понятия не имею, что случилось с тобой и с твоими людьми. У меня свой приказ.
— Ладно, живи... — Александр раскрыл ладонь. — И не обижайся... Нервы ни к черту...
— Понимаю, — кажется, не обиделся голубоглазый, только, поморщившись, встряхнул запястьем. — Немого нужно успеть доставить к парому. Он далеко?
— Две минуты ходьбы.
— Он сказал, где груз?
-Да.
— Проводишь меня. Ждите здесь! — скомандовал парень мужчинам, которые так и не сдвинулись ни на шаг от ограды, будто примерзли к ней.
— Пошли, — Турецкий кивком головы указал на тропинку. — Кстати, как звать-то тебя?
— Егор.
— Егор — майор... Смешно...
— Ничего смешного...
— Молодой больно.
— В январе двадцать шесть будет.
— Это ж как надо служить, — сделал ироничное ударение на последнем слове Турецкий, — чтобы к двадцати шести годам большую звездочку получить?
— Вот что, умник... — сверкнул глазами Егор, резко обернувшись к Александру. — Не тебе о моей службе судить. Думаешь, один ты под пулями ходил? Я тоже нахлебался по самое «не могу»! Поэтому ты угадал — служил я честно. А такие герои, как ты, у меня полы в сортирах драили. Могу и тебя «половым капитаном» заделать.
Турецкий лишь ухмыльнулся: его считают младшим по званию — пусть, он потерпит. Кажется, его расследование теперь только начинается. Зачем же портить всю картину?
— Обойдусь, — сказал он.
Егор помолчал. А потом обернулся с широкой улыбкой:
— Слушай, чего мы собачимся? Я, ей-богу, рад вас встретить. Ты еще не просек? Вот рожу русскую увидишь, и все, словно брата встретил.
— Ладно, майор, я сам рад, — улыбнулся в ответ Александр.
Они снова пожали друг другу руки, но теперь уже без болевых приемов.
Быстро вышли к деревушке. Козлов приветливо поморгал им фарами.
Не дожидаясь особого приглашения, Игорь Степанович вышел из машины, напоследок шепнув ребятам:
— Прощайте...
— Мы вас обязательно отыщем! — пообещал Кирюха. — Это надо будет как-нибудь отметить. Кстати, с вас поллитровочка, капитан!
— Да-да, конечно...
Немой двинулся навстречу Турецкому и Егору-майору.
— Вот, вручаю вас этому товарищу в целости и сохранности, — сказал Александр. — Желаю удачи.
— И вам того же...
— Здравствуйте. — Егор внимательно всмотрелся в лицо Игоря Степановича, мысленно сопоставляя его с виденным ранее фотопортретом. — Пройдемте с нами. Тут неподалеку ждет машина. Вас переправят к берегу, а дальше на пароме.
— С нами? — переспросил Турецкий.
— Да, капитан, мне надо передать вам кое-какие инструкции. — Егор вдруг начал обращаться к Турецкому официально, на «вы». — Так что составьте нам с Игорем Степановичем компанию. Надеюсь, возражений не будет?
— Ладно... — озадаченно протянул Александр. — Выкладывайте свои инструкции...
— Имейте терпение, — наставительно заметил майор. — Всему свое время. Вам же некуда торопиться, правда?
Они вернулись к кладбищу. Немой тяжело дышал: он еще не очень уверенно стоял на ногах, и ходьба по снегу давалась ему с большим трудом.
— Что с вами? — спросил Егор.
— Наркотики, — ответил за Игоря Степановича Турецкий. — Вы уж проследите...
— Проследим. При первой же возможности сделаем переливание крови.
Мужчины в «алясках» так и не проронили ни слова, будто им вырвали языки. Они бережно взяли Немого под локти и, огибая могильные камни, повели его через кладбище, в дальнем конце которого, за деревьями, скрывался горбатый силуэт «джипа».
Александр и Егор задержались для конфиденциального разговора.
— Ну, что за инструкции?
— У меня приказ возглавить вашу группу, — исподлобья и как-то виновато посмотрел на Турецкого Егор.
— Что?!
— У меня приказ возглавить вашу группу, — уже уверенным тоном -повторил майор. — Так что извини, земеля, подвинься, как говорится.
— Чей это приказ? — Турецкий спросил слишком спокойно. Но майор, кажется, не заметил.
— Полковника Савелова, — и Егор иронично улыбнулся: — Знакомая фамилия?
— Не понимаю... С чего вдруг? — теперь уже нашел верный той Александр.
— Приказы не обсуждаются, капитан. Я и сам не в восторге, но придется потерпеть мое присутствие. Я уверен, мы сможем найти общий язык... А, капитан? Сдружимся?
— А ребята?
— А что ребята? — У меня с ними наконец хоть какой-то контакт наладился. Авторитет... Они мне поверили. — Нет, майор сказал слишком мало. Надо было еще и еще расспрашивать его, вопрос — как?
— Они пошли потому, что им терять нечего, — прервал Турецкого майор. — И их не вера в тебя гонит, а страх тюряги, а то и «вышки». Не надо громких слов, капитан, вот уже где! — чиркнул он ребром ладони по горлу. — Ты же знаешь сам, Савелов их прищучил. Будь на твоем месте хоть дьявол, они бы пошли и за ним. Потому что жить хотят... А вот я действительно сам пошел.
Сказать, что это было для Турецкого новостью, — ничего не сказать. Так вот здесь какие дела! Значит, ребят припугнули. Он не верил, не мог, не хотел верить, что все эти дни вел на опасные задания свору убийц, злодеев, насильников.
А вот Родина о ребятах помнит, помнит как о преступниках.
— Кстати, прямо возле дома Дмитрия Козлова была обнаружена взорванная машина с четырьмя неустановленными личностями. Говорят, у них было какое-то крупное денежное дело к этому самому Козлову, — как о чем-то неважном, сказал майор. — Ничего не слышал?