– Садитесь, Петр Васильевич! – сказал Грязнов. – У нас к вам имеется разговор. Я – начальник МУРа, вот мое удостоверение. Со мной оперуполномоченный Саватеев.
– Но по какому праву вы врываетесь ночью в дом? У вас есть разрешение прокурора? – повысил голос Липников.
– А мы пока не арестовывать вас приехали. И не обыск учинять. Кстати, на ваше задержание мне никакой ордер не нужен. Наденем наручники да и отвезем куда следует.
Петр выглядел крупнее и старше своего брата. Были в нем сила и мощь, которых младшему явно не доставало. Он сел на стул у окна, закинув ногу на ногу. Грязнов обратил внимание на татуировку на его правом предплечье: паутина и огромный паук с крестом на спине.
– Чего от меня нужно? – грубо спросил он.
– Вчера вас оповестили из бара, что приехал Бартенев. Что было дальше?
– Ничего.
– А для чего вам потребовались эти сведения?
– Бартенев задолжал мне триста долларов. Вот я и искал его, чтобы вернуть свои деньги.
– Вернули?
– Нет. Мне расхотелось тащиться в бар. Решил, что встречу его где-нибудь в другом месте.
– И где же вы провели весь вечер?
– Дома! – сказал он и осекся.
– И это подтвердят ваши родители, которых мы сейчас разбудим и спросим?
– Я знал, что вы, гады, на все способны, – зарычал Петр. – Но стариков-то зачем трогать?!
– А вам зачем врать нам? – спокойно спросил Грязнов. – Давайте-ка лучше, Липников, я вам другую, правильную картинку нарисую. Дело было так: Свиньин купил у Бартенева спиртзавод, но выплатить долг не смог, к долгу приплюсовались проценты. Бартенев из Англии звонил и требовал свои деньги. Тогда Свиньин решил избавиться от должника. И нанял вас, Липников, и ваших троих дружков, чтобы вы убрали Бартенева. Так сложились обстоятельства, что ваш брат работал именно в том баре, в который любил захаживать Бартенев. У вас все получилось. Но не так, как вам того хотелось. Свиньина знаете?
– Никого не знаю, – Петр согнулся и сжался словно пружина. – И дело мне зря шьете, не пройдет у вас! Доказательств нет!
– Ну как же нет? – блефовал Грязнов. – А следы на снегу? Там, в Сарыбьеве. А мешок? Твой, поди, мешочек?
– Какой мешок? – вскинулся Петр.
– Мы тебе его покажем, – жестко перешел на «ты» Грязнов.
В комнату робко заглянул Федор.
– Вот, как раз кстати, – сказал Грязнов. – Давайте, Федор, назовите друзей своего брата. Быстро!
– Да их же много!
– Не надо всех, давайте тех, с кем он постоянно гужуется.
– Не смей, сопляк, закладывать людей! – прорычал Петр. – Не дал Бог ума, так сиди и не высовывайся!
– Ну вот видишь, Липников, как нехорошо у нас с тобой получается, – сказал Грязнов. – Иди одевайся, прокатишься с нами на Петровку. Там и закончим разговор. Николай, – обернулся к безмолвному Саватееву, – пройди с ним, помоги собраться. Тем более ему надо надолго.
Саватеев шагнул навстречу Петру. Но вдруг тот, схватив стул, взмахнул им, так что все шарахнулись к стенам, швырнул его в широкую раму окна и следом сиганул сам.
– Убьется! Вот дурак! – простонал Саватеев.
– Нет, – спокойно отреагировал Федор. – Он на каскадера учился. Ему не в первый раз. Пойду фанерку искать, дыру заделывать.
Грязнов видел из окна, как согнутая фигура Петра исчезла за гаражами.
– Надо догнать! – крикнул Саватеев.
– И ребята, как назло, с той стороны дома, – сказал Грязнов. – Ну что ж, и такой результат – все равно результат. Был бы невиновен – не бежал бы.
В комнату заглянули испуганные старики Липниковы.
– Что случилось? – спросила мать, закутанная в драный халат.
Старик сумрачно молчал.
– Петька в окно сиганул, – ответил сын.
– Господи! Опять? Не расшибся?
– Нет. За гаражи помчался.
– С чего это он?
– Компания наша ему не понравилась, – сказал Грязнов.
– А чего это вы, молодые люди, по ночам бродите, спать людям мешаете? Идите-ка с Богом откуда пришли!
– Да, мамаша, сейчас! Только дело тут такого рода, что из милиции мы. Скажите, с кем Петр уходил вчера вечером? Назовите этих парней.
Женщина пожала плечами, вспоминая, ответила:
– Скорышев и Митин заходили. Да. Они потом вместе ушли. А чего он натворил-то?
– А когда вернулся Петр?
– Вечером пришел, поел, лег спать.
Грязнов повернулся к Федору:
– Знаешь, где живут Митин и Скорышев?
– Нет, я с друзьями Петра не вожусь. У меня своя компания.
– Ладно, тогда извините, мамаша, за беспокойство.
– Какое уж тут спокойствие! – вздохнула женщина. – Малые детки – малые бедки, большие дети – большие беды.
– Именно об этом я и хотел вам сказать, – заметил Грязнов, выходя из квартиры.
…Утром Турецкий первым делом отнес спецсообщение по делу Бартенева Меркулову. Константин Дмитриевич прочел, спросил:
– Как с расследованием?
– Грязнов все взвалил на себя. Сегодня еще не созванивались. Что у него – не знаю.
– Хорошо бы закончить побыстрее. Депутат же, а эти думские горлопаны опять будут нас дерьмом поливать.
– Костя, мы у тебя, как тот никулинский пес Мухтар: «Надо, ребята!» – «Мы постараемся!» Конечно, всем хочется поскорее. Но ведь мы живые люди. И вокруг – такие же. Мы стараемся, а как получится, один Бог знает!
– Ладно, ступай. И не поминай всуе – Он накажет. Однажды…
В кабинете Турецкого, как обычно, когда нет хозяина, трезвонил телефон.
– Здорово, Вячеслав! Чую, что-то накопал?
– Да есть кое-что, – скромно ответил Грязнов.
– Ну, выкладывай!
Грязнов принялся рассказывать о вчерашних своих приключениях при встрече с братьями Липниковыми. Говорил он горячо, был уверен в своей правоте.
– Упустил я его! Никак не ожидал, что он со второго этажа сиганет, как кот. Представляешь? Поднялся и побежал как ни в чем не бывало.
– Не рано ли ты пошел к нему на квартиру? Может, стоило подсобрать железные улики, а потом допросить как следует? Здесь он у нас никуда бы не сиганул.
– Саня! Что с тобой? Ты когда-нибудь слышал, чтоб бандит явился по повестке в уголовку? Где ты это читал?
– А почем ты знаешь, что он бандит?
– Я в первом спецотделе выяснил, этот Липников, оказывается, уже сидел за разбой. Правда, по малолетке, но в групповухе. Так что дело для него не новое. Скорышев и Митин тоже были судимы за воровство. Та еще компания!