– Зря ломитесь, господа, – с надеждой не столько говорил им, сколько убеждал себя, Николай. Давайте лучше обсудим, может, договоримся?
Не достигнув цели, налетчики ненадолго оставили дверь в покое. Но вскоре опять засуетились, обсуждая, каким образом взорвать дверной замок.
Николай замер в ожидании. Под окном вдруг появился один из бандитов, камнем разбил стекло, но прочная решетка с мелкими ячейками не давала возможности проникнуть в помещение. Пыхтин, хоть и казался лопух лопухом, строил, однако, свой дом, как крепость.
И вдруг прогремел взрыв. Дверной косяк качнуло, сама дверь как-то непонятно изогнулась и рухнула плашмя наружу. По ней тут же застучали каблуки кинувшихся в дверной проем двоих бандитов.
Николай прицельно, двумя выстрелами сбоку, уложил обоих и ринулся по лестнице на второй этаж. На лестничной площадке растянулся рядом с Усовым.
В помещении было темно, и бандиты побаивались ринуться в дом. Убитых утащили за ноги наружу.
Жена Пыхтина рыдала в голос, муж запер ее в спальне, а сам принес из кладовки охотничье ружье и присоединился к охране.
Непрерывно строча перед собой из автоматов, в светлом дверном проеме возникли еще двое бандитов. Одного немедленно снял сверху Усов, второго ранил из ружья Пыхтин. Бандит бросил автомат, скорчился, дико закричал и вывалился на крыльцо. Наверно, заряд попал ему в живот. Автомат бандита валялся возле нижней ступеньки лестницы, и завладеть им было бы большой удачей. Ведь неизвестно, сколько их прибыло сюда, этих убийц. Два «мерседеса» могут вместить добрый десяток человек. Четверо из которых, можно считать, уже не страшны осажденным.
Между тем снаружи стали палить по окнам дома – скорее для паники. Звенели стекла разбитых окон, сыпалась на головы штукатурка. Пули рикошетили, и было страшновато поднять голову. Наконец на короткое время стрельба прекратилась. Видно, бандиты совещались. В дверь, где каждый тут же получал свою пулю, они лезть боялись.
Пользуясь короткой передышкой, Саватеев и Пыхтин перетащили из спальни на лестничную площадку тяжелый комод, набитый постельным бельем, и опрокинули, сделав своеобразную баррикаду.
Пауза затягивалась и сделалась совсем невыносимой.
– Внимание, внимание! – повторял Саватеев, боясь, что защитники дома успокоились и расслабились.
Сам он уже собирался потихоньку спуститься по лестнице, чтобы овладеть желанным автоматом. Но… Грохот выстрелов оборвал все его приготовления. Трое бандитов, ожесточенно стреляя перед собой, ворвались в прихожую и ринулись по лестнице вверх.
Первый тут же рухнул на спину, сбив с ног поднимающегося за ним. Третий же успел длинной очередью полоснуть по комоду, заставив защитников мгновенно залечь. При этом Усов как-то по-детски жалобно вскрикнул и откатился в сторону.
– Что с ним? – не оборачиваясь, крикнул Николай Пыхтину.
– Ранило, – тяжело дыша, сообщил Пыхтин, оттаскивая Усова в глубь коридора. И в это время жена его заколотила кулаками в дверь спальни, где она с сыном была заперта.
– Выпусти меня в туалет! – завопила она.
– Здесь стреляют! Ты понимаешь? – закричал Пыхтин.
– Я не могу больше терпеть!
Николай едва не расхохотался. Еле сдержал себя, понимая, к чему может привести взрыв нервного смеха.
– Пробегай быстро! А если начнут стрелять, сиди там, не высовывайся!
– Поняла, поняла!
Женщина помчалась в конец коридора, где находился туалет.
– Перевяжи раненого! – крикнул ей вдогонку Пыхтин.
И снова прозвучал взрыв. Бандиты бросили гранату. Николаю обожгло руку, но осколок пролетел по касательной, разорвав рукав пиджака и чиркнув по руке пониже локтя.
– Как вы там? – не оборачиваясь, спросил Саватеев.
В ответ – тишина. Николай обернулся и увидел Пыхтина, лежащего навзничь.
И тут, словно из сна, издалека, до него долетел стрекочущий звук.
– Вертолет! Спецназ! – истошно, чтоб слышали бандиты, заорал он, даже и не надеясь на такое счастье.
В ответ снизу ударили автоматные очереди.
– Эй, козел! – заорали хрипло. – Тебе своей жизни не жалко?! Отдай нам Пыхтина, и мы отвалим! Отдай, пока не поздно!
В ответ Саватеев выдал такой яростный и отборный мат, что перекрыть его смог только грохот очередного автоматного ливня. На лестнице показался ствол изрыгающего огонь автомата. Но Николай не торопился. И вот когда перед ним возникла наконец стриженая голова, он нажал на спуск пистолета.
Бандит с грохотом покатился по лестнице.
«Еще один! Господи, сколько же их?!»
В коридоре появилась бледная, словно вымазанная известкой, жена Пыхтина.
– А где Виталя? – спросила странным голосом.
– Здесь. Тише, – отозвался Саватеев.
– А почему он мне не отвечает?
– Не знаю, – солгал Николай. – Помогите раненому, там, в коридоре.
Грохот вертолетов приближался. Николай не выдержал, вскочил и ринулся к окну. Он увидел, что бандиты в спешке покинули участок и, вскочив в свои машины, довольно резво взяли с места.
– Уйдут! – закричал в разбитое окно Николай, видя, что вертолеты уже зависли над домом, выбирая площадку для посадки.
Кинувшись вниз по лестнице, Николай подхватил валяющийся на полу автомат и выскочил наружу, навстречу снежному урагану, поднятому вертолетными винтами.
Из приземляющихся машин горохом посыпались спецназовцы. Саватеев махал им руками, призывая к себе.
Объяснения не заняли и минуты. Врач, прибывший со спецназом, немедленно отправился в дом. Саватеев же с командиром группы кинулся к вертолету. Их нельзя отпускать!
– Уйдут! – крикнул Николай.
– Взлетаем! – приказал летчику спецназовец. – Второй останется пока здесь.
Два «мерседеса» мчались по трассе в направлении Москвы, их преследовал вертолет. Бандиты гнали машины на предельной скорости. Движение здесь становилось уже довольно интенсивным. Саватеев связался по рации с Грязновым и Турецким, ехавшими навстречу из Москвы, и очень обрадовался, услышав знакомый голос Вячеслава Ивановича.
– Машины с бандитами движутся к Москве. Предупредите ГАИ.
– Какие машины?
– Два «мерседеса», номеров не видно. Возможно, они вздумают свернуть, мы будем их сопровождать. Бандиты едут на предельной скорости.
– Понятно. Подумаем, как задержать. Что у вас?
– Усов ранен. Там остались врач и охрана.
– А Пыхтин?
– Не могу сказать толком. Боюсь – худшее.
– Жаль, – вздохнул Грязнов. – Ладно, удачи вам. Сообщу гаишникам, они что-нибудь придумают.