В о п р о с. В чем конкретно выразились ваши действия?
О т в е т. Прежде всего хочу заявить, что ни старший лейтенант Коготков, ни сержант Канюка ни в чем не виновны, и прошу отменить ваше постановление об их задержании.
В о п р о с. Ваши конкретные действия?
О т в е т. Как вам уже, видимо, известно, примерно минут за сорок до звонка подполковника Сизова зеки зашумели в двенадцатой камере, требуя вывода в туалет. Ключи от камер находились у меня. Выводил я их, как и положено, по одному. Один из них сообщил мне…
В о п р о с. Что сообщил вам задержанный из двенадцатой камеры?
О т в е т. Сестру мою изнасиловали… Их было четверо. Одним из них, точнее, первым, был Грищук.
В о п р о с. В чем конкретно все-таки заключались ваши действия?
О т в е т. Я не закрыл дверь двенадцатой камеры и передал ключ одному из задержанных от камеры номер тринадцать, где содержался Грищук.
В о п р о с. Не кажется ли вам, что этот задержанный мог просто оговорить Грищука?
О т в е т. Не кажется. Мне показали фотографию. Не могу…
В о п р о с. Поясните, что было изображено на фотографии? Кого вы узнали на ней?
О т в е т. Узнал сестру и узнал Грищука. Но и рожи трех других тоже запомнил!
В о п р о с. Почему вы не доложили об этой информации вашему непосредственному начальнику, старшему лейтенанту Коготкову?
О т в е т. Я хотел это сделать, но передумал.
В о п р о с. Какова причина?
О т в е т. Если бы я доложил все начальству, Грищука бы не придушили.
В о п р о с. Вы желали смерти Грищука?
О т в е т. Да. Я был очень взволнован и хотел, чтобы заключенные убили Грищука.
В о п р о с. Откуда вам было известно, что задержанные собираются убить Грищука?
О т в е т. Мне об этом рассказал задержанный, с которым я беседовал.
В о п р о с. Вы были знакомы с ним?
О т в е т. Да. Он раньше жил в нашем доме. Это Цыгикало Иван. Где проживает он теперь, мне неизвестно, но по слухам, где-то под Кисловодском.
В о п р о с. Вы понимаете, что совершили должностное преступление?
О т в е т. В то время я мало что соображал. Теперь, конечно, понимаю это и осознаю свою вину.
В о п р о с. Каким образом дверь двенадцатой камеры оказалась вновь закрытой на ключ?
О т в е т. По прибытии Коготкова и Канюки я взял ключи и закрыл дверь. Но прежде заглянул в тринадцатую камеру.
В о п р о с. И что вы там увидели?
О т в е т. Не что, а кого. Труп Грищука. Он был задушен этими людьми.
В о п р о с. Когда вы доложили о случившемся и кому?
О т в е т. Сразу после того, как обнаружил труп Грищука. Доложил об этом старшему лейтенанту Коготкову.
В о п р о с. По чьему приказу были отпущены задержанные?
О т в е т. По приказу подполковника Сизова, который прибыл в управление после телефонного звонка к нему Коготкова.
В о п р о с. В котором часу они были отпущены?
О т в е т. Не знаю. Мы в это время уже находились в кабинете старшего прокурора следственного управления Генпрокуратуры Чиркова.
Показания записаны с моих слов правильно и мною прочитаны.
В. Зимовец.
Допросил следователь Г. Латышев.
Турецкий отложил листы протокола допроса и вопросительно посмотрел на Глеба.
– Сестра Зимовца опознала Грищука по фотографии из его служебного дела, – сказал Глеб.
– Она допрошена?
– Пожалуйста, – протянул Глеб протокол допроса потерпевшей.
– Твари, – скрипнул зубами Турецкий, проглядев показания девушки. – Сержант, видимо, дал признательные показания после того, как прочел это?
– Так точно.
– Твои соображения?
– Я бы освободил сержанта Зимовца под подписку о невыезде.
– Зимовец хорошо запомнил рожи трех остальных насильников…
– И все-таки я бы освободил его.
– Согласен, – подумав, ответил Турецкий. – Измени меру пресечения на подписку о невыезде. Что скажешь по поводу исчезновения подполковника Сизова?
– Майор Богданов утверждает, что Сизов находится в Татарском лесу.
– Грибы собирает?
– То ли в избе лесника, то ли на какой-то дачке.
– А где, между прочим, теперь Алексей Иваныч?
– Ждет окончания нашего разговора.
– Пригласи.
– Есть. У него, кстати, имеется предложение.
– Решил припомнить старый служака свое оперативное прошлое? – улыбнулся Турецкий.
– Он сам скажет.
После дружеских приветствий Турецкий перешел к делу.
– Докладывай, Алексей Иваныч, что надумал.
– Видел Сизова в районе Татарского леса…
– Почему он называется Татарским?
– Так рядом поселок Татарка!
– Это и надо было мне знать, – удовлетворенно сказал Александр. – Вдвоем решили ехать на задержание?
– Можно и вдвоем, – ответил Богданов, кивая на Глеба.
– Езжайте, – согласился Турецкий. – В Татарке найдете семнадцатый дом по улице Нагорной. В нем проживает майор Голованов…
– Семнадцатый? Спокон веку там проживал Николай Васильевич Сараев! Недавно овдовел. Жены наши дружбу водили. Майор Голованов… Постой, постой, не тот ли, что Настеньку забрюхатил и пропал?
– Тот самый.
– Та-ак, – посуровел Богданов. – Прилетел, значит, сокол ясный…
– Ничего объяснять не буду, – сказал Турецкий, но предупредить хочу: – майор из МУРа – парень что надо. Я пошлю ему поручение, а он уж знает, что делать.
– Разрешите выехать? – спросил Глеб.
– А чего тянуть? Езжайте.
Губернатор Ставропольского края Николай Михайлович Колесниченко летел в самолете из Москвы. В столице он пробыл чуть более суток, но и за это время много успел узнать, понять и оценить собственное положение.
Встреча с секретарем Совета Безопасности была назначена на четырнадцать ноль-ноль, а прилетел Колесниченко в столицу утром, так что у него было время встретиться с нужными людьми. Первым делом он, конечно, дозвонился до Потапова Юрия Андреевича, который оказался на даче. «Приезжай», – сказал Потапов, не дослушав извинений губернатора по поводу раннего звонка.
Перед отлетом из Ставрополя Колесниченко предупредил о своем прибытии директора представительства КАКТа Асатряна, тот обычно приезжал в аэропорт на своем «форде». Но сейчас губернатора встретил лишь водитель Гургена Акоповича, который сообщил об аресте Асатряна сразу, как только «форд» тронулся с места. «Куда едем, Николай Михайлович?» – спросил водитель, глядя в непроницаемое лицо пассажира. «В Барвиху». На кольцевой водитель, посмотрев в зеркало, усмехнулся: «Не отстает хвостик-то! Заметили, Николай Михайлович?» – «Вижу». – «Любопытно им, куда вы путь держите…» – «Разве тебя не предупредили?» – «Предупредили и сказали, чтобы не обращал внимания». – «Вот и не обращай».