— Старая Касым не поняла. Старая Касым не поняла. — Старик так скривил свое и без того сморщенное лицо, что казалось, еще немного, и он расплачется.
— Ну, чужие. Чужие здесь были?
— Чужая? Чужая была, была! — обрадовался старик.. — Была чужая!
— Кто и когда? — встрепенулся тот.
— Однако, — старик начал загибать свои высохшие пальцы. — Однако, четыре луна ушла, четыре луна. — Он повернулся к серебристому «ниссан-патролу»: — Такой арба приходила! Точно такой! Кумыс пила много-много. Чужие, однако.
— А сегодня! Сегодня был кто-нибудь? — Восьмой начал терять терпение.
— Однако, приходила чужая. Приходила, — старик стал серьезно качать головой.
— Говори, говори быстрее!
— Однако, ты чужая, он чужая… они чужая, — старик тыкал пальцем то в одного, то в другого.
— А, черт бы тебя набрал! — вскрика Шестнадцатый и замахнулся над его головой прикладом авто мата.
— Отставить, — коротко бросил Восьмой и вновь попытался быть вежливым и ласковым. — Да пойми ты, старик, мы люди военные, и мы получили приказ поймать двух преступников. Они убили нескольких людей и могут убивать еще и еще.
Странно, думал старый Косым, почему этот мужчина говорит о двух бежавших? Может быть, речь идет о других? А может, об американце они ничего не знают? Военные! И Бога не боятся! — Ни одной порядочной физиономии, И у самою, несмотря на ласковый тон, глаза злые, как у… не знамо кого. Разорвать готов, а улыбается потому, что выведать хочет.
— Военная человека — хорошо. Преступника — плохо. Убивала человека
— плохо… много-много плохо! — старик опустился на колени лицом в сторону солнца и начал молиться, то скрещивая руки на груди, то выбрасывая их вверх.
На этот раз не выдержал Восьмой — он пнул старика в спину и сбил его, продолжая пинать еще и еще, и, видно, запинал бы до смерти, но в этот момент его окликнул Шестнадцатый:
— Восьмой! Послушай! — встревоженным голосом сказал он, и Восьмой прекратил мутузить старика, но тот продолжал истошно выть на всю кошару.
— Ты чего, Шестнадцатый? — спросил Восьмой.
— Послушай! — повторил тот и приложил ладошку к уху, но вопли старика мешали.
— Замолчи! Убью! — замахнулся Восьмой своим огромным кулачищем на старика.
Тот мгновенно умолк — он и сам уже услышал далекий рокот моторов в воздухе. В их, сторону летел вертолет.
— Однако, вертолета шумит — всхлипывая, выговорил старый Касым.
Восьмой встревожено взглянул на старика, потом на своих боевиков: он явно был в некоторой растерянности. Своих вертолетов он здесь не ждал, значит…
— Всем! Быстро по машинам! — приказал он Шестнадцатому и сам поспешил к «ниссан-патролу».
Недолго думая. Шестнадцатый выстрелил в воздух, и все его услышали. Он махнул им рукой в сторону машин, и через минуту они уже на полной скорости покидали кошару.
Старик проследил а их поспешным бегством и стал с нетерпением ожидать прилета очередных незваных гостей. Он прекрасно понял, если эти «гости» так быстро ретировались, то новые должны оказаться теми, кого он ожидает, хотя и был удивлен: неужели беглецы успели сообщить об американце? На всякий случай ему нужно быть поосторожнее.
В летящем в сторону кошары вертолете находились те, кто заседал в кабинете: полковник Богомолов, майор Нигматулин и старый начальник Савелия по спецназу.
— Сигнал усиливается, товарищ полковник? — доложил Нигматулин, внимательно следя за прибором, из которого ему на наушники поступал сигнал.
— Но здесь же ничего нет, кроме кошары! — озабоченно проговорил полковник, выглядывая в иллюминатор.
— В таком случае, надо садиться, и все выяснить на месте? — подытожил генерал в отставке.
Полковник задумчиво посмотрел на него, потом повернулся к майору и согласно кивнул головой. Нигматулин тут же поспешил в пилотскую кабину.
Сделав небольшой круг над кошарой, вертолет начал опускаться в нескольких метрах от хлипкого забора. Поднявшийся от винтов ветер взбаламутил тучи песка, и забор, казалось, вот-вот сорвется и улетит прочь. Заметив это, полковник недовольно крикнул майору:
— Твой пилот, что, не понимает, что людской труд нужно уважать?
Нигматулин вновь рванулся в кабину, и вертолет тут же взлетел вверх, отлетел на несколько десятков метров в сторону и опустился на песок.
Когда песчаный вихрь успокоился и лопасти прекратили вращаться, они втроем соскочили на землю и устремились в сторону одинокой согбенной фигуры старика, ковылявшей к ним.
— Вы хозяин этой кошары? — спросил полковник, когда подошли поближе.
— Однако, я хозяина, — старый Касым замолчал и внимательно осмотрел их.
— У вас есть посторонние? — осторожно поинтересовался Богомолов.
— Зачем посторонний? Куда посторонний? — спрашивал тот, продолжая поглядывать с явным недоверием.
Старый генерал заметил у него на лице свежий синяк и подтолкнул полковника под локоть:
— Не с этого мы начали, Константин Иванович! Видно, не мы первые интересуемся «посторонними», не так ли, отец? — усмехнулся он и вытащил из кармана свое удостоверение. — Простите, вы умеете читать? Вот здесь сказано, что мы представляем органы государственной безопасности, — он протянул его старому Касыму.
— Хорошая документа, — согласно кивнул тот головой. — Однако, такая документа все можно делать, — пробежав глазами удостоверение, он вернул его и спросил:
— Кто вы искать?
— Мы ищем одного человека, который нам… — терпеливо начал пояснять генерал, но старый Касым неожиданно перебил его:
— Так бы и сказали сразу, что вы ищете ОДНОГО человека! — заговорил он нормальным языком. — А то — «посторонние»! Богомолов переглянулся с генералом.
— Что с ним? Он жив? — быстро спросил полковник.
— Да, он жив, но ранен и много крови потерял. И потому он сейчас без сознания. — Он еще раз посмотрел на них, словно окончательно решая, можно ли довериться этим людям. — Пойдемте! — наконец кивнул он и направился в сторону схрона.
Когда был открыт замаскированный вход и они увидели американца, генерал воскликнул:
— Но это же не Говорков?
— У вас только этот человек или еще кто-то есть? — спросил майор и вытащил из кармана черный приборчик. Когда он включил его, то прибор громко заверещал, а стрелку стало зашкаливать. — Странно…
— На кошаре только один посторонний! — заверил старик.
Майор наклонился к раненому и начал внимательно осматривать его, расстегнул ворот, пошарил за пазухой, стал ощупывать его карманы.
— Как у вас оказался этот американец? — хмуро спросил Богомолов.