— Привет, Ритуль, — бодро поздоровался вошедший с Ритой. — Все цветешь?

Взгляд его при этом прошелся по Алле — от лица через грудь к ногам и обратно. На груди взгляд на секунду задержался.

— Здравствуйте, Андрей Николаевич, — весело отозвалась Рита. — Ну вы тоже скажете!

Однако скрыть, насколько ей приятен подобный вопрос, Рита не смогла. А может, и не старалась. Тем более что цвести она перестала лет уже десять назад.

— Просто Андрей, Ритуль. Для тебя просто Андрей, — бархатным голосом произнес мужчина.

— Это лучший салон, — на этот раз Андрей Николаевич обращался непосредственно к Алле. — Три месяца назад у моего друга дочка старшая замуж выходила, так вот я молодоженам на свадьбу в этом салоне полный комплект штор заказал, во все три комнаты. Молодым очень понравилось.

Правда, Андрей Николаевич не упомянул о том, что все три комплекта он получил от хозяйки салона совершенно безвозмездно, а проще говоря — даром. Рита тоже не стала об этом вспоминать, хотя именно ей пришлось потратить две недели на то, чтобы окончательно согласовать вариант заказа. Веселый Андрей Николаевич оказался на удивление привередливым клиентом. К тому же при выборе тканей он ориентировался исключительно по их стоимости — брал только самые дорогие. В общем, тот заказ потянул тысячи на полторы зеленых, не меньше. Обо всем этом Рита не стала вспоминать, а тем более говорить вслух, поэтому она просто улыбалась, как если бы Андрей Николаевич был старым, надежным клиентом.

— Не знаю, — сказала Алла. — Я здесь первый раз. Я еще пока только думаю.

В свою очередь Алла тоже не стала распространяться о том, что, хотя в салоне она действительно первый раз, известно ей о нем достаточно много. Но еще больше ей известно о личности старшего оперуполномоченного местного УВД капитана Андрея Николаевича Горохова и о тех «дружеских» отношениях, которые Андрей Николаевич поддерживает с рядом расположенных в районе ПБОЮЛ.

— Ну думайте, думайте, — улыбаясь, посоветовал Андрей Николаевич и, уже обращаясь к Рите, спросил: — А что, Светлана Алексеевна у себя? Мы с ней на двенадцать договаривались.

— У себя, у себя. — Рита махнула рукой в сторону закрытой двери кабинета. — Проходите.

— На чем мы остановились? — повернулась она к Алле, после того как Андрей Николаевич скрылся за дверью. — Ах да. Что-нибудь более современное. Хотите еще чаю?

От чая Алла не отказалась.

… В течение следующих сорока минут в кабинете, на дверь которого указала Рита, происходил напряженный разговор между хозяйкой салона Светланой Алексеевной Батуриной и Андреем Николаевичем.

Андрей Николаевич начал, как всегда, издалека, то есть с комплиментов в адрес хозяйки. Однако к делу он перешел достаточно быстро. В чем суть этого самого дела, Светлана Алексеевна поняла, когда Андрей Николаевич поздравил ее с открытием нового магазина на Кутузовском и порадовался за то, что у нее так хорошо продвигается бизнес. Потом он поинтересовался, не было ли за последнее время каких-либо эксцессов и происшествий.

Вопрос был задан для проформы, потому как обо всем Андрей Николаевич был осведомлен лучше всех. С тех пор как два года назад салон отошел под милицейскую крышу, все эксцессы прекратились. Один раз, правда, пьяные подростки разбили стеклянную дверь. Однако уже вечером следующего дня дверь в магазине была новая, а родители подростков, возместившие материальный ущерб из собственного кармана, приехали в салон с извинениями. Соответственно никаких нареканий на работу Андрея Николаевича или претензий к нему у хозяйки не было, и быть не могло.

В связи со всем вышесказанным, а также учитывая нестабильную финансовую ситуацию в отечестве, Андрей Николаевич вынужден повысить расценки на собственные услуги. Что касается магазина на Кутузовском, то во избежание путаницы и по договоренности с товарищами из местного УВД заниматься обеспечением его «охраны» станет тоже он, Андрей Николаевич.

Возражения Светланы Алексеевны, что, мол, новый магазин еще не приносит прибыли и нужно время, для того чтобы хотя бы окупить аренду помещения, не говоря уж об остальных вложенных средствах, никакого успеха не возымели. Андрей Николаевич кивал головой, соглашаясь с тем, что нестабильное финансовое положение ударяет по частным предпринимателям ничуть не меньше, чем по тем, кто их охраняет, однако требований не изменил.

— Светлана Алексеевна, — сказал он в конце разговора, засовывая во внутренний карман конверт с очередной месячной платой. — Мы сотрудничаем с вами уже два года. Вы же понимаете, что вот это, — он похлопал себя по карману, — не мне одному. Людей много, и всем жить надо. Такие дела.

Когда Андрей Николаевич вышел из кабинета, симпатичной покупательницы, к его большому сожалению, в салоне уже не было. На диване сидела Рита и равнодушно наводила порядок на столике.

— Ну что, Ритуль, — весело поинтересовался Андрей Николаевич, — заказов много принимаешь?

— Какие заказы, — Рита явно была раздосадована. — С утра один посетитель только, и то, скорее всего, не вернется.

— Ничего-ничего. Будет и на твоей улице праздник, — ободрил Андрей Николаевич. — А кстати, Рит. Ты же наверняка ее телефончик где-нибудь себе записала, а? По старой дружбе не поделишься? Глядишь, и уговорю вернуться.

— Она замужем, — мрачно сказала Рита, записывая телефон Аллы.

— Да и я нехолост, — Андрей Николаевич посмотрел на листок. — Алла Родичева. Ага. Значит, ее зовут Алла, — задумчиво пробормотал он.

Светло-бежевая «шестерка», к великому изумлению гибэдэдэшника, нарушая все существующие правила, лихо развернулась прямо на светофоре. Младший лейтенант Иванов еще не успел откозырять, а документы ему уже были предъявлены. Откозырять все-таки пришлось: «Виноват, товарищ капитан».

2

На цветочном рынке возле Белорусского вокзала шел обычный рабочий день. Продавщицы тщательно осматривали свой товар, то и дело сбрызгивая цветы водой, и вглядывались в лица шедших мимо людей в попытке определить потенциальных покупателей. Особое внимание они уделяли проходящим мимо них парочкам. Заметив такую парочку, возраст и материальное положение в данном случае особой роли не играли, продавщицы, опережая друг друга, выскакивали из своих стеклянных ларьков и наперебой начинали предлагать кавалеру приобрести цветы для своей спутницы. Это срабатывало далеко не всегда. Но иногда действовало. Некоторым мужчинам не хотелось выглядеть перед своими дамами жмотами, и отдельные парочки вырывались из цепких лап продавщиц не иначе как с цветами.

Кафе с задумчивым русским названием «Рябинушка» в разгар дня пустовало. Посетители, которые, как правило, были «свои», начинали собираться к вечеру, по окончании рабочего дня, поэтому и большую часть блюд, представленных в меню, начинали готовить только в середине дня.

Хозяин кафе, а по совместительству и цветочного рынка, Рафик Гаджиев сидел за угловым столиком над папками с документами. Время от времени он подсчитывал что-то на калькуляторе и заносил полученные результаты на отдельный листок бумаги. Кроме него, в зале никого не было. Немногочисленный обслуживающий персонал, видя, что хозяин работает, предпочитал не показываться на глаза, а отсиживался на кухне.