— Что будем с ней делать? — спросил первый, когда небо за окном окрасилось кровью.
— Кончай ее! Она теперь никому не нужна, даже себе самой.
— Ну что, сука, будешь знать, как работать на гребаных кафиров?! — Руки насильника опустились на тонкую девичью шею.
— Дурак! — одернул его второй и протянул подушку, которая тут же легла на лицо девушки.
Измученная насильниками, она почти не сопротивлялась. Смерть наступила быстро.
Грохот падающего камня разбудил Бектемира, дремавшего на вышке, встревожил Бекхана, дежурившего у стены, напугал Рашида, присевшего у калитки.
— Что случилось? — Из караульного помещения выбежал Гафур.
— Наверное, камень свалился, — ответил Бекхан, снимая оружие с предохранителя.
— Камень? — недовольно передразнил Гафур, бывший на этом посту за главного. — А чего это он вдруг свалился?
— Шайтан его знает. Темно. — Бекхан пожал плечами, продолжая пялиться вниз.
— А я тебе зачем ночной бинокль дал?
— Так я ж тебе говорю, темно. Видишь тучи?! — Бекхан показал рукой на небо, на котором не было видно ни звездочки. — В этот твой военный бинокль разве что в упор кого разглядишь.
— Тащи ракеты! — Гафур не стал спорить по поводу качества БН-3, имевшегося у них. — Я где-то видел. Кажется, в ящике под кроватью.
Через несколько минут Бекхан приволок целую охапку осветительных и сигнальных ракет. Втроем, вместе с присоединившимся к ним Рашидом, они поднялись на стену и начали запускать их в небо, высвечивая окрестности блокпоста. Но ничего подозрительного внизу боевики так и не разглядели.
— Камень лежал и скатился, — в который раз повторил свою версию Бахман, и теперь Гафур был вынужден с ним согласиться.
Природа! Кто знает эти камни, может, они живые, только медленные? Бектемир устроился поудобнее и опять уснул.
Майор Бусыгин продрал глаза, выглянул за окно и почесал репу. На улице было светло.
«Сегодня или вчера? — задал он себе резонный вопрос, пытаясь пробиться сквозь похмельную боль, терзавшую организм. — Если сегодня, то времени еще достаточно. А если завтра? Вот блин!»
Майор понял, что запутался. Прежде чем рассуждать дальше, требовалось определиться с терминами. Сегодня — это сегодня или уже завтра? Тьфу ты!
Бусыгин задумался, пытаясь за что-то зацепиться, и ему это удалось.
«Если сегодня — это утро после дня прилета, то день прилета — это вчера. Если сегодня и есть день прилета, то следующее утро будет завтра».
Понимая, что он сейчас просто не в состоянии воспринять такой поток информации, майор начал одеваться. Итак, по его здравому рассуждению получалось следующее:
«Если мы прилетели вчера, то сегодня утро следующего дня. Значит… — Бусыгин подскочил так, словно его ударило током. — Блин, мы же никого не предупредили! Черт, лишь бы они не перестреляли друг друга!»
— Брат, подъем! — Бусыгин толкнул в плечо Серова, уткнувшегося в черноту ватной подушки. — Бежим, а то они поубивают друг друга!
— И хрен с ними, пусть убивают! — отмахнулся Серов, как ни в чем не бывало продолжая спать дальше.
— Ладно, дрыхни! — Бусыгин сообразил, что для информирования местного начальства о своей роли в предстоящих учениях напарник ему был совершенно не нужен.
Быстро одевшись, майор направился к выходу.
— Дверь закрой! — донесся до него хриплый голос Серова, продолжающего лежать.
— Закрою! — мстительно пообещал Бусыгин, нащупывая в кармане замок, снятый с двери.
Первым делом по выходе на улицу в глаза ему бросилось полное отсутствие личного состава. Когда они пошли искать гостиницу, около казарм было довольно многолюдно. Правда, тогда как раз было время начала обеда. Хотя именно это все и объясняло. Если сегодня — это день прилета, то сейчас весь личный состав находится на послеобеденном отдыхе.
— Вот дурак! — вслух выругался Бусыгин, вспомнив про часы, оставшиеся лежать на прикроватной тумбочке.
Стоило только узнать время, и все стало бы ясно. Как раз в этот момент со стороны чайной появились трое весело переговаривающихся контрактников, судя по их лицам, из числа местного контингента, в разгрузках и с автоматами. Они тащили в руках огромные пакеты с продуктами.
— Орлы, время не подскажете?
То, что произошло дальше, с трудом укладывалось в понимание Бусыгина. Вся троица сперва застыла в оцепенении, словно увидела привидение, затем пакеты полетели на землю, и в лицо майора уставилось три разнокалиберных ствола.
Через несколько минут пленник был доставлен к главарю боевиков.
— Значит, ты говоришь, что не знаешь, куда делся твой напарник? — Закаев медленно прохаживался перед Бусыгиным, сидевшим на стуле.
Мозг майора отказывался верить в происходящее. Точнее, он уже понял, что все это не понарошку. Но поверить в то, что кто-то сумел захватить целый гарнизон, пусть даже большая часть его и находилась на учениях, было почти невозможно.
Знать бы, что все так получится, можно было бы попробовать разобраться с той тройкой, захватившей его. Майор был уверен, что справился бы. Больно уж непрофессионально вели себя те парни при его захвате. Если бы знать, что это не игра, они лежали бы в крови, а он был бы с оружием в руках. Но майор, как последний лох, дал себя связать и твердил, что он посредник только для констатации факта.
«А что, так даже интереснее». — Именно эта мысль, мелькнувшая у Бусыгина в первую же секунду, обрекла его на позорное пленение. А он-то, дурак, рассчитывал поквитаться с ними позже, настрочив подробный отчет об их непрофессиональных действиях.
— Не знаю, — в который раз заявил майор.
Он искренне надеялся, что Серов проспит достаточно долго. Его мозг очистится, и он начнет рассуждать здраво раньше, чем угодит в руки этим негодяям.
— Точно знаю — врешь! — Закаев подошел к пленнику слишком близко.
Тот, сидя на стуле, сумел сбить его подсечкой, вскочил и несколько раз ударил. Тут подлетела охрана, оттащила его в сторону, свалила на пол и начала избивать ногами.
— Ах ты, падла! — перестав корчиться, Закаев тяжело поднялся на ноги. — Сдохнешь, сука! Ваха, ствол! — Вытянув руку, главарь банды схватил «АКМС» с прибором бесшумной стрельбы, лежавший на столе, и рванул к двери, по пути отдав очередную команду: — На выход его! Выкиньте на улицу эту падаль, пусть последний раз посмотрит на мир!
Несмотря на ярость, вовсю душившую его, Закаев еще надеялся узнать от пленника местонахождение его сослуживца, куда-то запропастившегося. Наградив злобным взглядом женщин и детей из семей военных, Джамалдин с силой пнул дверь и выбрался на свежий воздух. По его лицу из разбитого носа текла кровь.
— Вот падла! — Размазав пятерней багровую юшку, он сделал шаг в сторону.