– Что они? – Командор прищурил черные недобрые глаза. – Попросили беречь трофеи. И себя, конечно, тоже. Но думаю, сохранность трофеев интересует их гораздо больше.

Сотрудники полярной станции сидели настороженные и хмурые. Каждый из них пытался переварить то, что услышал.

– Бред какой-то, – проговорил наконец повар Круглов. – Да они должны были прислать всех, кого только можно прислать! Спецназ, ФСБ, МВД… что там у них еще есть?

– Помолчи, Олег, – небрежно осадил его Беглов. – Не говори того, чего не понимаешь.

Круглов насупился и обиженно засопел.

– Каковы наши дальнейшие действия, командор? – спросил программист Антон.

– Пока буран не утихнет, будем заниматься тем, что делали раньше.

– А как же обсерватория? – негромко спросил кто-то.

– А вот это уже не наша забота. Мы здесь все наемные служащие и работаем по контракту. Время контракта истекает через несколько дней, и до тех пор мы должны выполнять свою работу, даже если Луна рухнет на Землю и Тихий океан выйдет из берегов.

– Легко вам говорить, командор, – дрогнувшим голосом произнес повар Круглов. – А у меня душа уходит в пятки, как только подумаю о гибели сотрудников обсерватории. То, что их убило, должно быть где-то поблизости.

Командор Беглов усмехнулся и отчеканил:

– Тебе нечего бояться, Олег. До тебя это «что-то» точно не доберется.

– Откуда вы знаете?

– Метель на улице крепчает. Через пару часов начнется такая «карусель», что ни один злодей, будь он хоть сам дьявол, не сможет пройти и двадцати шагов.

– Оно верно, – вздохнул повар, – но все равно как-то тревожно. И потом, вы засунули древнего жмурика ко мне в холодильник. А я человек мнительный и не смогу в таких условиях нормально работать.

– Этому жмурику почти сто лет, – заметил, глядя на повара сквозь облако дыма, доктор Кон. – Его уже и жмуриком-то назвать трудно. Скорей уж музейный экспонат. Навроде вмерзшего в лед мамонта.

Метеоролог Ветров рассеянно взъерошил пятерней волосы и негромко спросил:

– Кто он, как вы думаете?

– Сумасшедший, – с кривой ухмылкой ответил ему Круглов. – Из тех чудаков, которые отправлялись покорять Север на дырявых лодчонках и гнилых санях.

Программист Антон грубо оборвал его:

– Побольше уважения, приятель! Ты говоришь о героях-первопроходцах, и каждый из тех парней стоит десятка таких олухов, как ты.

– На себя посмотри, – проворчал повар. – Надрался, как дикий финн.

– Я пью на свои, – хмуро возразил Антон. – И не подворовываю на кухне, чтобы втихую набить себе брюхо деликатесами.

– Что ты сказал?

– Что слышал.

Круглов сжал огромные розовые кулаки.

– Ах ты, хакер недорезанный. Думаешь, не знаю, что ты здесь делаешь?

– И что же?

– Прячешься! Взломал базу данных одной конторы, а замести следы мозгов не хватило.

Антон гневно уставился повару в глаза.

– Ну, хватит! – прервал перепалку командор и слегка пристукнул по столу ладонью. – Мы члены одной команды, и ссоры нам ни к чему. У нас есть дела поважнее, чем выяснение отношений. – Беглов повернулся к доктору Кону: – Док, что вы думаете о теле полярника и о контейнере, который мы привезли из обсерватории?

Доктор вынул изо рта трубку и ответил:

– Сказав, что трупу лет сто, я не преувеличивал. По всей вероятности, американцы высверлили его изо льда вместе с остальными… э-э… вещами. На первый взгляд тело сохранилось на редкость хорошо, хотя вскрытия я пока не делал.

– И не будете делать, – сказал командор. – Вскрытие сделают специалисты, которых пришлет сюда руководство. Наша задача – сохранить находки в целости и сохранности до их прибытия.

Доктор вставил трубку в рот и пыхнул дымом.

– А что, если тело под влиянием воздуха деформируется? – как бы размышляя вслух, проговорил он. – Труп сохранился так хорошо, потому что не было взаимодействия с кислородом. Но мы вскрыли биоконтейнер и привезли тело сюда. Кто знает, что с ним могло произойти по дороге? И кто знает, что с ним происходит сейчас?

– Все, в морозильник я больше ни ногой! – заявил повар Круглов. – Простите, коллеги, но в оставшиеся дни вам придется питаться консервированным мясом и сухофруктами.

Командор скользнул по его румяному лицу насмешливым взглядом, а затем повернулся к биологу Тучкову. Старик сидел в кресле, нахохлившись, как старый, ожиревший и, пожалуй, ни на что уже не годный петушок.

– Павел Иванович, что вы об этом думаете? – окликнул его командор.

3

Очки биолога тускло блеснули в свете настольной лампы.

– Думаю, доктор прав, – сказал Тучков. – Тело было в отличной форме, но теперь вряд ли сохранит ее, даже лежа на полке в морозильной камере.

– И что вы предлагаете?

– Я ничего не предлагаю. Чтобы делать смелые предложения, я уже слишком стар. А других делать не хочется.

Биолог и доктор переглянулись. Командор перехватил их взгляды и усмехнулся:

– Что ж, по крайней мере, дипломатично. А как насчет контейнера? Его-то мы обязаны оставить в неприкосновенности?

– Я не знаю, что в нем, – со вздохом ответил Тучков. – Хотя, признаюсь, был бы не прочь выяснить.

– Кстати, мы могли бы, – заметил, попыхивая трубкой, доктор Кон. – У нас на станции есть все необходимое.

Командор подумал и качнул головой:

– Нет. Мы ничего не будем выяснять. Контейнер останется закрытым.

– В лаборатории есть герметичный бокс, – возразил доктор. – Мы с Павлом Ивановичем могли бы вскрыть контейнер там.

– Контейнер останется закрытым, – с нажимом повторил командор. – Я – ваш начальник. Я отвечаю за вас. За каждого. И я не хочу, чтобы кто-то пострадал.

– Командор прав, – сказал Лелик. – Одному Богу известно, какую дрянь американцы выцарапали изо льда. И мы все еще не знаем, что с ними произошло. Не знаем, кто устроил там жуткую бойню.

– Доктор сказал, причина смерти у всех разная, – робко заметил метеоролог Ветров.

– Не так, – возразил медик. – Я сказал, что способы, какими были убиты люди, разные. О причинах же не говорил ничего, поскольку ничего о них не знаю.

– А это не одно и то же? – поинтересовался повар Круглов.

Доктор отрицательно качнул головой:

– Нет, совсем не одно и то же.

– Намекаете на то, что те парни, которые лежат в холодильнике, погибли от руки одного человека?

Доктор Кон усмехнулся: