Через год две девушки мака исчезли из своих домов в одну и ту же ночь. Мака тут же позвали волков-квилетов, которые обнаружили тот же самый сладковатый запах по всей деревне мака. Волки снова вышли на охоту.
Вернулся только один – Яха Ута, старший сын третьей жены Таха Аки и самый младший в стае. Он принес с собой то, что до сих пор не видел ни один квилет – твердые куски странного холодного трупа. Все, в чьих жилах текла кровь Таха Аки, даже те, кто никогда не превращался в волка, почувствовали обжигающий запах мертвеца. Это был враг племени мака. Яха Ута рассказал что произошло: он с братьями нашел существо, которое выглядело как человек, но оказалось тверже гранита, а с ним были две девушки из племени мака. Одна, уже мертвая, лежала на земле. Другую существо держало в руках, впившись ей в горло. Возможно, она была еще жива, когда квилеты увидели это ужасное зрелище, но, заметив их приближение, существо быстро сломало ей шею и бросило безжизненное тело на землю. Его белые губы были покрыты кровью, а глаза горели красным огнем. Яха Ута описал невероятную силу и скорость существа. Один из братьев недооценил эту силу и поплатился жизнью – эта тварь разорвала его на части. Яха Ута и второй брат стали осторожнее. Они вместе напали с двух сторон, загоняя существо в угол. Это потребовало от них полной отдачи сил и максимальной скорости – никогда раньше им не приходилось такое испытывать. Тварь оказалась твердой как камень и холодной как лед. Только зубы волков-квилетов могли ее прокусить. Волки принялись отрывать кусочки в пылу схватки, но существо быстро сообразило, в чем дело, и стало уклоняться от нападений волков. Оно схватило брата Яха Ута. Тогда Яха Ута выбрал момент и вцепился противнику в глотку. Волк оторвал твари голову, но ее руки продолжали калечить брата.
Яха Ута разорвал существо на мелкие клочки в отчаянной попытке спасти брата. Он опоздал, но в конце концов тварь была уничтожена. По крайней мере, так они думали. Яха Ута положил вонючие куски трупа перед старейшинами. Оторванная кисть лежала рядом с куском твердой как гранит руки – они соприкоснулись, когда старейшины ткнули их палками, и кисть потянулась к руке, пытаясь воссоединиться. Старейшины в ужасе бросили останки в костер. Огромное облако мерзкого, удушливого дыма расплылось в воздухе. Когда остался только пепел, его разделили на маленькие кучки и развеяли как можно дальше друг от друга: в океане, в лесу, в пещерах. Таха Аки повесил на шею мешочек с пеплом, чтобы получить предупреждение, если тварь попытается воскреснуть.
Старый Квил замолк и посмотрел на Билли. Билли потянул за кожаный ремешок на шее – на нем висел почерневший от времени мешочек. Несколько человек ахнули – кажется, и я тоже.
– Существо назвали Холодным или Кровопийцей. Все боялись, что он был не один. А у племени остался единственный защитник-волк – молодой Яха Ута. Долго ждать не пришлось. У существа нашлась подруга, еще одна кровопийца, которая решила отомстить квилетам. Говорят, квилеты в жизни не видели никого прекраснее Холодной женщины. Она вошла в деревню утром и выглядела как богиня рассвета: в кои-то веки светило солнце, отражаясь от ее белой кожи и освещая золотистые волосы, ниспадавшие до колен. Она была сказочно прекрасна, на бледном лице горели черные глаза. Некоторые упали на колени, преклоняясь перед ней. Она спросила что-то высоким пронзительным голосом на языке, которого никто не понимал. Люди растерялись, не зная, что ей ответить. Среди них был только один из тех, в ком текла кровь Таха Аки – маленький мальчик. Он прижался к матери и закричал, что этот запах режет ему нос. Один из старейшин услышал мальчика и понял, кто пришел. Он крикнул, приказывая людям бежать. Женщина убила его первым. Двадцать человек видели, как пришла Холодная женщина. Выжили всего двое – и то потому, что ее отвлекла кровь и она остановилась, чтобы утолить жажду. Уцелевшие свидетели прибежали к Таха Аки, который заседал на совете вместе с другими старейшинами, своими сыновьями и третьей женой.
Яха Ута тут же превратился в волка и в одиночку пошел на кровопийцу. Таха Аки, его третья жена и сыновья, а также другие старейшины последовали за ним. Сначала они не могли найти существо, хотя повсюду виднелись следы атаки: изуродованные тела, некоторые обескровленные, лежали на земле, указывая, где она прошла. Услышав крики, они поспешили к бухте.
Несколько квилетов попытались скрыться на лодках. Холодная женщина поплыла за ними, как акула, и, пользуясь своей невероятной силой, отломала нос лодки. Когда лодка пошла ко дну, женщина поймала беглецов и убила их. Увидев огромного волка на берегу, она забыла про барахтающихся квилетов и поплыла с невероятной скоростью. Вышла на берег, мокрая и сияющая красотой, и встала перед Яха Ута. Указала на него белым пальцем и спросила что-то непонятное. Яха Ута ждал. Они дрались почти на равных: женщина была слабее своего друга, но Яха Ута оказался с ней один на один и никто не отвлекал ее внимания на себя. Когда Яха Ута проиграл, Таха Аки возмущенно закричал. Неуклюже прыгнул вперед и превратился в старого волка с поседевшей мордой: в теле, хотя и старом, жил дух великого вождя-призрака, и ярость придала ему сил. Схватка возобновилась. На глазах третьей жены Таха Аки погиб ее сын. Теперь сражался муж, и не было никакой надежды на его победу. Она слышала рассказы очевидцев о кровопролитии и знала историю первой победы Яха Ута, когда отвлекающий маневр брата спас его.
Третья жена выхватила кинжал у одного из стоявших рядом сыновей: все они были еще мальчиками, и, если погибнет их отец, они тоже умрут. Она бросилась на Холодную женщину с кинжалом. Та улыбнулась, едва обратив внимание на слабую человеческую женщину с ножом, который не мог даже поцарапать твердое как камень тело – кровопийца собиралась нанести Таха Аки смертельный удар. И тогда третья жена сделала нечто совершенно неожиданное: упала на колени у ног Холодной женщины и воткнула кинжал в собственное сердце. Кровь хлынула, потекла по пальцам третьей жены и брызнула на Холодную женщину. Та не смогла устоять перед соблазном свежей крови, вытекающей из теплого тела. Инстинкты заставили ее повернуться к умирающей женщине и на секунду забыть обо всем, кроме собственной жажды. И тогда Таха Аки вцепился ей в глотку. Это был еще не конец схватки, но теперь к Таха Аки пришла подмога. Увидев, как умерла их мать, двое сыновей пришли в такую ярость, что, несмотря на слишком юный возраст, превратились в волков. Вместе с отцом они прикончили кровопийцу. Таха Аки не пришел обратно к своему племени. Никогда не превратился обратно в человека. Целый день он пролежал возле тела третьей жены, рычанием встречая всякого, кто пытался к ней прикоснуться, а потом ушел в лес и больше не вернулся. С тех пор Холодные появлялись редко. Сыновья Таха Аки охраняли племя, пока не подросли их собственные сыновья. Тогда племени вполне хватало двух-трех защитников. Время от времени в наши земли забредал кровопийца, не ожидая наткнуться здесь на оборотней. Иногда волк умирал, но стая никогда не несла таких огромных потерь, как в первой битве. Волки научились сражаться с Холодными и передавали это знание от волка к волку, от духа к духу, от отца к сыну. Время шло, и потомки Таха Аки перестали превращаться в волков, когда достигали зрелости. Лишь изредка, если поблизости появлялся Холодный, волки возвращались. Кровопийцы всегда приходили по одному или по двое, и стая оставалась маленькой. Однажды появилась целая банда, и ваши прадеды приготовились с ними сражаться. Но вожак чужаков уважительно разговаривал с Эфраимом Блэком и обещал не причинять зла квилетам. Его странно желтые глаза подтверждали, что это не обычные кровопийцы. Волков было слишком мало: Холодные могли бы и не предлагать заключение мира, они бы все равно победили. Эфраим согласился. И чужаки выполняли свои обязательства, хотя их присутствие привлекало других. Кроме того, большое количество Холодных увеличило число волков в стае, – сказал Старый Квил – и мне показалось, что на мгновение его черные глаза, почти утонувшие в морщинах, задержались на мне. – Такого племя еще не видело со времен Таха Аки. – Он вздохнул. – Так сыновья нашего племени снова несут это бремя и приносят жертву, которую когда-то приносили их отцы.