Один из них – невысокий, кряжистый, с красным лицом и такой же красной шеей – назвался прокурором, для проформы представив остальных: следователя и двух оперативников.
– Лечащий врач дал нам разрешение провести допрос, – прокурор кашлянул в кулак. – Предупреждаем, что допрос записывается на видеопленку… Итак, после задержания у вас обнаружен паспорт на имя Валерия Максимова с вашей фотографией. Нам удалось установить, что вы – Солоник Александр Сергеевич, тысяча девятьсот шестидесятого года рождения, уроженец Кургана, – прокурор зачастил анкетные данные, но Саша не слушал его. Изучая причудливую паутину трещинок на потолке, он пытался собраться с мыслями, разыгрывая дебют предстоящего признания. – Вы это признаете?
Скрывать очевидное было бы как минимум глупо, и Саша ответил коротко:
– Да.
– А теперь – все по порядку, – прокурор кивнул следователю, который уже разложил на тумбочке чистый бланк протокола допроса, – записывайте… Итак: что вы делали шестого октября на Петровско-Разумовском рынке?..
Утренний туман, изморозь, слякотная гадость – таким запомнилось Адвокату второе ноября 1994 года. Огромные лужи, рябые от дождевых капель, низкое серенькое небо, словно подкрашенное люминесцентной лампой, табуны глянцево-блестящих от дождя автомобилей…
Адвокат выглядел уставшим: день, проведенный в суде, давал о себе знать. Российский суд – испытание на прочность не только для подследственного, но и для его защитника. Все время приходится чего-то ждать – пока «вертухай» приведет клиента, следователя, у которого вечно неотложные дела, судью, который постоянно занят, отписок из городского, Верховного судов, прокуратуры и милиции…
На небольшой кухоньке юрконсультации трое коллег пили чай, обсуждая казуистические хитросплетения последнего процесса. Адвокат привычно кивнул, рассеянно взглянул на стол и, усевшись, облегченно откинулся на спинку стула. Только теперь, в шесть вечера, он мог позволить себе немного расслабиться.
Неожиданно в соседней комнате зазвонил телефон, молоденькая секретарша, появившись в дверном проеме на несколько секунд, позвала:
– Это вас…
Проклиная в уме судей, прокуроров, следователей, начальников следственных изоляторов, «вертухаев», а также собственную пунктуальность, из-за которой пришлось вернуться в юрконсультацию лишь под вечер, Адвокат направился в кабинет.
Звонила женщина, судя по голосу, серьезная и энергичная. Говорить о сути вопроса по телефону она отказалась категорически, и защитник, взглянув на часы, предложил ей встретиться сейчас же – благо до юрконсультации ей было меньше получаса езды.
Женщина, назвавшаяся Аленой, выглядела эффектно: по-восточному миндалевидный разрез глаз, волосы цвета воронова крыла, правильные, как у статуи античной богини, черты лица.
Но не это впечатлило Адвоката – точней, не только это. С такими предложениями о защите к нему еще никто не обращался.
– Моего мужа обвиняют в убийстве милиционеров, – с места в карьер начала она в специальной комнате для конфиденциальных бесед, куда привел ее юрист. Взглянув собеседнику в глаза, произнесла верный пароль: – Вас порекомендовали одни хорошие знакомые, которым вы в свое время помогли. Может быть, возьметесь за это дело?
Адвокат выжидательно кашлянул. Дело, судя по всему, выглядело действительно неординарным. Убийство не одного милиционера, а сразу нескольких.
– Мне необходимо ознакомиться с подробностями, – уклончиво ответил он, пытаясь мысленно представить, каковыми они могут быть.
– Встретимся завтра. И не здесь. Вот номер моего мобильного телефона…
Встреча, состоявшаяся на следующий день в баре одной из центральных московских гостиниц, мало что прояснила. Алена крутилась вокруг да около, осторожно начиная издалека. Бросала на собеседника быстрые взгляды, а тот лишь наклонял голову – очень интересно, продолжайте, слушаю вас…
Наконец она решилась:
– Дело в том, что моего мужа обвиняют не только в убийстве этих милиционеров, но и…
– В чем?.. – насторожился Адвокат, понимая, что беседа подошла к кульминации.
– …и некоторых авторитетов… преступного мира. А потому у меня – два условия. Во-первых, никому не говорить, что ведете это дело и где находится ваш подзащитный. Это особенно касается вашей клиентуры…
– Какой именно клиентуры? – спросил Адвокат, пытаясь сообразить, о ком именно идет речь.
– Из братвы, – спокойно закончила девушка. – А во-вторых, вы должны гарантировать безопасность моего мужа в следственном изоляторе. О гонораре и технических моментах поговорим особо. Согласны?
Предложение выглядело неожиданным, чтобы дать на него быстрый и однозначный ответ. А потому, закурив, собираясь с мыслями, защитник ответил:
– Мне надо подумать. Ну хотя бы дня четыре…
– Только один день, – внесла поправку собеседница. – У нас слишком мало времени. Хотите, я найму для вас вооруженную охрану?
– Не надо, – твердо отказался Адвокат.
– Но завтра вы дадите мне окончательный ответ. Кроме того, вы должны будете подыскать еще одного адвоката – на ваше усмотрение. И последнее… Вы сами понимаете, что дело рискованное. Поэтому перед тем, как ответить, хорошенько взвесьте «за» и «против». Итак, до завтра?!
Дождь лил как из ведра – ритмично работающие «дворники» не справлялись со стекавшими по лобовому стеклу водяными потоками, и машины, стоявшие на перекрестке, выглядели размытыми, точно нереальные.
Сидя за рулем своего «бимера», Адвокат терпеливо ждал, пока рассосется автомобильная пробка: в последнее время пробки стали в Москве настоящим бедствием.
Да, он согласился взяться за защиту этого человека – хотя дела его, судя по всему, совершенно безнадежны. И он понимал, на какой риск идет…
Наверное, сыграл тот самый здоровый профессиональный цинизм, который и помогал ему защищать самых, казалось бы, безнадежных клиентов. В конце концов, кем бы этот Солоник ни был – киллером, бандитом, убийцей, он имеет право на защиту.
Так почему бы не в его лице?
За эти несколько дней ему уже удалось сделать немало: поговорить со следователем, прокурором, ознакомиться с делом, просмотреть акты экспертиз, мобилизовать старые связи…
Прокурорские работники, следаки, оперы, едва узнав, кого именно будет защищать Адвокат, косились на него, как на зачумленного.
– Ваш подзащитный имеет два побега, и уже только за это ему полагается высшая мера! – убеждал один начальник.
– Это самый опасный преступник, какого только знала Россия за последние десятилетия! – стращал другой.
– Ему нечего терять, он вполне может захватить вас в заложники во время первой же беседы! – откровенно пугал третий.
Неожиданно вспомнилось уже полузабытое: подмосковный ресторан, вор в законе Тенгиз, недавно вышедший на свободу, его приятель Гурам, откровенная застольная беседа…