Однако Алена Затула вывесила информацию об исчезновении своего любовника на сайт «Украинских вестей» всего через двенадцать часов после исчезновения Георгия!… Не будем корить Алену. Она всего лишь женщина.
Напуганная женщина. А уже вслед за ней в «бой» ринулись многие другие: уже упомянутая Крымская Ассоциация… А чуть позже аналогичное заявление опубликовало посольство США… Потом подключилось несколько общественных организаций… А депутаты Верховной Рады направили запросы во все спецслужбы Украины «о проверке обстоятельств исчезновения» журналиста… Без запросов проверить бы не догадались.
Бредовость ситуации нарастала, но никто этого, кажется, не замечал. С каждым днем, с каждым часом вал публикаций, запросов, ответов, брифингов, открытых писем обеспокоенной общественности, теле— и радиопередач нарастал.
Спустя неделю после исчезновения Георгия Горделадзе в Киеве уже прошли первые митинги под лозунгом «Найдите Горделадзе!».
Некий народный депутат О. на каждом углу заявлял, что это именно он передал Горделадзе документы о коррупции в высших эшелонах украинской власти. И именно это послужило причиной гибели Г.Г. Предъявить эти самые «документы» депутат не смог. И многие нормальные люди, обалдев от вспыхнувшей истерии, принимали все за чистую монету. Поведение обывателя объяснить можно просто — хочется людям, жизнь у которых часто тяжела, скучна и лишена авантюрной интриги, хочется им жареных фактов, сенсации, громких разоблачений, закулисных интриг, тайных операций спецслужб… Поведение журналистов объясняется несколько сложнее. В принципе, мотивы — те же, что и у обывателя (см. выше). Но к этому, в отличие от бескорыстного желания домохозяйки приобщиться к «уж-ж-жасным тайнам», добавляется иной раз далеко не бескорыстное желание заработать на исчезновении Г.Г. некий капиталец…
Итак, многие, очень многие журналисты дружно обвинили в исчезновении Горделадзе власть. Фактов почти не было. Были слухи, сомнения, предположения…
Однако этого хватило, чтобы пятнать власти. Безгрешных властей, конечно, не бывает, но факты все же надо иметь… И элементарную логику. Но и ее не было — заявляя, что обвиняют в исчезновении Г.Г. президента, его окружение и спецслужбы, господа журналисты к ним же приходили «за правдой». По принципу: вы убийцы — требуем от вас найти убийц. Почему-то почти никто не обращал на это внимания.
Равно как мало кто обращал внимание и на следующий пустячок: круг общения Горделадзе ограничивался в основном журналистской политтусовкой.
«Страшно узок был их круг, страшно далеки были они от народа». Именно там, в кругу журналистов, собирали сотрудники милиции, прокуратуры и СБУ информацию о Г.Г. Потом на брифингах они рассказывали журналистам то, что услышали от журналистов. Ситуация дошла до некоего порога, за которым начинается сюрреализм или, по-другому, — идиотизм… А впрочем, называйте как хотите.
Истерия и кликушество нарастали, рейтинг малоизвестных до этого «УВ» рос как на дрожжах, а милиция докладывала обеспокоенной общественности о титанической работе:
«…Во дворе дома, из которого ушел Георгий Горделадзе, постоянно находятся более 10 человек, которые вновь и вновь обыскивают двор и территорию».
"…милиция обследовала 17 тысяч объектов, "отработала « 29 человек, с которыми тесно контактировал Горделадзе, а также 157 абонентов, чьи номера телефонов найдены в его записной книжке».
«…На поиски журналиста ориентированы 5 тысяч источников оперативной информации и 7,8 тысяч доверенных лиц — читай — стукачей».
«…милицией обследованы 55 тысяч объектов…»
«Апофигея» ситуация достигла тогда, когда в состав оперативно-следственной группы была включена Мирослава Горделадзе, которую, впрочем, на совещания не приглашали, и… любовница Георгия Алена Затула, из дома которой исчез журналист. Видимо, поэтому Алену приглашали на совещания. И она на них ходила. Слушала доклады генералов заместителю министров МВД, принимала участие в выработке стратегии… Но обижалась. Все ей казалось, что чего-то на этих совещаниях не договаривают. Не доверяют, что ли?
Но это она зря. Быть такого не может. Генералы МВД — милейшие, открытые люди. Никогда ничего не скрывают. Что ни спроси — ответят… Э, да что там! Заходи прямо в кабинет, залезай в сейф, листай бумаги с грифом «Совершенно секретно». Так что не права была Алена — ничего не скрывали генералы… Тем более от любовницы исчезнувшего человека, которая сильно путалась в своих показаниях.
Но к началу ноября ситуация стала «устаканиваться». Шум стих. Запросы о судьбе Георгия Горделадзе почти иссякли… И вдруг — новая бомба: обнаружен труп Горделадзе! Очень вовремя, очень кстати.
* * *
«Опель» мчался в Киев. Голубел под луной снег на полях. Вихрился за машиной длинным шлейфом, поднятый колесами. Сверкал волшебно, сказочно, рождественски.
— Это не Горделадзе, — повторил Обнорский. — Голову отрубили не потому, что хотели сделать невозможным опознание Г.Г. Ее отрубили потому, что хотели кого-то, неизвестного нам, выдать за Георгия…
«Опель» мчался в Киев, и снежный шлейф за ним сверкал, как в рождественской сказке… Но страшная получалась сказка.
* * *
Из гостиницы Андрей позвонил в Симферополь Соболеву. Рассказал о странностях с трупом. Попросил:
— Нам бы хотелось познакомиться с материалами, которые подняли ребята из СБУ. Это реально?
— Нет, Андрей Викторович… Но я мог бы связать вас с одним человеком из СБУ приватно. Я не знаю, захочет он с вами разговаривать или нет. Сами понимаете — люди в этой организации… э-э… специфические. Но я попробую. Устроит вас?
— За неимением гербовой, Сергей Васильевич, пишут на простой.
— Тогда я свяжусь сейчас с ним. И, если он не будет против, он сам вам позвонит. Вы согласны?
— Да, разумеется, Сергей Васильевич. Буду ждать звонка.
В ожидании звонка Андрей стоял у окна, смотрел на Крещатик, на потоки автомобилей, на крыши, увенчанные гроздьями спутниковых антенн… Глядя на мирный, нарядный и как будто беззаботный Киев, он ощущал смутную тревогу. Он думал о ее причинах и не мог их найти. А тревога была. Андрей вспомнил, как он стоял на трапе самолета, только что приземлившегося в Борисполе… и как нахлынула мощной волной паскудная мелодия Куки. В Питере она звучала негромко, приглушенно, издали. В самолете окрепла, усилилась. А в Борисполе зазвучала так, что давила на барабанные перепонки. Стоя на верхней площадке трапа, Андрей даже прикрыл глаза…
Резко запиликал телефон. Обнорский вздрогнул, обернулся и взял в руку трубку:
— Алло.
— Андрей Викторович? Меня зовут Костенко Олег Маркович, меня просил позвонить вам один наш общий знакомый из Симферополя. Вы меня поняли?
— Да-да, конечно… Весьма рад вас слышать, Олег Маркович. Я, собственно, сам и попросил крымского знакомого, чтобы он нас познакомил.
— Чем я могу быть вам полезен, Андрей Викторович?