Гермиона схватила сумку и гордо удалилась.
* * *
Было приятно после обеда выйти на свежий воздух. После вчерашнего дождя небо ясное, бледно-серое, влажная трава пружинит под ногами. Друзья шли на свой первый урок по уходу за магическими существами.
Рон и Гермиона друг с другом не разговаривали. Гарри тоже молчал. Шли через луг, спускающийся к Запретному лесу, где на опушке стояла хижина Хагрида. Впереди замаячили три слишком хорошо знакомые спины, значит, предстоящие два урока они будут заниматься со слизеринцами. Малфой о чем-то вдохновенно разглагольствовал, а Крэбб и Гойл похохатывали. Гарри не сомневался, что знает, о чем у них идет речь.
Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него — охотничий пес Клык. Весь его вид выражал нетерпение — ведь это был первый в его жизни урок.
— Скорее идемте! — закричал он, когда ученики подошли метров на десять. — Какой урок я для вас приготовил! Сейчас увидите. Все за мной, вперед!
На какой-то миг Гарри подумал с содроганием, что Хагрид ведет их в Запретный лес. Прогулки по этому лесу были для него столь тяжким испытанием, что он до конца дней их не забудет. Но Хагрид повел их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нем никого не было.
— Прошу всех встать вдоль изгороди! — распорядился Хагрид. — Чтобы всем… э-э… было хорошо видно. А теперь первым делом откройте книжки…
— Что-о? — изумился Малфой. — Как это откройте?
— А? — не понял Хагрид.
— Как мы будем их открывать? — членораздельно повторил Малфой.
Он вынул свой учебник, который был крепко-накрепко перевязан длинной веревкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. Одни, как Гарри, стянули свою ремнем, многие засунули в тесную папку с молнией, кто-то усмирил огромными скрепками.
— Кто-нибудь… э-э… может открыть? — спросил Хагрид упавшим голосом.
Весь класс отрицательно замотал головами.
— Это совсем просто… Надо только ее погладить. — Хагрид говорил так, точно речь шла о самой естественной вещи.
Он взял у Гермионы учебник и содрал с него широкую клейкую ленту. Учебник тотчас клацнул страницами, нацелясь откусить Хагриду палец, но лесничий огромным указательным пальцем успел погладить его корешок Книга вздрогнула, раскрылась и послушно легла на его широкую ладонь.
— Ах, какие мы все глупые! — насмешливо воскликнул Малфой. — Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали!
— Я… я… думал, они такие милые, — неуверенно сказал Хагрид, взглянув на Гермиону.
— Просто милашки! — издевался Малфой. — Хороша шутка, рекомендовать учебник, готовый оттяпать руку.
— Заткнись, Малфой, — тихо сказал Гарри. У Хагрида был такой несчастный вид, а Гарри очень хотелось, чтобы его первый урок прошел как нельзя лучше.
— Ну… ну вот… — Хагрид, очевидно, потерял нить дальнейших действий. — Теперь у вас… это, значит… есть учебники. Но главное — волшебные существа. Пойду сейчас приведу. Подождите…
Лесничий пошел в лес и скоро скрылся за деревьями.
— Ну и ну! — воскликнул Малфой. — Школа летит ко всем чертям! Этот олух будет нас учить! Я расскажу отцу, его удар хватит!
— Заткнись, — повторил Гарри.
— Потише, Поттер. Сзади тебя дементор!
— Ой-ой-ой! — взвизгнула Лаванда, махнув в сторону дальнего конца загона.
Оттуда к ним галопом приближалось около дюжины самых странных существ. Ничего подобного Гарри в жизни не видел. Туловище, задние ноги и хвост коня, передние лапы, крылья и голова — орлиные; сильный стального цвета клюв и огромные блестящие, как апельсины, глаза. Когти на передних лапах величиной в треть метра — настоящее орудие убийства. На каждом животном кожаный ошейник, вместо поводка — длинная цепь. Концы поводков крепко зажаты в огромных ручищах Хагрида, который рысью следует за «волшебными существами».
— Но! Но! Вперед! — оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли ученики.
Подъехав ближе, Хагрид привязал зверей к частоколу, ученики опасливо попятились.
— Знакомьтесь! Гиппогрифы! — восторженно махал рукой лесничий. — Красавцы, а!
Гарри мог, в общем, его понять. Изумление при виде коней-орлов быстро сменилось восхищением, вызванным их изяществом и игрой красок. Одетые перьями голова и холка плавно переходили в лоснящийся торс. И все они были разные — сизые, рыжие, красные, каштановые и аспидно-вороные.
— Ну как? — Хагрид потер ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. — Если хотите, можете подойти ближе.
Желающих, кроме Гарри и Рона с Гермионой, не нашлось. Друзья осторожно приблизились к изгороди.
— Перво-наперво запомните, — сказал Хагрид. — Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго.
Малфой, Крэбб и Гойл не слушали: они о чем-то шептались. Наверняка готовятся сорвать урок, с тревогой подумал Гарри.
— Гиппогриф все делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, — продолжал Хагрид. — Подойдешь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться?
Ученики еще на шаг отступили от изгороди. Даже трое друзей не горели желанием пообщаться с крылатыми красавчиками. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи.
— Никто не хочет? — умоляющим голосом спросил лесничий.
— Я хочу, — решился Гарри.
Сзади кто-то взволнованно задышал, и Лаванда с Парвати прошептали в один голос:
— Не делай этого, Гарри. Вспомни про чаинки!
Гарри как будто не слышал и перемахнул через изгородь.
— Молодец, Гарри! — кричал Хагрид, — Я уверен, ты с Клювокрылом поладишь!
Он отвязал сизого гиппогрифа и снял с него ошейник. Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Малфой злобно прищурился.
— Спокойно, Гарри, — громыхал Хагрид. — Гляди ему прямо в глаза, называется «глазной контакт». Старайся не моргать. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает.
И конечно, глаза у Гарри тут же стали слезиться. Но он все равно держал их широко открытыми. Клювокрыл повернул огромную с тяжелым клювом голову и воззрился на Гарри немигающим оранжевым глазом.
— Хорошо, Гарри, хорошо, — говорил Хагрид. — Теперь кланяйся.
Гарри не очень-то хотел подставлять шею грозному клюву гиппогрифа, но сделал, как было велено. Быстро поклонился и опять взглянул на полузверя-полуптицу.
Гиппогриф не шевельнулся, продолжая высокомерно глядеть на мальчика.