Вымогательство было самой популярной статьей в лихие 90-е. Мой будущий клиент Игорь Цареков не был авторитетом в преступном мире. Скорее всего, он просто пытался заработать легкие деньги.
Делом Игоря я занимался летом 1996 года. Он приехал в Москву из Донецка и начал пробовать себя в бизнесе, но с предпринимательской деятельностью у него ничего не получилось. Прежние судимости и неплохие связи в преступном мире позволили ему тесно общаться и поддерживать дружеские отношения со многими московскими группировками. Однако их приглашения работать вместе Игорь отвергал: он был способен подняться самостоятельно и, кроме того, будучи намного старше лидеров бригад и структур, не хотел быть у них в подчинении.
Характер у Игоря был заносчивый и высокомерный. Вначале он попробовал заняться вышибанием чужих долгов. Поскольку это принесло Царекову ощутимый успех, то он сразу почувствовал себя уверенно.
Для полной безопасности Игорь отправил жену и двоих детей в один из курортных городков Испании – снял для них виллу на побережье. В Бутырке Игорь любил показывать сокамерникам фотографии виллы и не предполагал, какую злую шутку сыграет с ним судьба из-за этих снимков и разговоров в СИЗО.
Сколотив небольшую мобильную бригаду из четырех человек, Цареков стал усиленно искать объекты для своих «наездов», рассчитывая поработать в столице два-три года, а затем окончательно переехать к семье и завязать со своим «бизнесом». Он решил продать свою трехкомнатную квартиру и купить однокомнатную, а вырученные деньги перевести в Испанию.
Квартирный обмен он проводил через одну из питерских фирм, с владелицей которой, Еленой Т., у него сложились довольно неплохие отношения. Игорь стал часто бывать у нее дома, познакомился с ее семьей. А через некоторое время предложил Елене Т. свою «крышу». Она согласилась, но потом у них начались конфликты.
Вскоре Игорь начал требовать от коммерсантки от 30 до 50 тысяч долларов. На следствии он мотивировал это тем, что она его обманула при обмене квартир. «Наезды» становились все грубее, коммерсантка не раз предупреждала, что у нее есть покровитель, генерал МВД. Но со своим неуправляемым характером Игорь не придал значения ее словам, а, наоборот, стал более требовательным. В очередной раз приехав со своей бригадой, он заставил Елену Т. выдать деньги, угрожая ей пистолетом. Получив 30 тысяч долларов, Игорь приказал подготовить еще 20 к следующему приезду.
Как утверждали на следствии Елена Т. и ее сотрудники, страх и ненависть к такому наглому вымогательству побудили их обратиться за защитой и помощью к знакомому генералу.
Написав соответствующие заявления, Елена Т. получила от оперативников инструкцию, как себя вести при появлении людей Царекова. Муровцы начали активный поиск Игоря и его бригады. Но тот со своими людьми неожиданно уехал на юг – отдыхать.
После возвращения Цареков не исключал возможности, что Елена дала «заяву» и его ищут. Но, как он мне объяснил, то ли желание получить еще денег, то ли уверенность в собственной неуязвимости заставили его пойти на встречу с Еленой. После нескольких телефонных разговоров Игорь решился увидеться с ней, но при этом толково подготовившись.
Он выбрал небольшое кафе, которое просматривалось со всех сторон, предварительно познакомился с одним из официантов для того, чтобы тот, заметив что-либо подозрительное, сразу предупредил его об опасности, подав условный знак.
Игорь со своими людьми приехал раньше, за два часа до встречи. Они расположились недалеко от кафе и стали наблюдать за обстановкой. Чтобы подстраховаться, Игорь даже посадил в кафе одного из своих людей.
– У меня было дурное предчувствие, да и нервы были на пределе, – рассказывал мне Цареков. – Нутром чуял, что сегодня нас примут [8] .
– Почему же ты не уехал? – спросил я.
– Нельзя было отступать: перед пацанами было неудобно, подумали бы, что я сдрейфил.
Время встречи приближалось, ничего подозрительного Цареков не обнаружил. Вскоре появилась Елена. Прождав еще минут десять, Игорь послал одного из ребят на разведку. Тот вскоре вернулся и сказал, что часть денег она принесла, но передаст их только Игорю.
– Я перекрестился и пошел, – вспоминал Игорь. – Подходя к столику Елены, я попытался понять ее душевное состояние. Я наивно думал, что если она обратилась к ментам, то будет держаться уверенно и спокойно, а если нет, то опять будет нервничать от страха. В общем, я заметил, что Елена сильно волновалась. Она сразу протянула десять тысяч баксов, обещая остаток отдать через неделю. Я огляделся. Мой человек, сидевший недалеко, подал условный знак, что все нормально. Официант тоже кивнул утвердительно. Но лаве [9] я все же брать не решился и сказал, что на выходе деньги возьмет мой человек. Я рассчитывал, что, если меня сейчас возьмут менты, я буду без «груза». Мы вышли из кафе и остановились на тротуаре у входа, договариваясь о следующей встрече. Ребята мои сидели недалеко в «Мерседесе» и ждали моего сигнала: в случае опасности я приказал им стрелять.
Цареков попрощался с Еленой и медленно направился к своей машине. Когда до нее оставалось метра два, он вдруг заметил, как одновременно с двух сторон навстречу ему движутся две машины. Белый джип шел на таран сбоку, а «Ауди» перегородила путь к отступлению.
– Как ни странно, но я сразу подумал, что это не менты, а бандюги, к которым, видно, обратилась Елена. Но машины одновременно резко затормозили, и из них выскочило человек восемь со стволами. Раздался резкий окрик: «Всем стоять! МУР!» Меня быстро повалили на землю, и я только успел увидеть, как ребят выволакивали из машины. Мне заломили руки за спину и тотчас же стали бить. Подъехали еще две машины с ментами из соседнего отделения милиции, и нас увезли туда на допрос. На мои крики, что я пустой, без денег и оружия, никто не реагировал. В отделении всем нам устроили экспресс-допрос, требуя указать, кто где живет. Я вынужден был назвать свой адрес, тем более что квартира у меня была «чистая» [10] .
Когда мы приехали ко мне на квартиру и начался обыск, меня снова стали бить, требуя, чтобы я добровольно выдал оружие и деньги. Но ничего этого у меня не было. Я даже пытался как-то защищаться, но это только усиливало их агрессию. Когда мы ушли, квартира почти вся была в крови. Меня доставили на Петровку и стали настойчиво допрашивать, но, понимая, что передо мной опера, я только твердил, что буду давать показания следователю в присутствии моего адвоката. Меня перевели в ИВС, где я провел два выходных дня.
В понедельник к Царекову пришли следователь и адвокат. Игорь заявил следователю, что не доверяет их адвокату и хотел бы связаться со своими знакомыми и попросить найти ему надежного защитника. Только после этого он согласится давать показания. Хотя следователь и записал телефон и фамилию приятеля Игоря, но все же не преминул заметить, что даже самый лучший адвокат ему уже не поможет.