– Что, в Любке дело? – осторожно поинтересовался я.
– Нет… Хотя, конечно, я думаю, она в этом деле играет далеко не последнюю роль, – добавила Марина. – В общем, началось все с того, что мне привезли женщину на роды в наручниках.
Я вытаращил глаза от удивления.
– Как это?
– Может быть, это и есть начало… Недалеко от нас находится прокуратура. А там, рядом, – отделение милиции. Как-то ближе к вечеру в дверь неожиданно постучали. Любка открыла. На пороге стояли два милиционера и еще один мужчина в гражданском. Он молча вошел, поздоровался и сказал:
– У нас ЧП. Одна из задержанных женщин, которые проходят по уголовному делу… У нее схватки начались. Она, по-моему, рожает, а может быть, у нее выкидыш…
Я удивленно посмотрела на него и подумала: надо же, какой специалист в области гинекологии!
– Возможности везти ее в больницу или в роддом у нас нет, она очень кричит, у нее уже схватки, – повторил мужчина. – Поэтому мы и привезли ее к вам…
Не успел он закончить фразу, как двое других ввели под руки молодую девушку, лет двадцати двух, с большим животом, держащуюся за него руками. Тут я заметила, что девушка была в наручниках.
– Господи, – не выдержала я, – да вы хоть наручники снимите!
Но милиционеры замялись и посмотрели на человека в штатском. Вероятно, он был старшим у них.
– Вообще-то, мы не имеем права этого делать. Она у нас проходит по разряду особо опасных, – сказал он.
– Но она же женщина, и сейчас может родить, – сказала я, укладывая роженицу на кушетку.
Роды обещали быть тяжелыми. Женщина кричала не переставая. Я повернулась к милиционерам и сказала:
– Пожалуйста, покиньте помещение! Вы не должны присутствовать здесь.
Милиционеры снова неуверенно посмотрели на старшего. Тот отвернулся и сказал:
– К сожалению, у нас работа такая. Она ведь не просто ваша пациентка, а подозреваемая в совершении серьезного преступления. Поэтому мы не можем оставить ее одну.
– Да что же вы себе позволяете! – закричала я. – Вы понимаете, что тут все должно быть стерильным!
Старший подумал и сказал:
– Хорошо, один останется тут, а мы подождем в коридоре.
Он и еще один милиционер вышли, а сержант остался в кабинете, причем сел около окна и отвернулся…
Роды были тяжелыми, длились около двух часов. Наконец появилась головка ребенка. Родилась девочка. Любка сразу запеленала ее и отнесла в другую комнату, находящуюся рядом с нашим кабинетом.
– Что теперь делать? – спросила я.
В кабинете уже появился милиционер в гражданском.
– Пусть она немного отдохнет, – сказала я.
Женщина была в ужасном состоянии. Она лежала не двигаясь. По ее лицу было видно, что боль все еще продолжала ее беспокоить.
– Она может ехать? – спросил старший.
– Да вы что, с ума сошли? – закричала я. – Она после таких родов должна минимум три дня лежать!
– Нет, это невозможно, – и милиционер взглянул на часы. – Пусть она полежит тут еще полчаса, придет в себя. Через полчаса мы должны отвезти ее в тюрьму.
Я пожала плечами. Спорить было бесполезно.
Затем я вышла в другую комнату посмотреть на ребенка. Вернулась минут через десять. Женщина продолжала лежать. Я посмотрела на нее и поймала ее взгляд. Не знаю, что было в этом взгляде – то ли крик о помощи, то ли призыв к участию, но мне стало не по себе. Я не знала, что она совершила, наверное, какое-то тяжкое преступление, может быть, участвовала в каких-то побегах, раз ее так сильно стерегут, но мне стало ее очень жалко, чисто по-женски. Ведь сейчас она была в беспомощном состоянии, истекала кровью, борясь с безумной болью, да еще и в наручниках… Милиционеры же времени зря не теряли. Они уже вызвали «Скорую», которая забрала новорожденную и отвезла, вероятно, в Дом ребенка. Вскоре я снова поймала на себе взгляд женщины и обратилась к старшему милиционеру:
– Послушайте, моя пациентка нуждается в больничном уходе. Вы ее хоть в больницу отправьте!
– Хорошо, мы учтем ваше пожелание, – ответил он. – Но, к сожалению, ее место не в больнице, а в тюрьме.
– Но, насколько мне известно, существуют же тюремные больницы?
Милиционер немного подумал, потом медленно подошел к телефону и стал набирать номер. Вскоре я услышала, как он объясняет кому-то сложившуюся ситуацию. Наконец, он, прикрыв трубку рукой, обратился ко мне:
– Вы можете объяснить моему начальнику, так сказать, с медицинской точки зрения, что она нуждается в больничном уходе?
– Конечно, – с готовностью сказала я и подошла к телефону.
В трубке раздался бас:
– Так что там случилось, доктор? Ей угрожает опасность?
– Конечно, – ответила я, – она потеряла очень много крови. – И я начала перечислять все возможные осложнения, которые могли произойти с моей пациенткой. Вероятно, мой рассказ произвел большое впечатление, и начальник сказал:
– Хорошо, позовите Никитина к телефону.
Никитиным, как оказалось, был человек в штатском. Он взял трубку и спустя тридцать секунд коротко сказал:
– Слушаюсь!
После этого он положил трубку и повернулся к роженице.
– Ну, повезло тебе! – сказал он ей. – В тюремную больницу тебя везем. Скажи спасибо доктору!
– Глаза женщины засветились. И этот взгляд я помню до сих пор, – сказала Марина, прикуривая очередную сигарету.
– И что же тут криминального? – удивился я. – Ты хочешь сказать, что тебя вызвали за криминальный аборт? Ты же этого не делала.
– Нет, не делала. Здесь особого криминала нет, я это рассказала, потому что на душе наболело. Просто ее глаза передо мной стоят до сих пор.
– А дальше что было?
– А дальше – самое интересное. Одна из моих пациенток решила уехать на постоянное место жительства в Канаду. Она вышла замуж за предпринимателя и решила жить там. И, как часто бывает, зашла ко мне попрощаться. И в конце, после того, как мы с ней попрощались, она меня осторожно спросила: а не могли бы вы моих подруг взять на обслуживание, наблюдать? Я согласилась. Вскоре, по ее рекомендации, пришли две женщины, лет по тридцать, – Анжела и Аня, хорошо одетые, приехали на дорогих иномарках. Мы сели и стали разговаривать. Потом, через какое-то время, – Марина усмехнулась, – моя Любка вычислила этих девиц и сказала, что это жены бандитов. В общем, мужья у них в мафии, в крутой. Поэтому они и лечатся у нас. Конечно, я не очень-то в это поверила, думала – раз они жены крутых мафиози, то могли бы найти поликлинику и посерьезнее. Но, с другой стороны, рекомендация той пациентки, которая уехала в Канаду, о моей квалификации сыграла большую роль. Постепенно они вошли в разряд постоянных клиентов.