– Куда ты хочешь поехать? – спросил я Сашу.
– Сначала попробую посетить несколько клубов для голубых и еще хотел бы проникнуть в дом убитого, – сказал Саша.
– Послушай, кто тебя пустит туда? – спросил я его.
– Шеф, не забывай, я в прошлом хороший опер, а если меня заметут, у меня есть хороший адвокат, – ответил он.
– Будь осторожен! – сказал я Саше.
Мои предположения оправдались, судья вынесла решение об аресте Меньшова.
Когда мы с Леной вышли на улицу из здания суда, нас снова атаковали журналисты…
На мой мобильный раздался звонок.
– Шеф, сразу не оборачивайся, за твоей машиной стоит тонированная «БМВ». Там двое сидят. Один подходил к судейским работникам и интересовался нашим клиентом, и у твоей машины один из них подозрительно крутился. Будь осторожен! – сказал Саша.
– Понял тебя, – ответил я и медленно стал выворачивать руль своей машины. Проехав несколько метров, я посмотрел в зеркало заднего вида. За моей машиной действительно ехала на небольшом расстоянии тонированная «БМВ» 525-й модели.
«Кто эти люди? Оперативники или бандиты», – подумал я. Я медленно ехал, время от времени посматривая в сторону «БМВ». Затем я решил, что лучше всего поехать в офис и написать жалобу на решение Басманного суда. Ведь я обязан обжаловать данное решение во вторую инстанцию – в Московский городской суд. Как только я повернул к переулку, где находится мой офис, я заметил что «БМВ» сразу повернула в другую сторону. Я понял: значит, кто-то за мной следит, знает мой офис. Когда я пришел в офис, кроме секретаря Кати, никого не было.
– А где все? – спросил я.
– Лена поехала по каким-то личным делам. А Саша…
– Стоп, – резко перебил я секретаршу, поднеся палец к губам, показывая ей, чтобы она ничего не говорила.
Мне сразу пришла в голову мысль: раз за мной следят, то, вероятнее всего, в офис могли поставить жучки.
Я быстро вышел на улицу и, найдя телефон-автомат, быстро набрал номер мобильного Саши.
– Нам срочно нужно проверить офис на предмет прослушки. Пригласи завтра своего знакомого специалиста, – сказал я.
Ирина
– Откройте, пожалуйста. Я Никифоров, бывший преподаватель Максима. Очень прошу, откройте, я недолго, – сказал незнакомец.
Я потянулась к замку, вскоре в моей прихожей стоял этот профессор.
– Простите, я не знаю вашего имени и отчества, – сказал он.
Я назвалась.
Профессор вошел в коридор. На вид ему было лет шестьдесят, в затемненных массивных очках он был чем-то похож на профессора Плейшнера из фильма «Семнадцать мгновений весны».
– Вы жена Максима? – спросил меня он снова.
– Теперь можно сказать бывшая, – ответила я.
– Нам необходимо с вами переговорить.
– Нам? Кому? – спросила я.
– Нам – у кого Максим учился и с кем потом он работал в этом проклятом банке.
Я вспомнила слова следователя об окружении замов Максима с хорошей репутацией.
– Но я ничего не знаю, где он. Он просто пропал.
– Хорошо, хорошо. Я только прошу уважить меня, старика.
– Ладно, я сейчас оденусь и спущусь вниз, – сказала я.
– Спасибо, я буду ждать вас внизу в машине.
Через несколько минут мы ехали в машине.
– Куда мы едем?
– Здесь недалеко от вас уютный тихий ресторанчик, там можно спокойно переговорить.
Через некоторое время мы сидели в ресторанчике.
– Так что вы хотели у меня узнать? – спросила первой я.
– Сейчас подойдут мои коллеги, которые очень хотят с вами познакомиться.
Вскоре к нашему столику направились двое солидных мужчин, но далеко не профессорской внешности. Эти солидные и упитанные мужчины скорее напоминали министров или директоров крупных предприятий.
Мужчины вежливо поздоровались и присели к нашему столику.
– Давайте знакомиться, – сказал один из них, одетый в серый костюм. – Меня зовут Геннадий Яковлевич, а его Николай Николаевич, мы вместе работали с вашим мужем.
Я сразу вспомнила слова следователя с наказом Максиму позвонить Николаю Николаевичу.
Через некоторое время я уже знала, что эти мужчины являлись крупными акционерами банка Максима.
Первым делом они стали подробно выспрашивать меня о последних наших днях с Максимом.
Скрывать что-либо от них у меня не было повода. Я рассказала про Сергея Петровича, про других визитеров, про Кипр, про его визит в Израиль и отъезд в Лондон и там пропажу.
– Теперь мне все понятно, – первым прокомментировал услышанное Николай Николаевич. – На Кипре он снимал деньги с офшоров, а в Израиле он отправлял их в банк. Ты понимаешь, какой я имею в виду, – сказал он, обратившись к Геннадию Яковлевичу.
– Я догадался. Теперь нам будет гораздо легче. Надо этому Сереже кислород перекрыть, – сказал второй мужчина.
Я поняла, что они много знают о делах и связях Максима.
– Скажите, как вы думаете, он жив? – спросила я осторожно.
– Жив. Конечно, жив. Мафия его не тронет, пока все счета оформлены на Максима. Да, я уверен, что он все предусмотрел и принял меры гарантии собственной безопасности.
– Максим всегда просчитывал все ходы вперед, – добавил неожиданно профессор.
– А вам он не звонил? – поинтересовался Николай Николаевич.
– Нет, – ответила я.
Николай Николаевич продолжил:
– Понимаете, ситуация по пропаже денег очень опасная и с еще одной стороны. Не знаю, говорил ли вам Максим, но я занимаю определенный пост в Министерстве финансов. Максим уговорил меня один раз взять крупную сумму из бюджетных денег и прокрутить их. Я по глупости согласился. Теперь вы должны понимать, что будет, если эта сумма не вернется в бюджет государства? Подключатся спецслужбы, Генеральная прокуратура, и у нас у всех начнутся очень серьезные проблемы.
– Я все понимаю, но чем я могу помочь? – спросила я.
– Только уговорить Максима мне позвонить. – Николай Николаевич протянул мне свою визитку.
Вернувшись в квартиру, я села в кресло и задумалась. А действительно, что получается? Надвигаются серьезные неприятности, и Максим вряд ли не знает или не догадывается о них. Не может быть, что он мне не позвонит или не предупредит. Он мог меня оставить за границей на какое-то время, чтобы переждать этот период. Но почему он меня так подставил? А может, у него не было вариантов? А может, он сам в заложниках? А может, его мафия убила? Мне стало не по себе. Я пошла к бару и, налив себе изрядную порцию спиртного, залпом выпила его.