В ФСБ этим делом заинтересовались. Было проведено несколько оперативных мероприятий, в основном прослушивание телефонных разговоров и запись их встреч. Также была проведена видео– и аудиозапись момента задержания П. с деньгами. Таким образом, все получилось так, что клиент серьезно «завис».
После очной ставки с банкиром Серебряковым, который открытым текстом обвинил клиента в вымогательстве, была проведена очная ставка с капитаном Зайцевым. Он сказал, что к нему явился подполковник, предъявил удостоверение сотрудника РУБОПа и поддельное постановление суда и скопировал все материалы уголовного дела Серебрякова. Но поскольку Зайцев не знал, что П. выходит за рамки своих служебных полномочий, то он предоставил ему все документы. Таким образом, П. было предъявлено обвинение в вымогательстве и подделке документов. Следователь заранее взял в отделе кадров выписку о том, что П. уже не является сотрудником РУБОПа.
Все складывалось не в нашу пользу.
В тот же вечер я встретился с Денисом и рассказал ему о событиях сегодняшнего дня.
– Мы тоже поработали, – сказал Денис. – Банкира сейчас сопровождает ФСБ, он находится у них на конспиративной квартире. Это первое. Во-вторых, Серебряков – мошенник. Он через банк брал кредиты и таким образом «кинул» около двадцати банков, которые очень хотят с ним расправиться. Поэтому и выбрал такую схему прикрытия.
– Какую схему? – поинтересовался я.
– А такую, что он сам себя заложил по поводу незаконного провоза денег. Задержали его, открыли уголовное дело. А он решил «сдать» П., чтобы заручиться помощью Генеральной прокуратуры и ФСБ. Так что все у него идет по намеченному плану.
– Что же делать? – проговорил я. – Положение серьезное.
– Может быть, прессе забросить материальчик по этому банкиру-мошеннику?
– А что это даст?
– Ну как же! Человек написал заявление, а сам является преступником. Можно завязать какой-нибудь скандал.
– Не знаю, кто может дать информацию. Я дал подписку о неразглашении тайны следствия.
Оперативники погрустнели.
– Ладно, что-нибудь придумаем, – помолчав, сказал Денис. – А вы скажите Сереге, чтобы он не отчаивался. Мы его не бросим.
Прошло две недели с того дня, когда я стал заниматься делом П. Но у меня были и другие обязательства. В один из дней я поехал в следственный изолятор «Матросская Тишина», на спецблок, чтобы встретиться с одним из моих клиентов. Когда я проходил по тюремному коридору к следственному кабинету, то неожиданно столкнулся с идущим мне навстречу темноволосым парнем в спортивном костюме, с заложенными за спину руками, как обычно требуют правила тюремного распорядка. Сзади шел конвоир. Было ясно, что человек арестован. Но это Серебряков… От удивления я остановился. Банкир тоже узнал меня и поздоровался.
Такое развитие событий буквально шокировало меня. Поэтому я быстро закончил разговор с клиентом и выбежал на улицу, чтобы сообщить коллегам П. о неожиданной встрече. Но на выходе встретил знакомого оперативника ФСБ, который присутствовал на очной ставке. Показалось даже, что он ждал меня. Поздоровавшись, он проговорил:
– Можно вас на минутку?
Я отошел с ним в сторону.
– Как у вас дела, как проходит защита? – поинтересовался оперативник.
– Пока ничем похвастаться не могу, хорошо вы его припечатали!
– Мы старались, – улыбнулся оперативник. – Я же предупреждал, что у вас ничего не получится!
– Еще рано об этом говорить. Будем работать.
– Кстати, я хотел заметить… Что же ваш П., такой опытный сыщик с большим стажем, и не мог определить, что ресторан, куда его пригласил банкир, уже был нами «заряжен». Ну, приехал бы на полчаса раньше, увидел бы стоящий во дворе автобус с аппаратурой, внимательно огляделся, увидел бы видеокамеры, барсетку банкира осмотрел… Может быть, этого случая и не было бы.
– А я располагаю другой информацией. Серебряков «кинул» многих банкиров, и уже стоит очередь, чтобы разобраться с ним.
Фээсбэшник заулыбался.
– Может быть, – сказал он. – Нам-то наплевать! Мы ведем конкретное дело по вашему клиенту, по факту вымогательства сотрудниками милиции денег. А что касается действий Серебрякова, то мы этим не занимаемся.
– Я понимаю, что не занимаетесь. Не вникаю только, почему банкира арестовали и почему он тут находится.
– Наверное, для того, – усмехнулся оперативник, – чтобы закон восторжествовал. Как видите, никто его не покрывает, никаких льгот у него нет. Хотя он и встал на путь разоблачения коррупционеров.
– А может быть, он специально спрятался в следственный изолятор, чтобы его кредиторы не достали? – предположил я.
Оперативник тут же перестал улыбаться. Я понял, что попал в точку.
– Ладно, успехов, адвокат! – решил он закончить разговор.
Делом подполковника П. я занимался больше года. Но освободить его не получалось. Все попытки, которые я предпринимал, закончились ничем. Только когда П. отсидел полтора года, – а по нормам УПК, если за этот срок дело не передано в суд, то подозреваемого надо выпускать, – суд счел, что дальнейшее пребывание клиента под стражей невозможно, и изменил ему меру пресечения на подписку о невыезде.
Как только клиент вышел на свободу, он тут же занялся своим делом – стал подключать к разоблачению банкира всевозможные влиятельные фигуры, которым, вероятно, раньше оказывал покровительство и помощь. Он пригласил в дело другого адвоката, который учился в институте вместе с одним из судей. Каждый раз, когда мы общались с П., он продолжал доказывать мне, что это была провокация и никакого отношения к факту вымогательства у банкира денег он не имеет. Говорил, что банкир специально разработал эту схему, чтобы уйти от кредиторов.
Позже, когда на следственных действиях прослушали аудиозаписи телефонных разговоров клиента с банкиром, то услышали, как подполковник говорил четко, чтобы Серебряков привез двести тысяч долларов. На видеозаписи встречи в ресторане «Пиросмани» было хорошо видно, как банкир передает П. портфель с деньгами. Все это подтверждало, что подполковник вымогал деньги у банкира.
После этого отношение клиента ко мне изменилось. Я почувствовал, что он старается меня избегать. Позже Бурлаков вызвал меня и сказал, что против моего клиента возбуждено еще одно уголовное дело – по эпизоду вымогательства денег уже у другого банкира. На этой же встрече следователь уведомил меня, что П. отказался от моих услуг. Теперь у него будет другой адвокат.
Я не ожидал такого поворота событий, не понимал, почему это произошло. Но потом, проанализировав ситуацию, понял, что, скорее всего, клиенту стало стыдно за то, что он действительно вымогал деньги. А еще через некоторое время следователь сказал мне, что подполковник брал такие взятки в связи с незаконным возбуждением уголовных дел.
Дело подполковника П. было фактически прологом дела «оборотней», работников МУРа, которые также были обвинены в коррупции.