По рядам верующих пронесся ропот. Они видели какое-то движение и слышали шум. Но юноша тем временем снова исчез, а мы с Габриэль стояли в тени и потому ничем не отличались от других людей в соборе.
Я отодвинул с дороги Габриэль. В ту же секунду он опять возник и устремился прямо на меня. Но я сумел предугадать его намерения и отступил на шаг в сторону, ставя подножку.
Он распластался на полу футах в двадцати от нас и уставился на меня с некоторым благоговением, словно увидел вдруг божество. Карие глаза его были необыкновенно большими, золотисто-каштановые волосы растрепались. Несмотря на совершенно невинное выражение его лица, я ощущал устремленный на меня поток мысленных приказов. Он говорил о том, что я слабое, глупое, несовершенное создание и его сторонники, которые вернутся совсем скоро, разорвут меня на части. А моего любимчика смертного поджарят на медленном огне.
Я рассмеялся про себя. Все это выглядело не менее смешно и нелепо, чем драка в старинной комедии.
Габриэль лишь переводила взгляд с одного из нас на другого.
Я вновь мысленно обратился к остальным, и на этот раз мне ответили, стали задавать множество вопросов.
– Войдите в собор, – снова и снова повторял я, в то время как юноша вскочил на ноги и в дикой, ослепляющей ярости бросился на меня.
Габриэль и я схватили его одновременно и держали так крепко, что он не мог даже пошевелиться.
Следующий момент был для меня одним из самых ужасных. Я увидел, что он пытается вонзить мне в шею клыки. Они угрожающе торчали из его оскаленного рта, а округлившиеся глаза существа были совершенно пусты. Я с силой отпихнул его от себя, и юноша исчез.
А все остальные подходили все ближе и ближе.
– Посмотрите, ваш предводитель сейчас в соборе! – крикнул я. – И любой из вас может войти сюда безбоязненно, ни с кем ничего плохого не случится.
Слишком поздно услышал я предостерегающее восклицание Габриэль. Словно из-под земли он возник прямо передо мной и нанес страшный удар в челюсть, от которого голова моя дернулась назад и вверх и я на мгновение увидел верхние своды собора. Прежде чем я успел оправиться, он ударил меня снова, на этот раз в грудь, и я вылетел через двери собора прямо на вымощенную камнем площадь.
Я не видел перед собой ничего, кроме пелены дождя, но явственно ощущал их присутствие совсем рядом. А юноша отдавал приказания.
– Они не обладают большой властью, – мысленно говорил он им таким тоном, как будто перед ним стояли неразумные дети. – Хватайте их!
– Лестат, не сопротивляйся, это бесполезно, – шепнула мне Габриэль.
Я понимал, что она права. Но я никогда в жизни ни перед кем не склонял головы. Схватив Габриэль за руку, я потащил ее за собой, и мы побежали мимо собора в сторону моста.
Мы лавировали между людьми в мокрых плащах и забрызганными грязью экипажами, но существа преследовали нас буквально по пятам, двигаясь так быстро, что люди их просто не замечали. Я чувствовал, что твари почти не испытывают страха перед нами.
В одной из темных улочек на левом берегу Сены все было кончено.
Словно демоны-херувимы, они возникали повсюду; вверху и внизу, спереди и сзади я видел их белые лица. Я попытался вытащить шпагу, но враги повисли у меня на руках.
– Будь что будет, – услышал я рядом голос Габриэль.
Я крепко держался за рукоять шпаги, но чувствовал, что меня отрывают от земли. То же произошло и с Габриэль.
Перед моим мысленным взором мелькали страшные картины, и я догадался, куда нас тащат. Кладбище Невинных мучеников находилось всего в нескольких десятках шагов. Я уже различал отблески костров, которые жгли каждую ночь среди открытых могил, считая, что таким образом можно избавиться от зловония.
Обхватив Габриэль за шею, я кричал, что не в силах вынести этот ужасный запах, однако они увлекали нас все дальше и дальше сквозь тьму, потом через ворота кладбища и мимо склепов из белоснежного мрамора.
– Уверен, вам тоже все это не нравится! – кричал я, пытаясь вырваться из их рук. – Так почему же вы продолжаете жить среди мертвецов, в то время как созданы для того, чтобы питаться живыми.
Внезапно я почувствовал себя так плохо, что не в силах был ни морально, ни физически сопротивляться. Вокруг нас повсюду валялись разлагающиеся трупы, отвратительный запах доносился даже из очень богатых склепов.
К тому моменту, когда мы достигли самого темного угла кладбища и оказались в одном из огромных склепов, я успел убедиться, что они не меньше меня ненавидят эту вонь. Я чувствовал их отвращение, несмотря на то что они дышали полной грудью и, казалось, насыщались мерзкими запахами. Габриэль вцепилась мне в шею и дрожала с головы до ног.
Мы вошли в еще какую-то дверь и при тусклом свете факелов стали спускаться вниз по выбитым в земле ступеням.
Запах становился все сильнее. Казалось, он исходит от черных и грязных стен. Меня затошнило, и я вынужден был наклониться и выплюнуть скопившуюся во рту кровавую слюну, которая тут же впиталась в землю. Мы быстро двигались дальше.
– Как можно жить среди этих могил? – в ярости воскликнул я. – Ну скажите, почему вы по собственной воле готовы жить в таком аду?
– Заткнись! – прошипела, подскакивая ко мне, одна из женщин с темными глазами и растрепанными, как у ведьмы, волосами. – Заткнись, богохульник! Проклятый нечестивец!
– Не поминай понапрасну дьявола, дорогуша! – насмешливо шепнул я. – Не то он обойдется с тобой еще хуже, чем Всевышний!
Она было засмеялась, но тут же смолкла, словно вспомнив вдруг, что смеяться запрещено. Я подумал, что наше маленькое сборище обещает быть довольно веселым и забавным.
Мерцание огней, шарканье босых ног по грязи, грязные лохмотья, задевающие меня по лицу… На мгновение из темноты выступил ухмыляющийся череп, потом я увидел еще один, еще… в одном из углублений в стене их была целая гора…
Я попытался вырваться, задел ногой другую кучу, и по ступеням с грохотом покатились кости. Вампиры вцепились в нас еще крепче, стараясь при этом поднять нас повыше. Мы двигались мимо полуразложившихся трупов, приставленных к стенам, как статуи, мимо скелетов, едва прикрытых истлевшим тряпьем.
– Все это чересчур мерзко, – сквозь зубы проговорил я.
Наконец мы достигли последних ступеней, и теперь нас тащили по каким-то огромным катакомбам. Откуда-то доносились глухие звуки литавр.