Про бананы и кофе — это я больше в шутку. А вот без сырья британская промышленность задыхалась… В оксфордских колледжах дивной работы бронзовые светильники и ручки на дверях свинчивали — позарез взрыватели артиллерийские требовались.
Британии помогала Америка. Но американская помощь до Британии доходила частично, в основном оседая на океанском дне. Любителей посылать торговые суда к британским берегам становилось все меньше. Голод и кризис в Британии нарастали. А президент США Рузвельт не мог объявить Гитлеру войну просто потому, что в Америке были очень мощные силы, которые этому противились и препятствовали — лозунг: пусть эти европейцы режут друг друга, Америка на чужих войнах всегда наживалась…
Британия имела только два выхода:
1. Подписать сепаратный мир с Германией. Проще говоря — сдаться на милость Гитлера.
2. Вовлечь Советский Союз в войну против Гитлера.
Сдаваться британцам как-то не хотелось, а надеяться на гитлеровский поход на восток не приходилось. Все понимали, что Германия не может воевать на два фронта одновременно — и против Британии, и против Советского Союза. Война на два фронта — гибель для Германии, это знал каждый, это знал сам Гитлер и открыто об этом говорил. Надеяться на то, что Гитлер нападет на Сталина, не мог никто. Последняя возможность: Сталин нападет на Гитлера. Вот к этому и стремилась Британия Сталина склонить. И все политики, дипломаты, генералы и адмиралы, офицеры и журналисты, фермеры и докеры, матросы гибнущих кораблей и их голодные дети с надеждой смотрели на восток. С последней надеждой. И сталинская глупость была непонятна британцам: вот он сидит и ждет, а Британия на последнем издыхании, Британия не выдержит долго, Британия до 1942 года не дотянет, Британия будет вынуждена сдаться. И тогда в 1942 году глупый Сталин останется один на один с Гитлером. Так неужели же он этого не понимает? Ему надо нападать на Германию сейчас, в 1941 году, пока Британия не сдалась!
Моему читателю, которого судьба занесет на туманные острова, советую любую британскую библиотеку. Например, библиотеку Музея империалистической войны. Ах, какой музей! Там хранятся даже настоящие маршальские погоны товарища Сталина, которые Черчилль попросил на сувениры. Но нас интересуют газеты. Газет, понятно, нам в руки не дадут, а микропленки — пожалуйста. Садитесь и читайте. Включайте синий экран (тут все это бесплатно) и прокручивайте рулоны микропленок, читайте, что писала британская пресса в те дни. А писала она только о недальновидном Сталине, который настолько заражен пацифизмом, что не видит опасности остаться один на один с Гитлером. И призывы к Сталину: напади! напади! напади!
Это как в старинном романе — добрый человек, попавший в беду, молит благородного рыцаря о помощи: о, приди, ну приди же!
И если поднять письма Черчилля Сталину — тот же мотив: нас Гитлер задавит, а ты один останешься… Ваше превосходительство товарищ Сталин, выручай, в этом и твое собственное спасение!
Спрашивают, как бы Британия реагировала на внезапный сталинский удар по Германии?
Отвечаю: реагировала бы радостным воплем облегчения! Никак иначе.
Реагировала бы миллионами поздравлений британских детей доброму дядюшке Джозефу и доблестной Красной Армии-освободительнице. Ее победный марш отмечали бы красными флажками в каждой британской школе на каждой карте и каждом глобусе. Сообщение о внезапном ударе советских ВВС по германским аэродромам было бы встречено настоящим, неподдельным восторгом в каждой британской газетной редакции, в каждом цеху, в каждом порту, в каждом госпитале. В каждом британском пабе люди на последние пенсы и шиллинги пили бы пиво во здравие товарища Сталина и его доблестных генералов. Во всех британских церквях гремели бы колокола: помощь идет! И британские женщины со слезами радости на глазах выставляли бы портреты дядюшки Джо в окнах своих домов.
2
Главная задача британской дипломатии начиная с 3 сентября 1939 года — объяснить советскому руководству, что надо вступить в войну против Гитлера. И не буду я этих посланий цитировать. Архивы британской дипломатии этого периода открыты, верьте на слово, — это бесконечные полки папок с объяснениями, призывами и даже угрозами: вступите в войну, вступите, вступите! И в отчаянии британская дипломатия начинает шантаж: если Советский Союз не вступит в войну против Германии, то Британия пойдет на сепаратный мир с Германией, вот и решайте.
Вдумаемся: а что же Британии еще оставалось делать?
И вот ситуация: Германия — ключ к Европе. Германия — главная цель коммунистов. Об этом говорили Маркс, Энгельс, Ленин, Троцкий, Тухачевский, Радек, Каменев, Зиновьев, Уншлихт и пр. и пр. Советизация мира, и прежде всего — Европы, а в Европе — прежде всего Германии, — это клятва Сталина над ленинским гробом. Это план сталинской жизни и ее цель. Но поставил себя товарищ Сталин так (в отличие от крикунов и любителей лбом прошибать каменные стены), что сам Черчилль просит товарища Сталина этим делом заняться. Черчилль приглашает, просит, разъясняет, убеждает, настаивает и даже угрожает. Так наша официальная история и пишет: «В правящих кругах Англии зрели различные планы „оказания давления“ на Советский Союз, с тем чтобы заставить его выступить против Германии» (История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945. Т. 1. С. 403).
И каждый наш генерал знал, что дело обстоит именно так. Маршал Советского Союза А.И.Еременко: «Определенные круги в Англии, опасаясь попыток Гитлера форсировать Ла-Манш, прилагали все усилия, чтобы втянуть нас в войну» (На западном направлении. С. 477).
Вот так надо вести внешнюю политику. Сталин тайно стягивает войска к своим западным границам, но Сталину не надо будет потом объяснять международному общественному мнению, зачем он сокрушил Германию (а заодно и…), от товарища Сталина именно этого и ждут, на такие действия надеются, о таких действиях Сталина просят и даже какие-то британские темные силы на товарища Сталина «давление оказывают» и «прилагают все усилия, чтобы втянуть его в войну».
3
Но удивительное (на первый взгляд) дело: посол Британии в СССР сэр Стаффорд Криппс постоянно объясняет заместителю Народного комиссара иностранных дел СССР товарищу А.Я.Вышинскому, что Советский Союз должен напасть на Германию, но получает решительный ответ: нет, нет и нет!
Ответы дает тот самый Андрей Януарьевич Вышинский, в народе — Ягуарьевич, который в свое время чуть не посадил товарища Ленина за решетку, но после победы Ленина Ягуарьевич перекрасился, перековался и перестроился, обратился верным ленинцем и при Сталине вместе с товарищем Ягодой стал главным крутильщиком пролетарской мясорубки, потом отправил Ягоду в эту самую мясорубку, продолжал ее крутить вместе с товарищем Ежовым, потом и Ежов попал в мясорубку, а Вышинский извернулся и за проявленную изворотливость был брошен на дипломатический фронт. Вот этот самый Ягуарьевич Изворотливый принимает британского посла и отвечает, что Советский Союз желает только мира и ни о какой войне слышать не хочет: мир, мир и только мир.
Многих исследователей смущает вот что. Британский посол сэр Криппс разъясняет выгоды вступления Советского Союза в войну, а Ягуарьевич решительно отказывается: Советский Союз — страна миролюбивая, мы ни на кого не нападаем! Смущает, что Ягуарьевич отвечает сразу, не консультируясь ни с Молотовым, ни с самим товарищем Сталиным. Из этого делают вывод: политика Советского Союза была столь миролюбива, что Ягуарьевичу даже не надо было спрашивать разрешения вышестоящих: ясно и так — мы за мир.