Вот же зараза!
— И где вы с ней были?
Интересно, что это за пушка у нее в руках. Ну не оружие ведь? Или оружие?
— У нее машина сломалась…
— А-а-а-а, ну да-а-а, конечно! Сломалась машина, ты проезжал мимо, предложил подвезти, оказалось, что вам по пути…
Маруся посмотрела на часы. Казалось, что этот день вообще никогда не кончится. Слишком много событий. Надо будет почитать, что сказано в гороскопе, наверняка там написано: «Сегодня вам лучше не вылезать из постели. Даже в туалет!»
— Давай потом поговорим.
— Да иди ты!
Девушка-воин гордо развернулась и ушла в самую глубь нижегородских джунглей. Илья же выглядел так, будто ему только что отрубили голову.
— Что это было?
— Это было… Алиса.
— Твоя подруга?
Илья почесал голову.
— Значит, слушай. Идешь по этой тропинке, там метров через сто будет указатель. Тебе надо в администрацию. Найдешь, короче…
Неожиданный поворот.
— Давай. Удачи.
Такое многообещающее начало, и на тебе. Даже как-то обидно. Дурак, конечно, и раздражал всю дорогу, и вообще Маруся ненавидит таких парней, но к этому уже успела привязаться.
Она проводила его взглядом.
Даже не обернулся!
Здание администрации всегда выглядит как здание администрации, кто бы его ни проектировал и в каком бы веке это ни происходило. Вы всегда безошибочно вычислите его, потому что оно будет похоже на скучную коробку с документами — даже если стены у него зеленые и прозрачные, как у этого, словно вылитого из бутылочного стекла.
Маруся поднялась по ступенькам и вошла в холл. Солнечный свет, проникая сквозь зеленые стены, окрашивал все в зеленый цвет, поэтому казалось, что здание набито зелеными человечками. Маруся вспомнила про диск на тросах, замеченный на въезде, — видимо, никакая все-таки это не обсерватория, а летающая тарелка, что бы там Илья ни говорил.
Один из зеленых человечков отделился от общей толпы и подошел к Марусе.
— Вы Гумилева?
— Я.
Марусю уже ждали — значит, где-то в саду был спрятан сканер, который успел считать информацию с ее жетона и передать сюда.
— Меня зовут Соня. Я руководитель летнего лагеря.
Бывают такие девушки, которых называют «милыми». Обычно ими гордятся бабушки, в них влюбляются романтики и котята. У них кукольные черты лица — скука смертная, зато они всегда удачно получаются на фотографиях, как те же котята и бабушкина герань. Ну и еще они все время улыбаются, и голос у них тихий и приятный, и рядом с ними чувствуешь себя чересчур язвительной и несовершенной… и от этого тоже улыбаешься им в ответ вымученно и фальшиво.
— Сейчас мы пройдем в мой кабинет и зарегистрируем тебя в школьной базе. Хорошо?
— Хорошо.
Соня расплылась в улыбке.
— Твою машину уже эвакуировали. Если понадобится, ты сможешь найти ее на парковке.
— А…
— На карте школы парковка обозначена буквой «П». Посмотри в коммуникаторе.
Маруся достала коммуникатор, на котором уже мерцала надпись о принятом файле.
— Я прислала тебе ее сразу, как ты пришла.
— О… спасибо.
— Красным крестиком отмечен твой дом.
— Дом?
— Дом рассчитан на восемь человек. Четверо на первом этаже и четверо на втором.
Никогда раньше Маруся не жила в одном доме с чужими людьми.
— Каждый этаж разделен на два сектора. В каждом секторе, соответственно, проживает два человека.
— В одной комнате?
— Каждый сектор состоит из трех комнат. Две спальни и один кабинет.
— А-а-а-а…
— А на первом этаже есть общая гостиная, кухня и спортивный зал.
— Кухня?
— Школьная столовая работает с десяти утра до семи вечера. Кухня на случай, если тебе захочется перекусить ночью.
— Еще как захочется.
Соня рассмеялась тем самым смехом, который плохие поэты называют «хрустальным». Маруся поежилась. Скорее всего, эта куколка не знала, что значит «перекусить ночью», потому что не ужинала после шести. А еще она, наверняка, была вегетарианкой. Бывают же такие неприятные люди!
Они поднялись на второй этаж, пешком — похоже, лифтов в этом здании не было — и теперь шли по длинному коридору. Внутренние стены были сделаны из того же прозрачного зеленого материала, так что было видно все, что происходит в других кабинетах. Свет поступал снаружи, и еще откуда-то изнутри, будто сами стены подсвечивались, хотя никаких источников света видно не было.
— Здесь очень красиво ночью.
Соня словно прочитала Марусины мысли.
— Светится сам материал.
— Ага…
— Реагирует на коэффициент освещенности и регулирует подсветку. Ночью он светится ярко, днем — пропускает солнечный свет.
— А почему он зеленый?
— Наверное, потому что «Зеленый город».
— А почему «Зеленый город»?
— Ну… наверное, потому, что тут все зеленое.
Логично.
Соня остановилась и толкнула дверь.
— Заходи.
Маруся прошла в кабинет.
— А вы с ума от этого зеленого света не сходите?
— Ученые доказали, что такое освещение резко снижает нагрузку на нервную систему.
Маруся ухмыльнулась. Ну да… Хотя, по большому счету, кроме этого зеленого света здесь ничего не раздражало.
Соня подошла к большому, в человеческий рост, экрану, больше похожему на зеркало, только слегка затемненному, положила на него ладони и легко раздвинула в стороны, так что экран стал вдвое шире и теперь состоял из двух панелей. Затем, таким же движением, она раздвинула правую и левую панель и уже из этих четырех панелей, как из четырехстворчатой ширмы, соорудила параллелепипед. Ее движения были такими простыми и одновременно такими захватывающими, что Маруся даже забыла про свой следующий вопрос.
— Это сканирующее устройство.
— И что мы будем сканировать?
— Мы введем твои параметры в систему распознавания…