— …Нет уж, это мы вас знаем как облупленных… Угли – чужими руками…
— А вот это не надо, полковник!.. Чужими!.. Кто из нас – чужими-то? Вся разработка "Племянника", спрашивается, — чья?!.. Это у вас и у всей вашей конторы, excuse me, my dear [47] , – больно загребущие!
— Так, значит? Только палки в колеса?.. На дело-то вам, Погремухин, вижу, наплевать! Отрапортовать нетерпится!.. На чужих закортках – в рай!
— А с кого, с кого пример берем!.. Эх, полковник, уж кто бы говорил!..
Так до конца и не сообразив, на чьей стороне нахожусь и правильно ли поступаю сейчас, я по-незаметному подобрался к потайному ходу и скользнул в узкую щель. Свет сюда проникал только из комнаты вместе со всплесками безысходно затянувшейся перебранки:
— …И имейте в виду, генерал, без последствий это не будет оставлено. Увидите – обращусь лично! Вы меня, Погремухин, знаете! Ответите по всей форме!
— Давайте, Чебурыки, пишите, вы это умеете!.. Уже, кстати, понаписали… А за погром, за погром за этот – кто, спрошу вас, кто ответит?.. Вон, Шмаков – весь обгоревши! (Он ткнул в сторону однорукого.) Между прочим, орденоносец, заслуженный ветеран, инвалид! И Двоехе… (тьфу ты, Господи!)…Двоехоров вон еле дышит! Отличный, перспективный офицер, переходящим вымпелом награжден! Если загнется?.. И компьютер совсем новенький – тысяча пятьсот долларов, между прочим!.. Кто за все будет отвечать?!
— Уж отвечу! Только не перед вами! А перед кем надо – отвечу, не сомневайтесь!
Орест Северьянович по-петушиному выкатил грудь:
— Уж не сомневаюсь – ответите!..
— Уж как-нибудь отвечу…
Елизавета Васильевна осторожно притворила за мной потайную дверь-стеллаж, приглушив их распаленные голоса и стоны побитых, теперь оттуда проникал только запах горелого хлорвинила.
В тесном помещении, где я оказался, наступила кромешная тьма.
Впотьмах она повернула ключ в замке, затем взяла меня за руку и сказала тихо:
— Слава Богу, кажется, не заметил никто… Давайте, за мной. Только, прошу вас, поаккуратнее, здесь можно запросто свернуть шею…
Малое уходит, великое приходит.
Из китайской "Книги Перемен"
…следом за ней, по какой-то, как в старинном замке, крутой винтовой лестнице, осторожно нащупывая каждую ступеньку. Каменные стены были липкими, и от них тянуло застарелой плесенью.
Наконец лестница кончилась, мы куда-то пришли. Здесь пахло погребом. Елизавета Васильевна чиркнула спичкой и зажгла два факела, торчавшие из стены. Погреб оказался достаточно просторным, до противоположной стены свет факелов не доставал.
Елизавета Васильевна присела на какой-то сундук, единственное, что здесь было.
— Кажется, оторвались, — отдышавшись, с облегчением сказала она.
Как и в прошлый раз, тогда, в квартире у "дяди", ее красота изрядно сковывала, мысли работали от силы на осьмушку возможностей.
— Если здесь нет другого выхода, они быстро нас найдут, — сказал я.
— Не думаю, что они так уж быстро спохватятся, — отозвалась она. — Сами видели – у них сейчас другие заботы. По крайней мере, мы успеем кое о чем поговорить. А другой выход где-то, наверняка, есть, только поискать надо… Надеюсь, вы не в претензии, что я вас похитила? Или уже обжились в золотой клетке?.. Да, блондиночка, действительно, недурна, знают, чем человека взять… Не удивлюсь, если они вам уже и должности, и чины успели предложить?
Слава Богу, царивший в этом погребе полумрак скрыл от ее глаз, как я, должно быть, при этих словах, особенно при упоминании о Лайме, пунцово зарделся. Чтобы уйти от скользкой темы, спросил:
— Чего они все-таки от меня хотят?.. И друг от друга тоже…
— Ну, друг от друга – это самое понятное, — сказала она. — Обойти, обскакать. Обычная история: две стаи хищников не могут поделить добычу… А вот от вас… Или – правильнее сказать – от нас обоих…
— Так вы, что ли, не на стороне своего супруга? — перебил я ее.
Она поморщилась:
— Супруга?.. Он мне такой же супруг, как вам – дядюшка. Просто меня уговорили сыграть роль в этом не очень благовидном спектакле. Они отлично знают, какой золотой клеткой кого приворожить. Вы ту квартиру видели? А у меня, так уж получилось, — ни кола ни двора… Свою историю как-нибудь позже расскажу, сейчас, боюсь, у нас мало времени… Короче говоря, за роль мне эта квартира полагалась в подарок… Мне казалось, что грех не так уж велик… Извините меня, конечно, за розыгрыш. Клянусь, до поры до времени я не видела в этом ничего слишком предосудительного!
— Да нет, нет, все понимаю… — проговорил я. Оттого, что она вовсе не "дядина" жена, сразу же стало как-то легче на душе, и ее красота уже не так сковывала. — Но – зачем им все это было нужно?
— Ах, если бы я могла так легко ответить… — задумчиво сказала Елизавета Васильевна. — Идет какая-то сложная, многоходовая игра, причем идет уже очень давно, возможно, даже не один век, идет на самом высоком уровне. Все вращается вокруг некоей…
— …Великой Тайны Веков, — подсказал я, — быть может, излишне торжественно.
— Да, вижу, с вами уже успели провести предварительную беседу. В таком случае, вы, возможно, знаете, что этой Тайной располагают лишь так называемые…
— …Деспозины…
— О, вас обо всем просветили!..
— Только я пока не знаю, что это такое…
— Пока это и не важно… Главное, что – только они… И вот судьба сложилась так, что вы… как, впрочем, и я…
Не удержавшись, я воскликнул:
— Как! И вы тоже?!
Елизавета Васильевна (Лиза – теперь я ее про себя так называл), молча на меня глядя, закурила.
— Возможно, ты… Возможно, вы… — сбился я.
— Коли уж так, перейдем на "ты", если не возражаешь, — предложила она.
— Возможно, ты, — с радостью ухватился я за ее предложение, — что-то обо всем этом и вправду знаешь, но если говорить обо мне, то, клянусь вам… клянусь тебе… я – ну ровным счетом ничего!
— Ах, — произнесла она, — если бы мы сами знали, что мы знаем, что в себе несем. Говорят же – капля воды несет в себе знание обо всей Вселенной. Мы – такие же капельки, не ведающие, что внутри нас!.. Ты, может, слыхал, как в древности передавали тайную информацию? Человека (желательно, глухонемого) выбривали наголо и наносили на кожу головы татуировку со всеми данными. Волосы отрастали, человека под видом, например, пастуха отсылали куда нужно. Знал ли он, что несет под своей шевелюрой? И кому взбрело бы на ум его проверять? Кроме, разумеется, тех, кто доподлинно знал, что там сокрыто.
— Но у меня там… — потрогав свою шевелюру, попытался пошутить я, — ровным счетом ничего! Ей-Богу! Знаю наверняка! В армии брили наголо!.. Да и внутри головы – пожалуй, пока ненамного больше.