— Прежде всего, — продолжала девушка, — следует знать, что полное название интересующего нас монумента — «Большая арка Братства». Красиво, правда?
— Красиво. А нельзя ли покороче? — сказал Лувель, терпение которого иссякло.
— Пожалуйста, держи себя в руках. В общем, со временем первоначальное название Большой арки Братства забылось, но представьте себе — ее окрестили так потому, что она была задумана как современная версия Триумфальной арки. Конечно, она прославляет не военные победы, а скорее гуманистические идеалы. Между прочим, Дамьен, что касается гуманистических идеалов и братства… Знаешь ли ты, что отделение Великой национальной французской ложи в Пюто, больше всех масонских объединений приверженное традициям, называется «Париж — Большая арка»?
— Нет… А что, это так важно? Только не говори мне, что Великая ложа как-то связана с нашей историей! Я надеюсь, ты не собираешься сообщить нам о масонском заговоре?
— Нет-нет. Я просто подумала, что тебя это позабавит, ведь ты вечно якшаешься с масонами…
— Ладно. И что дальше? — поторопил ее Лувель.
Люси бросила на меня взгляд:
— Представьте себе, Дамьен у нас — светский лев. Он кучу времени проводит с великими мира сего: ну, знаете, сливки общества, политики, парижские знаменитости… а при случае и модели…
Лувель встряхнул головой.
— Я всего лишь пасу свои источники информации! — возмутился он. — А ты ходишь на митинги Лиги коммунистов-революционеров — каждому свое! Так что насчет Дефанс?
Девушка весело улыбнулась. Как видно, эти двое обожали препираться друг с другом…
— Так вот, — продолжала она, — я пропускаю все подробности строительства Дефанс, хотя от некоторых просто дух захватывает. Для нас главное то, что Помпиду первым высказал пожелание продолжить историческую ось Парижа — ну, вы знаете, ту, что идет от Лувра до Триумфальной арки через обелиск на площади Конкорд.
— Да, триумфальный путь…
— Вот именно. Таким образом, идея заключалась в том, чтобы продолжить эту воображаемую ось, задуманную Ле Нотром еще в XVII веке. Но строительство Большой арки было начато только во время первого президентского срока Франсуа Миттерана, точнее, в 1983 году. Миттеран объявил конкурс, на котором было представлено более четырехсот работ, и в конечном счете победил проект датского архитектора. Э-э-э…
Она взглянула на экран компьютера:
— Некоего Йохана Отто фон Спрекельсена.
— Весьма познавательно, но к чему ты клонишь?
— Сейчас узнаешь… Для начала первое, что показалось мне заслуживающим интереса. Угадайте, в каком году завершилось строительство?
— В 1988-м? — предположил я.
— Да, представьте себе! В 88-м. Конечно, это может быть простым совпадением. К тому же торжественное открытие состоялось только в июле 1989-го, по случаю двухсотлетия Французской революции и саммита «Большой семерки». И тем не менее… Но это еще не самое интересное. Изучая подробности строительства Большой арки, я наткнулась на информацию, которая не оставляет места для сомнений.
— И что это? — поторопил ее Лувель.
— Представьте себе, Большая арка немного отклоняется от линии исторической оси Парижа. Она поставлена немного вкось. Архитектор предпочел развернуть ее под небольшим углом, в точности как Луврский дворец, который тоже не совсем вписывается в ось…
— Ну и?
Люси широко улыбнулась в ответ:
— Отклонение Большой арки от исторической оси в точности составляет угол в… 6,3 градуса!
Лицо Лувеля, наконец, расслабилось. Круг замкнулся. В памяти всплыла фраза Рейнальда: «Наши отцы-убийцы во чреве, под 6,3». На свой лад, достойный извращенного ума истинного шизофреника, он указал место, где собирался совершить второй теракт. «Под 6,3»: в каком-то тайном помещении подземелий Большой арки Дефанс. Мы не ошиблись.
— Значит, больше сомневаться не приходится. — Лувель перевел дыхание. — А тебе удалось узнать, кому принадлежат эти помещения?
— Нет. Я нашла список всех, кто официально занимает площади в Большой арке, но никакого «Дермода» там нет. В северной и южной стороне арки расположены правительственные структуры: Международный фонд прав человека и министерство инфраструктуры и транспорта. На вершине — выставочный и конференц-зал. В общем, там полно всяких учреждений, но ничего, что могло бы навести нас на след «Дермода». Раз эти подземные помещения невозможно найти в кадастре, вероятно, их засекретили сознательно.
— Для нас они не такие уж тайные, — возразил Лувель. — У нас ведь есть планы Рейнальда.
— Беда в том, — вздохнула Люси, — что мы не знаем, как туда попасть. Мне трудно представить себе, что мы заходим в Большую арку и спрашиваем, как нам попасть в тайное подземелье!
Я тут же встал.
— Что вы делаете, Виго? — удивился Лувель.
— Собираюсь раздобыть эту информацию.
Хакер вытаращил глаза:
— Подождите, не надо так спешить! Мы еще не готовы! Даже если бы мы знали, где вход в эти помещения, сектор Дефанс все еще полностью оцеплен после теракта. Вероятно, мы даже не сможем туда попасть!
Но уже ничто не могло меня остановить. Мы достаточно ждали.
— Придумайте что-нибудь, — ответил я, натягивая куртку. — А я иду за информацией, которой нам недостает.
— Я с вами.
— Нет.
Мой тон не давал усомниться в моей решимости.
— Тогда позвольте мне вызвать телохранителя, о котором я говорил. Я не хочу, чтобы вы выходили один.
— Нет, Лувель. Настаивать бесполезно. Я справлюсь сам.
Он покачал головой:
— Надеюсь, вы не станете рисковать понапрасну?
— Нет, обещаю.
— А что вы намерены предпринять? Скажите хотя бы, куда вы идете!
— Я снова пойду к директору по связям с общественностью ЦОТД. В одном я уверен: ему известно то, что мы ищем. И на этот раз я не позволю ему уклониться от ответа.
Люси и Дамьен, озадаченные, смотрели мне вслед.
Как я и надеялся, несмотря на поздний час, месье Моррен все еще был в офисе генерального совета департамента О-де-Сен. Чтобы убедиться в этом, я позвонил туда и сделал вид, будто ошибся номером. По-видимому, из-за теракта работы у него прибавилось, и было уже около девяти вечера, когда он вышел через главный вход административного здания в Нантере.
Пока он шел к автобусной стоянке, я следовал за ним на некотором расстоянии, пригнувшись, будто старый сыщик, и, когда я решил, что мы достаточно удалились от генерального совета, ускорил шаг, чтобы нагнать его.
— Месье Моррен!
Мужчина в черном костюме вздрогнул. Когда он узнал меня, на его лице промелькнула досада.