Я стряхнула с себя оцепенение.
– Ты хочешь пригласить меня на свидание?
– Да! – гордо заявил Ярик. – Завтра, в семь вечера, в «Лермонтове». Пожалуйста, не отказывайтесь, дайте мне шанс!
– А как же Оля, которая метит тебя духами? – пробормотала я.
– Мы расстались, – сказал Ярик, – я после происшествия в туалете понял, что вы мой идеал!
Я заморгала. Здорово, наверное, на вопрос: «Где вы впервые поняли, что созданы друг для друга?» ответить: «В сортире».
– Если вы мне откажете, – заныл ассистент, – я этого не переживу!
– Извини, но я гожусь тебе в матери, – только и сумела выдавить я.
– Нет, у вас глаза горят, – запел помощник Бурдюка, простите, Богдана, – не лишайте меня надежды. Ужин всего лишь ужин. Завтра в семь, в «Лермонтове».
– Давай в пятницу, – сдалась я, – в четверг у меня дантист, а в среду окулист, нам, пожилым дамам, надо следить за здоровьем.
– Ни слова о возрасте, – обрадовался Ярик.
Я села в машину. Вот здорово, я обзавелась сразу тремя кавалерами. Может, зря распределила свидания по дням недели? Следовало собрать претендентов за одним столом и посмотреть, кто победит в открытом бою.
Я отпустила педаль тормоза, «Мини-купер» тронулся с места. Ладно, возвращаюсь в Ложкино, честно расскажу о походе к Вилли, выслушиваю ругань Зайки и во время аутодафе подумаю о том, что жизнь иногда делает резкие повороты. Еще десять дней назад я и не помышляла ни о каких романах, а сегодня имею трех кандидатов в сердечные приятели. И если уж быть честной, то двое из них, Бурдюк и Назар, мне очень нравятся.
Павел Рожков, Вита и Марина Сергей до сих пор находятся в розыске. «Комобанк» с огромным трудом выстоял после всех неприятностей. Полагаю, тесть Михаила Федоровича влил в финансовое учреждение огромные суммы, чтобы бизнес зятя остался на плаву. Но, несмотря на все старания, банку был нанесен огромный ущерб, слухи разносятся быстро, скоро очень многие узнали о том, что предприятие Белажерского не способно обеспечить безопасность вкладов, и клиенты начали покидать банк. Наша семья оказалась в числе беглецов, я больше не встречаюсь с Михаилом Федоровичем, чему, честно говоря, весьма рада.
Ларисе Рожковой, активно сотрудничающей со следствием, суд обязательно уменьшит срок. Мне, с одной стороны, жаль безоглядно влюбленную в мерзавца и брошенную женщину, с другой – Лариса состояла в банде, и никакие чувства не оправдывают ее поведение.
Антонина Федоровна Войтюк выкручивалась ужом, она отрицала все обвинения в свой адрес и говорила, рыдая:
– Какой ужас! Асенька погибла не при ограблении. Хотя это нанесло девочке сильную травму. Моя внучка очень испугалась, через пару часов впала в кому и умерла. Но при чем здесь я? Предъявите улики! У вас одни догадки!
Приехавший из Египта Илья кинулся защищать мать, рассказывал о ее самоотверженной любви к больной внучке, грозился подать в суд на тех, кто клевещет на его родительницу.
Еще чуть-чуть, и Войтюк бы выскочила из капкана, но тут следователю Максиму пришло в голову проверить записи видеокамер больницы, в которой скончалась Ася. Антонина Федоровна не знала, что главврач, желая избежать исков от родственников, приказал установить аппаратуру не только на входах, выходах и в коридорах, но и в самих палатах. На одной из пленок было отчетливо видно, как добрая бабушка делает Асе укол. Войтюк пришлось признаться в убийстве.
Когда тщательно спланированное покушение на девочку сорвалось, старуха, больше всего на свете желавшая избавиться от нее и уехать к сыну в Египет, попросту вкатила внучке лекарство, от которого та скончалась. Тело Аси было кремировано, вскрытия не производили. Почему? Ответ на этот вопрос ищет Максим, и я не сомневаюсь, что он его найдет. Впрочем, я абсолютно уверена и в том, что Павла Рожкова, Виталину и Марину Сергей рано или поздно поймают.
Мое лицо снова стало прежним, губы медленно, но верно уменьшаются. Не хочу рассказывать, как отреагировала Зайка, увидев меня в образе утенка. Самое интересное, что известие об утере истории болезни Ольгу ничуть не взволновало, а вот ботокс и гель на лице свекрови довели до нервного припадка. Да, стригусь я теперь только у Жени, и сегодня как раз вышла от него и стала ловить такси. Мой «Мини-купер» проходит очередное техобслуживание, но не отменять же из-за этого стрижку и укладку?
Не успела я поднять руку, как ко мне из левого ряда, наперерез всему потоку, ринулась машина. Симпатичная новая иномарка была выкрашена в цвет сочной травы, а ее дверь украшала надпись «Такси с другой планеты. Летаем быстрее ракеты!».
Я села на заднее сиденье и сказала:
– Пожалуйста, в техцентр на Ново-Рижском шоссе.
– Будет сделано, – отозвался водитель.
На повороте со МКАД мы вклинились в пробку, и шофер решил развлечь меня беседой:
– Решили себе колеса присмотреть?
– Я отдала свой автомобиль для смены масла и колодок, – ответила я.
– На чем рулите? – полюбопытствовал мужчина.
– Сейчас на «Мини-купере», – ответила я.
– Шикарная тачка, – с легкой завистью заметил таксист, – зря ее некоторые бабской считают.
Я хотела высказать свое мнение по поводу «миника», но тут водитель обернулся, и слова застряли в моем горле. Лицо и шея мужика были ярко-зеленого цвета, а то, что я ошибочно приняла за лысину, оказалось резиновой розовой шапочкой, из которой торчал ярко-красный рог.
– Мама, – прошептала я, – вы кто?
– Инопланетное такси, – гордо представился шофер, – я типа монстр из «Звездных войн». Круто?
Я перевела дух.
– Да уж! Сколько пассажиров у вас от страха умерло?
– Ни одного, – отрапортовало чудище, – дети в восторге, гаишники, правда, поначалу привязывались, но у нас с ними разговор короткий: «Покажи в правилах пункт, запрещающий водить машину человеку с зеленой кожей. Притеснение по расовому признаку получается. На черно-белом фото меня узнать можно, и отстаньте».
– Наверное, тяжело каждый день наносить краску? – отмерла я.
– Наша хозяйка, Рената, нечеловеческого ума баба, – хохотнул водитель, – раздобыла где-то таблетки, типа натуральные, из водорослей, пьешь их и зеленеешь. Прикол! Мы довольны, заказов лом.