— Ты права. — Джек сразу же понял, к чему она клонит. — Вместо того чтобы искать тех, кто достаточно ненавидел отца, чтобы убить его, стоит поискать тех, кто достаточно ненавидит меня, чтобы повесить на меня его убийство. Вот только, к сожалению, таких людей найдется немало. И во главе этого списка будут стоять Кинкейды.

— Джек, а если полиция решит, что ты невиновен? Вряд ли это обрадует убийцу. А если он решит разобраться с тобой напрямую? Тебе может угрожать опасность.

— Не волнуйся, я в состоянии о себе позаботиться.

Но от этого спокойного ответа Ники стало еще страшнее. Сколько же раз отец повторял эти слова? Сколько раз он уверенно улыбался, совсем так же, как сейчас улыбается Джек, и говорил, что с ним все будет хорошо? Но от пули это его не спасло. И Реджинальда не спасло. И Джека не спасет.

— Ты не в состоянии о себе позаботиться, если кто-то всерьез решил тебя прикончить, — резко возразила Ники. — И твой отец тому отличное подтверждение.

— И твой?

Пусть Ники и сама сейчас об этом думала, но при его словах она не выдержала и разрыдалась.

— Все хорошо, дорогая! — Джек сразу же крепко прижал ее к себе. — Мы быстро во всем разберемся и сразу же все сообщим Чарльзу. Кто бы ни убил отца, он мне не сможет навредить из-за решетки.

— А если не разберемся? Или если не найдем доказательств, и полиция не сможет его посадить? Или еще хуже… — Ники прикусила губу. — Что, если ему все-таки удастся убедить полицию в том, что убийца — это ты?

— Давай решать проблемы по мере их поступления. Для начала разберемся с тем, кто же на самом деле убил отца. А потом решим, как это доказать и подтвердить мою невиновность.

При этих словах в дверь снова постучали, лишив Ники возможности спорить дальше, и, высвободившись из объятий Джека, она отошла к кофеварке и, делая вид, что наливает кофе, украдкой вытерла слезы.

— Мистер Синклер? — Столь формальное обращение в устах Линн явно не сулило ничего хорошего.

— Что ты узнала?

— Простите, это я во всем виновата. Это я разрешила ему позвонить, и, если вы захотите меня уволить, я вас пойму.

— Спокойней, — мягко велел Джек и, взяв Линн за руку, усадил ее в кресло. — Рассказывай все по порядку. Ты проверяла, кто из сотрудников звонил в «Кинкейд групп», и…

— И узнала, что никто не звонил, а потом вспомнила, что заходил ваш брат, Алан. Он хотел вас видеть, но вы велели вам не мешать, и я ему так и сказала, а он только улыбнулся. У него такая милая улыбка.

— Да, я знаю.

— И он спросил, может ли он позвонить, и я, разумеется, разрешила. Предложила воспользоваться моим телефоном, но Алан сказал, что хотел бы поговорить наедине, и я проводила его в переговорную. Он пробыл там минут пять — десять, не больше, но в какой-то момент мне показалось, что он практически орет, но, решив, что это какая-то шутка, я скоро обо всем забыла. Потом он вышел из переговорной, и я с ним попрощалась, но он, должно быть, меня не услышал и сразу ушел, только…

— Все в порядке, Линн, говори все как есть.

— Он казался каким-то злым, когда уходил, — неохотно признала девушка. — А ведь обычно он такой приветливый.

— Спасибо, Линн, именно это мне и нужно было знать.

— Правда? Вы действительно так думаете? Я все сделала правильно?

— Правда, а теперь возвращайся к работе.

— Спасибо, Джек, — поблагодарила просиявшая Линн.

Когда девушка ушла, Джек повернулся к Ники.

— Алан? — спросила она. — Это возможно?

— Мне сложно поверить, что Алан убил отца.

Ники никогда еще не слышала, чтобы он говорил так безжалостно и пугающе.

— …Но, по-моему, нам пора наведаться к моему братишке.

Глава 7

Чтобы добраться до Гринвиля, где жила мать Джека и Алана, им понадобилось три часа. Джек сам в детстве жил в этом горном поместье, купленном отцом для матери.

И теперь Джек сидел в машине и разглядывал то место, что раньше называл своим домом. Он никогда сюда надолго не возвращался после того, как закончил колледж и занялся собственным делом, отчасти и оттого, что Алан дал ясно понять, что его здесь не ждут. Но в основном потому, что решил, что всего добьется сам, не опираясь на отцовские деньги. Таким уж гордым он уродился.

— Пару месяцев назад мать заговорила о продаже этого дома, но Алан так взбесился, что она сразу отбросила эту идею.

— Они сейчас дома?

— Мать, скорее всего, на работе, а Алан… — Джек насмешливо улыбнулся. — Ничего не изменилось с твоего последнего визита. Алан все такой же бездельник, так что наверняка ошивается где-то поблизости.

— Понятно.

Джек открыл дверь своим ключом, и ему навстречу из гостиной вышел Алан с книжкой в руках.

— Джек, вот так сюрприз! — воскликнул он, загибая краешек страницы, перед тем как закрыть книжку. — Ники, очень рад снова с тобой встретиться, хотя все это немного неожиданно. Мог бы сперва позвонить.

— Мог бы, но не стал. Нам нужно поговорить.

— Выпьешь?

— Нет, спасибо, мне нужно у тебя кое-что спросить.

— И что же?

— Ты приходил ко мне на работу в день убийства Реджинальда. Зачем?

— Ты приехал только ради этого? — удивленно спросил Алан. — Мог бы просто позвонить, сберег бы кучу времени.

— Ты не ответил на мой вопрос. — Если бы он позвонил, то не смог бы увидеть выражение лица Алана.

— Это было так давно, я даже толком не помню тот день. — С этими словами Алан уселся на диван, закинув ногу на ногу. — Хотя нет, я, кажется, вспомнил, я хотел предложить тебе поужинать вместе, но ты оказался чертовски занят, и я не стал тебе мешать.

— Поужинать? Что-то я не припомню, чтобы ты хоть раз предлагал мне вместе поужинать.

— Если тебе так проще будет поверить, могу добавить — я рассчитывал, что ты заплатишь, — усмехнулся Алан поверх бокала.

— В этом я не сомневаюсь. — Пристально смотревший на брата Джек с радостью заметил, как нервно тот разглаживает штанину. — А приглашая меня пообедать, решил заодно позвонить моему отцу? С телефона компании? А чем тебя мобильный не устроил?

— Мобильный разрядился.

— И зачем ты ему звонил?

— Ну, раз уж с тобой пообедать не получилось, я подумал, может, хоть Реджинальд составит мне компанию. — Алан потянулся за сигарой. — Но он тоже был занят. Видимо, болтал с убийцей.

Даже понимая, что Алан специально нарывается, Джек не удержался и за шкирку поставил братца на ноги, да так, что во все стороны полетели осколки бокала, брызги вина, пепел и пуговицы.