Вульфила поднялся по склону к своим людям, тем самым, что вызвали сход снежной лавины, и к нему немедленно подвели коня. Погода все ухудшалась, дневной свет быстро мерк.
— Темно становится, — сказал Вульфила своим солдатам — Мы вернемся сюда утром. Они все равно потеряли лошадей, и даже если кто-то из людей выжил — все равно далеко ему не уйти. Завтра мы перекроем все дороги, что ведут в долину, и к северу, и к югу от перевала. Никто от нас не ускользнет. При свете легче будет отыскать тела. Мне нужна голова мальчишки. Тот, кто принесет ее мне, получит хорошее вознаграждение.
И отряд варваров отправился к почтовой станции у перевала.
Повалил снег, колючие снежинки, мчащиеся в потоках ледяного ветра, впивались в лица и руки варваров. Но очень быстро эта бешеная метель сменилась мягким густым снегопадом; белые хлопья налипали на лошадиные морды, и животные пробирались вниз по склону почти вслепую — между мертвыми телами и лужами крови. Вульфила с удивлением обнаружил среди убитых Стефана, насквозь пронзенного стрелой; Стефан явно пытался в последней судороге агонии выдернуть эту стрелу…
— Ну, это как раз то, чего ты заслуживал, — пробормотал Вульфила и поскакал дальше, опустив голову и покрепче завернувшись в плащ, чтобы хоть как-то укрыться от пронизывающего холода и снега. Варвары добрались, наконец, до здания почты. Внутри в большом очаге ярко горел, потрескивая, целый еловый ствол Солдаты развалились на скамьях, а хозяин таверны поспешил принести им куски жареной баранины, хлеб и кувшины пива. Вульфила был вне себя от восторга, несмотря на многочисленные ушибы и ободранную чуть ли не до костей кожу. Меч, не сравнимый ни с чем в мире, висел теперь на его боку, а злейшие враги утонули под снежной волной. Теперь добыть голову мальчишки будет легче, чем сбить сосульку с крыши.
— Вы, — сказал он, обращаясь к группе солдат, сидевших перед ним, — как только начнет светать, отправитесь по дороге в долину, к реке. Перекроете мост; это единственный путь в Ретию. А вы, — он обернулся к другой компании, сидевшей справа от него, — вернетесь назад по вот этой самой дороге, до тропы, что уводит к тому же мосту, только с запада. Таким образом, им нас не миновать. А остальные, — продолжил Вульфила, поворачиваясь к сидящим слева, — пойдете вместе со мной искать тела. Как я вам уже говорил, тот, кто первым найдет труп мальчишки и отрежет ему голову, получит полный кошель серебра. А пока — ешьте, пейте и веселитесь, потому что судьба к нам благосклонна!
Он поднял громадную пивную кружку, и солдаты последовали его примеру. Возбужденные победой, они поглощали пиво, как воду, и радостно колотили кружками по деревянному столу.
Юба с огромным усилием поднялся на ноги, стряхивая с себя снег и выпуская из ноздрей целые облака пара, таявшие в морозном воздухе. Конь фыркнул, взмахнул гривой и громко заржал, призывая своего хозяина, — но на склоне не было видно ни души, а на обширное снежное пространство быстро опускалась темнота. Юба принялся бегать взад-вперед по склону, продолжая ржать, нервно взмахивая хвостом. Потом вдруг остановился и начал копытами разгребать один из снежных холмиков — пока, наконец, не показалась спина его хозяина, а потом и шея. Юба ткнулся в эту шею носом, фыркнул, обдавая горячим дыханием почти лишенного сознания человека. Это теплое, мягкое прикосновение, казалось, влило в Аврелия несколько капель жизни. Он медленно, с трудом приподнялся на локтях, потом встал на колени, а Юба тихонько ржал, словно подбадривая легионера. Наконец Аврелий выпрямился во весь рост и крепко обнял коня.
— Хороший мальчик, умница Юба… я всегда знал, что ты умница, всегда знал. А теперь помоги мне найти остальных, давай-ка поспешим!
Немного позже, словно из пустоты возник вдруг мул Амброзина, и на его боках по-прежнему висели щиты. Аврелий снял один из них и принялся перекапывать им снег, как лопатой, — и вскоре откопал Ватрена, негромко стонавшего.
— Ты как, цел? — спросил Аврелий.
— Был цел, пока ты не долбанул мне в живот этой твоей штуковиной, — проворчал Ватрен.
До их ушей донесся с другой стороны поляны жалобный скулящий звук; это был пес Урсина, сопровождавший своего хозяина. Урсин с явным трудом поднимался к двум римлянам. Подойдя к ним, он сказал:
— Я тот самый человек, который привел сюда Ливию… и я могу вам помочь. Моя собака умеет искать людей, засыпанных снегом. Но времени у нас мало. Когда совсем стемнеет, мы мало что сможем сделать.
— Спасибо, — сказал Аврелий. — Прошу тебя, помоги нам.
Дровосек кивнул и обратился к собаке:
— Давай, Аргус, вперед, мой мальчик, найди нам наших друзей. Его зовут Аргусом, — пояснил старик, поворачиваясь к Аврелию. — Как пса Юлия. Хорошее имя, правда?
— Точно, хорошее, — согласился Ватрен. — Будем надеяться, что сам пес также хорош, как его имя.
Пес уже принюхивался к чему-то, скрытому под сугробом, — и вдруг начал яростно разбрасывать снег всеми четырьмя лапами.
— Копайте там, где он показал, — распорядился Урсин.
Аврелий и Ватрен поспешно взялись за дело — и вытащили Амброзина, живого, хотя и почти насквозь промерзшего.
— Помогите скорее! — раздался чей-то голос справа, от края провала.
Аврелий бросился туда, стараясь не поскользнуться по дороге и не налететь на какой-нибудь острый камень. То, что он увидел, потрясло его: Оросий висел над пропастью, ухватившись за кривую сосну, склонившуюся над обрывом. Деметр на краю бездонной дыры цеплялся за рукоятку собственного кинжала, который он вонзил в лед, а Ливия держалась за пояс грека, причем вытянулась так, что ее ноги опирались на руки Оросия. Все это выглядело так, словно все трое лишь на мгновение задержались перед последним полетом вниз. Аврелий тоже мгновенно вбил в лед кинжал и, держась за него, протянул другую руку Деметру, чтобы поддержать его, пока тот не найдет для своего кинжала более надежную точку опоры. Понемногу, воодушевившись при виде подоспевшей подмоги, все трое выбрались на безопасное место.
— Батиат? — выдохнул Аврелий.
— В последний раз, когда я его видел, он катился вниз по склону, сцепившись сразу с двумя или тремя варварами, — сообщил Деметр. — Он должен быть где-то там.
— Если они его не убили, — заметил Аврелий.
— Если они его не убили, — согласился Деметр. — Но мне почему-то кажется, что им это не удалось.
Но тут они замерли, услышав громкий стон: какой-то солдат-варвар поднялся из снега прямо за спиной Ливии… однако девушка стремительно развернулась и, резко выбросив вперед ногу, сильным ударом послала варвара прямиком в пропасть.
— Где Ромул? — спросила она, оглядываясь по сторонам и не видя мальчика.
В этот момент до них донесся испуганный голос Амброзина:
— Сюда! Скорее, Бога ради, сюда!
И тут же в восточной части склона возникла громадная туша Батиата; эфиоп со всех ног помчался на зов старого наставника.