— Что ж, если мы не найдем документы, значит, она от них избавилась. Документы хранил у себя Олдройд, а он был одним из заговорщиков.
— Да, так же, как и Бернард Лок. Но, по словам его невесты, он искренне раскаялся. Мистрис Марлин убедила себя, что служит благородной цели, ибо хочет разрушить замыслы заговорщиков, а не только уничтожить улики против своего жениха. Хотя я убежден, что Лок тревожился лишь о спасении собственной шкуры.
— Все, кто оказался в Тауэре, тревожатся именно об этом, — усмехнулся Малеверер. — Особенно после того, как увидят дыбу и услышат дикие вопли пытаемых.
— Полагаю, Бродерик не из тех, кто ради спасения собственной шкуры поступится убеждениями.
— Пока что он еще не в Тауэре, вот и храбрится, — проворчал Малеверер. — Что же, если она и в самом деле уничтожила бумаги, она оказала нам услугу. Хотя, конечно, члены Тайного совета предпочли бы увидеть их своими глазами.
Он поднялся.
— Локу придется ответить на несколько неприятных вопросов. А я отдам распоряжение немедленно приступить к обыску.
Жажда действия, исходившая от его мощного тела, была так велика, что я ощущал ее почти физически.
— Да, и надо приказать доставить вниз тело этой мерзавки, — бросил он, направляясь к дверям. — А то деревенские олухи увидят его и поднимут переполох. До моего возвращения никуда не уходите, ясно?
С этими словами Малеверер вылетел прочь. Мантия развевалась у него за спиной. Я опустился на стул, на котором прежде сидел Джайлс. Разговор с Малеверером в очередной раз убедил меня, что тот отнюдь не блещет умом и берет лишь решительностью и напором.
Я испустил тяжкий вздох и окинул комнату взглядом. Скорее всего, прежде она служила кабинетом хозяину дома. На одной из стен висел гобелен, изображающий сцену охоты. Может статься, казненный Роберт Констебл частенько останавливал на нем взор, так, как это сейчас сделал я? Повернувшись к окну, я уставился в непроглядную тьму и предался раздумьям.
Даже сейчас я не мог думать о Дженнет Марлин без сожаления. Любовь к Бернарду Локу пробудилась в ней еще в детстве и постепенно превратилась в настоящую одержимость. Дженнет была не лишена привлекательности и наверняка могла бы выйти замуж за другого, но сердце ее безраздельно принадлежало Локу. Любопытно бы узнать, что он из себя представляет? Возможно, это обаятельный повеса, способный заставить любую женщину плясать под свою дудку.
Благодаря своему ремеслу я нередко сталкивался с подобными пройдохами — иногда женщины, которых они обобрали до нитки, пытались найти защиту у закона. Несомненно, Лок сознавал, что Дженнет любит его беспредельно и готова на все, лишь бы спасти его от казни. И он превратил ее в убийцу. Если это так, он виноват куда сильнее, нежели эта несчастная женщина. Я содрогнулся, ибо перед моим мысленным взором возникло лицо Дженнет, исполненное жгучей ненависти. Именно такой я видел ее в последний раз, когда она нацелила стрелу мне в сердце.
Взгляд мой упал на шкатулку.
«Интересно, кому она принадлежала прежде?» — подумал я.
Вне сомнения, владелец ее был богат. Открыв шкатулку, я заглянул внутрь и ощутил едва уловимый запах пыльных старинных бумаг. Неужели Дженнет Марлин и в самом деле уничтожила все документы? Если это так, правда об отношениях королевы и Калпепера так и не выйдет наружу. Впрочем, меня это ничуть не волновало. Верноподданнические чувства, которые я питал к Генриху, остались в прошлом. К тому же у меня были основания полагать, что он занимает престол, не имея на то законных прав. Возможно, именно об этом говорилось в таинственном признании Блейбурна. А значит, исчезновение содержимого шкатулки было великим благом в первую очередь для короля.
Тут дверь внезапно распахнулась, заставив меня вздрогнуть, и в комнату ворвался Малеверер.
— Какого черта вы трогаете шкатулку? — грозно нахмурившись, вопросил он и опустился в кресло. — Никаких бумаг в сундуках этой негодяйки не обнаружено, — сообщил он, не дождавшись ответа. — Только пачка писем ее ненаглядного жениха, перевязанная голубой ленточкой. Я проглядел эти послания, но не нашел в них ничего интересного, кроме слащавых заверений в любви. Этот голубок любил поворковать со своей горлицей, — презрительно фыркнул Малеверер. — Я еще поговорю со всеми, кто был с ней связан. Но очень сомневаюсь, что рассказы этого бабья нам помогут. Пожалуй, вы правы и она уничтожила документы. В Йорке костров было более чем достаточно, и ничто не мешало ей бросить бумаги в один из них.
Малеверер откинулся на спинку кресла.
— Ступайте в свою палатку. Если вы мне понадобитесь, я за вами пошлю. Там, за дверью, ждет солдат, который вас проводит.
— Хорошо, сэр Уильям.
Я поднялся, поклонился и вышел из комнаты. Солдат вывел меня из особняка. Оказавшись на воздухе, я вздохнул с облегчением.
— Король уже почивает? — осведомился я у солдата, лишь для того, чтобы поддержать разговор.
— Нет, сэр, он играет в шахматы с одним из своих камердинеров. Думаю, он ляжет лишь под утро.
Солдат проводил меня в лагерь. Костры догорали. Как видно, все путешественники уже успели поужинать, и многие из них развлекались игрой в карты.
— Далеко идти? — обратился я к своему провожатому. — Я чертовски устал.
— Не слишком. Ваша палатка стоит у самой ограды. А рядом — палатки вашего клерка и старого законника.
Вскоре солдат остановился у трех маленьких островерхих палаток, стоявших почти вплотную друг к другу. Рядом теснились другие палатки, из некоторых пробивался свет; по всей видимости, там тоже разместились законники, по своему положению имеющие право на отдельное жилище. Я поблагодарил своего провожатого и заглянул туда, где, по моим расчетам, должен был помещаться Джайлс.
Старик лежал на походной кровати, которая стояла прямо на траве. Рядом на каком-то ящике пристроился Барак, положивший свою поврежденную ногу на другой ящик. Он попивал пиво.
— Какая уютная сцена, — вполголоса сказал я. — Как ваша нога, Барак? И как себя чувствует мастер Ренн?
— Он спит, — шепотом ответил Барак. — Я ушам своим не поверил, когда он мне все рассказал. Неужели Дженнет Марлин и в самом деле пыталась вас убить?
— Да, и лишь благодаря Джайлсу попытка вновь оказалась неудачной. В результате я остался жив, а Дженнет мертва. Я сообщил обо всем Малевереру. Он приказал обыскать все пожитки мистрис Марлин, однако никаких документов там не обнаружилось.
— Видно, она успела от них избавиться.
— Скорее всего, так оно и есть. Вы не сказали, как ваша нога?
— Пока я не пытаюсь на нее опираться, она не слишком мне досаждает. Тэмми помогла мне устроиться. Сейчас она уже вернулась к себе.
— Малеверер собирается ее допросить. Как и всех, кто постоянно общался с Дженнет Марлин. Включая леди Рочфорд.
— Представляю, в какой ужас придет Тэмми, когда все узнает, — вздохнул Барак. — Она очень привязана к мистрис Марлин.