В голове царил полный сумбур. Она вспоминала ощущение свободы во время танцев с простыми людьми, страстные ласки Кристо до рассвета, простое удовольствие от прикосновения его руки.
Она могла бы легко уговорить себя, что Кристо любит ее, однако это было не так. Он откровенно признался ей, что не падет жертвой бессмысленных эмоций. Почему он боялся полюбить? Почему мог предложить ей только секс?
— Кто виноват, что ты разочаровался в любви? — спросила она, но услышала только его дыхание, которое, наконец, выровнялось во сне.
Сама она не могла заснуть — не давали покоя тревожные мысли. Деми долго не хотела признаться в своих чувствах, но сколько можно обманывать себя?
Глубина захлестнувших ее эмоций превосходила все, что ей довелось испытать, о чем она могла мечтать. Это было не просто вожделение, не просто секс, а что-то значительно более глубокое. Трагедия состояла в том, что она не смела рассчитывать на ответное чувство.
Любовь. Она не хотела испытывать постоянную потребность видеть его, быть рядом, умирать от страха при мысли, что он уйдет. Деми знала, что вряд ли согласится ограничить себя только физической привязанностью. Ей нужно гораздо больше — его сердце, его доверие, но она никогда не получит ни того ни другого.
Она любила его всем сердцем — намного сильнее, чем женщина должна любить мужчину, который не готов ответить ей взаимностью и не может принадлежать ей до конца.
— Черт возьми! Я не хотела, чтобы это случилось, — прошептала Деми, глотая слезы.
Кристо вошел в апартаменты Деметрии без четверти шесть, не уверенный, будет ли она готова, как обещала. Если все пойдет по плану, церковные колокола начнут бить ровно через пятнадцать минут. Последний раз они били в тот день, когда Грегор объявил народу Ангиры о кончине короля.
Деми стояла возле открытой балконной двери. На ней было модное, но скромное темно-синее платье с немного расклешенной юбкой чуть ниже колена. Роскошные волосы тугими локонами спадали на плечи. Кристо подумал, что такая красота достойна короны. Если бы только Деметрия не хмурилась…
Кристо взял ее за руку. Деми вздрогнула от его прикосновения, а он почувствовал, как в нем снова разгорается огонь желания. Дотрагиваться до нее было опасно: в голове появлялись непрошеные мысли. Он всегда гордился умением обуздывать эмоции, но Деметрия стала его ахиллесовой пятой.
Кристо поднес ее руку к губам. Она не сдержала слабый стон. Ему стоило больших усилий сдержать ответный низкий рык. Удивительно, как их встречи наедине лишали его способности соображать, оставляя лишь одно желание — отнести ее в кровать.
Он смотрел на лежащую в его руке изящную руку с тонкими пальцами, способными создавать удивительную красоту из бус, кружев и шелка. Или ласкать его чувственными прикосновениями, уводившими за грань вожделения.
Усилием воли он отогнал эротические видения, сосредоточившись на предстоящем событии. Через час королевский дом Станракисов вновь погрузится в траур. Свадьба будет отложена.
Однако оставалась еще одна важная миссия, которая, к немалому удивлению, вызывала у него глубокое волнение.
— Ты пугаешь меня, Кристо, — сказала Деми, крепче сжимая его руку.
Он сам побаивался. Никогда ему не приходилось делать ничего подобного, и, с Божьей помощью, больше никогда не придется. Кристо заглянул в полные тревоги глаза невесты и с усилием улыбнулся:
— Ты оказываешь мне честь, согласившись стать моей женой и королевой. — С этими словами он надел ей на палец кольцо.
— Какая красота, — прошептала она.
Кольцо было бесценно, но еще более бесценной была ее красота.
— Заказано специально для твоей свадьбы.
Деми вскинула на него глаза:
— То самое, которое должен был подарить мне Грегор?
— Технически — да. Однако он никогда не видел его.
— Не понимаю.
— Грегор дал мне это деликатное поручение, объяснив, что ничего не смыслит в драгоценностях.
Ей сложно было предположить, как он выбирал кольцо. Кристо не знал вкусов будущей королевы, он хранил в памяти только безумную вспышку страсти и считал ее распутницей. Что же, чувство вины заставляет мужчину совершать невозможное.
Кристо выбрал голубой бриллиант в три карата, оправленный в родосское золото и платину — самые дорогие металлы на земле. Россыпь более мелких камней подчеркивала великолепие центрального. Кольцо производило неизгладимое впечатление. Но до этой минуты он не знал, что голубой камень сиял таким же ярким огнем, как ее глаза в минуту наивысшего наслаждения, а золото и платина идеально сочетались с нежной смуглой кожей.
— Тебе нравится? — спросил он, готовый в случае ее недовольства заказать другое.
Ее губы задрожали, но она постаралась взять себя в руки.
— Кольцо невероятно красиво… — Деми моргнула, но не смогла сдержать слез.
— Почему ты плачешь из-за такой ерунды? — растерялся Кристо, протягивая ей бумажную салфетку.
Она с несчастным видом шмыгнула носом и промокнула глаза.
— Дело не в кольце. Притворство разбивает мое сердце.
— Притворство? Я не понимаю.
— Ты никогда не поймешь! У меня подвенечное платье мечты, свадебная церемония в цветущем саду, жених — красавец король, наконец, это бесценное кольцо. И все это лишь часть сделки! Я была обещана твоему брату, а потом досталась тебе. Между нами нет любви!
Кристо тяжело вздохнул: опять про любовь.
— Всего лишь? Если я скажу то, что хочешь услышать, ты будешь довольна?
Она покачала головой:
— Не поверю. Мне не нужен обман.
Кристо не стал отрицать.
— Я желал тебя с того первого дня на пляже, — сказал он, стараясь улыбнуться в ответ на ее удивленный взгляд.
— Вожделел? Ты это хотел сказать?
— Да. Если ты будешь честной, то признаешь, что желала меня не меньше.
Она отвернулась, отводя глаза, не желая признать его правоту:
— Как ты можешь быть таким равнодушным?!!
— Это честность, Деметрия. В моем положении становиться жертвой эмоций — слишком большая роскошь.
Непонятное предчувствие потери снова овладело им, но Кристо расценил его как проявление слабости и отогнал. Он был королем, это обязывало его принимать жесткие решения ради блага страны. Нельзя допустить, чтобы маленькая женщина ослабила его решимость при необходимости идти наперекор собственным желаниям.
Кристо взял ее за руку:
— Пойдем. Пора сделать заявление.
Она кивнула и пошла рядом, слишком спокойная и отрешенная. Хотя Кристо по-прежнему безотчетно реагировал на ее близость, его не покидало чувство, что между ними вырос барьер, который будет трудно преодолеть.