— Как, по-твоему, он будет действовать, когда выйдет?
— Не знаю. Если он принадлежит к какой-нибудь организации, то у него наверняка есть контактный адрес, и ему придется туда пойти. Не переживай, «троянский конь» нас куда-нибудь, да и выведет. Ты будешь координировать эту операцию из местного управления карабинеров.
— Я? Нет, мне не хочется, я лучше пойду с вами.
— Яне знаю, с кем нам придется столкнуться, а ты ведь не полицейский, и я не представляю, как ты будешь бегать по Турину вслед за этим немым.
— Ты меня недооцениваешь. Я вполне могу участвовать в слежке.
— Кому-то все-таки нужно остаться в управлении карабинеров, и ты как раз для этого подходишь. Мы все будем поддерживать связь с тобой с помощью радиопередатчиков, так что ты будешь в курсе происходящего. Джон Бэрри убедил своих коллег из ЦРУ оказать нам неофициальную помощь, а именно предоставить микрокамеры, чтобы снимать немого везде, куда бы он ни пошел. Сидя в управлении карабинеров, ты будешь видеть на экране все так, как будто сама находишься на улице. Джузеппе договорился с директором тюрьмы, он позволил нам взглянуть на обувь немого.
— Вы хотите установить там микрофон?
— Да, попробуем. Проблема состоит в том, что у него нет никакой обуви, кроме кроссовок, а в них как раз труднее всего установить микрофон, но парни из ЦРУ помогут нам с этим справиться. В США больше привыкли к кроссовкам, чем в Европе, у нас же носят преимущественно туфли.
— Кстати, мне лишь, сейчас, пришло в голову… А у нас есть официальное разрешение на эту операцию?
— Надеюсь решить эту проблему не позднее завтрашнего вечера.
Они пришли в собор. Отец Ив проводил их в помещение, в котором Болард и другие члены научной комиссии осматривали Плащаницу. Вскоре отец Ив ушел, сославшись на то, что у него много работы.
— Господин, только что прибыл посланник от вашего дяди.
Балдуин вскочил с постели и, протирая глаза, приказал придворному привести к нему посланника.
— Господин, вам нужно одеться, вы ведь император, а посланник является знатной персоной при дворе короля Франции.
— Паскаль, если ты мне не будешь напоминать о том, что я — император, то я скоро об этом забуду. А теперь помоги мне. У меня осталась какая-нибудь горностаевая мантия, которую я еще не заложил или не продал?
Паскаль де Молесм, знатный вассал короля Франции, приставленный к его незадачливому племяннику, не ответил на вопрос императора.
И двор, и вся империя действительно испытывали недостаток в средствах. Совсем недавно пришлось даже снять свинцовую черепицу с крыши императорского дворца и заложить ее венецианцам, неплохо наживавшимся благодаря затруднительному положению Балдуина.
Когда император спустился в тронный зал, его придворные уже находились там и нервно перешептывались в ожидании известий от короля Франции.
Робер де Дижон преклонил колено и склонил голову перед императором. Тот показал жестом, чтобы он поднялся.
— Какие известия ты привез мне от моего дяди?
— Его величество король мужественно сражается в Святой Земле ради освобождения Гроба Господня. Я привез вам радостную весть о завоевании города Дамиетта. Король продвигается вперед, он намерен завоевать земли вокруг Нила по дороге к Иерусалиму. В данный момент он не может оказывать вам ту помощь, какую хотел бы, потому что расходы на военные действия значительно превысили годовой доход королевства. Он рекомендует вам иметь терпение и веру в Бога. Вскоре король пригласит вас к себе, как своего преданного и любящего племянника, и поможет вам разрешить проблемы, которые вы сейчас испытываете.
Балдуин изогнулся, словно от судороги, он еле сдерживал подступившие к глазам слезы, но, почувствовав на себе суровый взгляд Паскаля де Молесма, вспомнил, как ему подобает себя вести.
— Я также привез вам письмо от его величества. Рыцарь достал запечатанное сургучом письмо и передал его императору. Тот уныло взял письмо и, даже не взглянув на него, передал его Паскалю де Молесму.
Затем Балдуин протянул Роберу де Дижону руку, и тот в символическом поцелуе приблизил губы к перстню императора.
— Вы мне дадите ответ на письмо короля?
— Ты возвращаешься в Святую Землю?
— Сначала мне нужно съездить к донье Бланке де Кастилья: я везу ей послание от ее сына, славного короля Людовика. Один из сопровождающих меня рыцарей страстно желает возвратиться к королю, чтобы сражаться вместе с ним. Он и отвезет послание вашего величества королю, вашему дяде.
Балдуин кивнул в знак согласия, поднялся с трона и вышел из зала, не глядя по сторонам, подавленный известием о том, что его дядя, король Франции, не сможет ему помочь.
— Что же теперь делать, Паскаль?
— То, что вы делали раньше в подобных случаях, господин.
— Снова проехаться по монаршим дворам моих родственников, которые просто не способны понять, как важно для христианского мира удержать Константинополь? Они ведь помогают не лично мне. Константинополь — это последний бастион на пути мусульман, это христианская земля. А эти алчные венецианцы якшаются за моей спиной с турками, генуэзцы думают только о торговых барышах, мои же двоюродные братья во Фландрии утверждают, что у них нет достаточно средств, чтобы помочь мне. Ложь! Я снова должен унижаться перед разными монархами, умоляя их помочь мне сохранить империю? Думаешь, Бог простит мне то, что я отдал в залог терновый венец его распятого Сына? У меня нет денег на то, чтобы платить войску, придворным и моим рыцарям. У меня нет ничего — ни-че-го! Я стал монархом в двадцать один год. Я тогда мечтал, что возвращу этому царству былое великолепие, верну утраченные земли. И что мне удалось сделать? Ничего. С тех пор как крестоносцы разделили империю и разграбили Константинополь, мне едва удавалось не допустить полного краха этого государства. Иннокентий, Папа Римский, тоже глух к моим мольбам.
— Успокойтесь, господин. Ваш дядя вас не оставит.
— Ты что, не слышал, что сказал его посланник?
— Да, я слышал, он сказал, что король пригласит вас приехать к нему, как только он победит сарацин.
Сидя на еще недавно роскошном кресле, с которого по приказу императора были содраны золотые пластинки, Балдуин щипал себе подбородок и в отчаянии машинально подергивал левой ногой.
— Господин, вам нужно прочесть письмо короля Франции.
Паскаль де Молесм протянул Балдуину запечатанное сургучом письмо, о котором тот уже забыл, подавленный свалившимися на него несчастьями.
— А-а! Дядя написал мне письмо! Думаю, в нем он советует мне быть хорошим христианином и не терять надежду на нашего Господа.
Взломав сургучную печать, император впился взглядом в письмо, и на его лицо тут же легла тень.