— Павлуша, а ты в кого перекидываешься? — спросила я.
Оборотень засопел. Неохотно ответил:
— В ящера.
— Ого! — я вновь посмотрела на него с интересом. Такие оборотни и впрямь редкость, это не заурядный вервольф, вроде покойного Виталика. — Это серьезно! А почему я тебя редко вижу на операциях?
— Я… — Павел поморщился. Достал платок, промокнул потный лоб. — Тут такое дело…
Мялся он замечательно, будто нашкодившая школьница на приеме у гинеколога.
— Я в травоядного ящера превращаюсь, — выпалил он наконец. — Не самая высокая боеспособность, к сожалению. Челюсти сильные, но зубы плоские, трущие. И медлительный слишком. Руку или ногу сломать… палец сжевать… это могу.
Я невольно засмеялась. Участливо сказала:
— Да ничего. Такие ведь тоже нужны! Главное — чтобы у тебя вид был внушительный, вызывал страх и оторопь.
— Вид внушительный… — подозрительно косясь на меня ответил Павел. — Только чешуя пестрая слишком, будто хохломская игрушка, маскироваться трудно.
Мне удалось сохранить серьезное лицо.
— Ничего, это даже интересно. Если надо людей попугать, особенно детишек, то пестрая чешуя вполне уместна.
— Да я так обычно и работаю… — признался Павел.
Толчок прервал наш разговор — самолет коснулся посадочной полосы. Дружно, хотя и несколько преждевременно, зааплодировали пассажиры. Несколько секунд, прильнув к иллюминатору, я жадно смотрела на зелень, здание аэропорта, ползущий на взлет лайнер…
Просто не верится.
Я вырвалась из душной Москвы, получила долгожданный отпуск… и свои особые права… и когда я вернусь — меня снова будет ждать Завулон…
Павел проводил меня до троллейбусной остановки. Самый забавный троллейбусный маршрут из тех, что я знаю — он идет из города в город, из Симферополя в Ялту. Как ни странно, это довольно удобно.
Все здесь было по-другому, совсем по-другому. Вроде бы и жарко — но не московской асфальтово-бетонной жарой. И море, хоть до него и далеко, чувствовалось. И буйная зелень, и вся атмосфера огромного курорта в разгар сезона.
Хорошо… мне действительно стало хорошо. Еще бы побыстрее душ принять, выспаться, привести себя в порядок…
— Ты ведь не в Ялту? — понимающе спросил Павел.
— Не совсем в Ялту, — кивнула я. Мрачно посмотрела на плотную очередь. Даже дети в ней были собранны и готовы к схватке за место в троллейбусе. Вещей у меня было всего ничего — сумочка и спортивная сумка через плечо, и в общем-то я могла бы даже постоять — если удастся сесть в троллейбус без билета.
Но не хотелось.
В конце концов у меня тугая пачка командировочных, отпускных и «лечебных» — Завулон ухитрился выдать мне почти две тысячи долларов. На две недели — вполне прилично. Особенно на Украине.
— Ладно, Павлуша, — я чмокнула его в щеку. Оборотень зарделся. — Я доберусь, ты меня не провожай.
— Уверена? — уточнил он. — Мне приказано оказывать тебе любую помощь.
Ох, защитничек… Ящер травоядный, корова с чешуей…
— Уверена. Тебе тоже надо отдыхать.
— Я с товарищами собираюсь на велосипедах путешествовать, — сообщил он зачем-то. — Очень хорошие ребята, украинские волкулаки и даже один молодой маг. Может мы и к тебе заглянем?
— Буду рада.
Оборотень двинулся обратно к зданию аэропорта, явно собираясь сесть на другой рейс. А я неторопливо пошла вдоль жиденького ряда частников и таксистов. Уже смеркалось, и было их совсем немного.
— Куда, красавица? — окликнул меня грузный усатый мужчина, куривший у своего «жигуленка». Я покачала головой — вот еще на «Жигулях» я не ездила между городами… «Волгу» я тоже проигнорировала, неизвестно на что надеющуюся «Оку» — тем более.
А вот новенький «Нисан Патрол» меня вполне устроит…
Я наклонилась над опущенным стеклом. В машине сидели два молодых чернявых парня. Тот, что занимал место водителя, курил, его товарищ отхлебывал из бутылки пиво.
— Свободны, ребята?
На меня уставились две пары оценивающих глаз. Выглядела я не слишком-то кредитоспособной, так требовалось по легенде…
— Возможно, — изрек водитель. — Если в цене сойдемся.
— Сойдемся, — сказала я. — До «Артека». Полсотни.
— Пионерка? — ухмыльнулся водитель. — За полсотни мы тебя по городу покатаем.
Остряк. По возрасту ему уже и слово «пионерка» помнить не положено. Да и амбиции у него непомерные… полсотни карбованцев — почти десять долларов.
— Вы не уточнили главное, — заметила я. — Полсотни чего…
— Полсотни чего? — послушно повторил товарищ водителя.
— Баксов.
Морды парней сразу изменились.
— Полсотни баксов, едем быстро, без всяких попутчиков, музыку громко не включаем, — уточнила я. — Договорились?
— Да, — решил водитель. Зашарил глазами: — А вещи?
— Все со мной, — я села на заднее сиденье, бросила рядом сумку. — Едем.
Похоже, мой тон подействовал. Через минуту мы уже выкатывали на дорогу. Я расслабилась, откинулась поудобнее. Все. Отдых. Мне надо отдыхать… кушать персики… собирать силу…
А потом меня ждет Москва и Завулон…
И тут в сумочке запищал мобильник. Не открывая глаз я достала трубку и приняла вызов.
— Алиса, как добралась?
В груди потеплело. Сюрприз за сюрпризом! Даже в лучшие наши дни Завулон не считал нужным интересоваться такими мелочами. Или это потому, что я сейчас больна и не в форме?
— Спасибо, замечательно. Говорят, были проблемы с погодой, но…
— Я в курсе. Ребята из Дневного Дозора Симферополя помогли с метеоусловиями. Речь не об этом, Алиса. Ты сейчас в машине?
— Да.
— У тебя плохой прогноз на эту поездку.
Я насторожилась.
— Дорога?
— Нет. Очевидно, твой водитель.