В голове Джейни вспыхнул маленький костер, но она постаралась сдержать себя.
«Может, это ничего не значит».
— Сколько лет ему тогда было?
— Шесть, по-моему. Да, шесть. Он тогда первый раз был в лагере. И слава богу, что он туда попал, потому что после Вспышек лагерь на пару лет закрыли… его владельцы умерли, и никто из их родственников не хотел с этим возиться. Правда, через два года они все же кого-то нашли.
— И Абрахам снова ездил туда?
— Да. Мы отправляли его туда каждый год — когда было возможно. Это религиозный лагерь для мальчиков, изучающих иврит. Хотя мы все не такие уж религиозные, по правде говоря.
Женщина снова поглядела на сына и печально вздохнула. Джейни задала еще несколько несущественных вопросов, просто из вежливости, записала услышанное и только потом спросила о том, что в действительности имело для нее значение.
— Кстати, возможно, мне понадобится узнать название того антибиотика и для этого войти в контакт с людьми в лагере. Могу я при этом сослаться на вас?
— Конечно, конечно, если это может помочь, — ответила миссис Прайвес. — Лагерь «Мейр», в честь Голды Мейр, в маленьком приграничном городке, который называется Огненная Дорога.
Поеживаясь от ночного холода, Джейни сидела на качелях с древней тетрадью на коленях.
«Огненная Дорога, — думала она, — почти невероятное совпадение».
«…И часто тела не находили упокоения в земле, поскольку не хватало ни места, ни людей, способных копать могилы. Тела складывали по краям дороги и потом сжигали прямо там… бывали дни, когда казалось, что пылает сама дорога».
— Представляю, что ты чувствовал, — сказала Джейни, обращаясь к своему давным-давно умершему коллеге, врачу, чьим изящным почерком были написаны эти слова.
«Кажется, даже сейчас дороги горят повсюду. Куда ни повернешься, непременно увидишь еще одну».
На качелях рядом с ней лежала газета. В короткой заметке на второй странице говорилось о трех новых незначительных вспышках заболевания, порожденного разгулом Доктора Сэма. Доктор Джейни содрогнулась, снова перечитывая сообщение.
Иногда ночью Джейни просыпалась от ночного кошмара, в котором она прокладывала свой путь между погребальными кострами, и поэтому, очнувшись, вначале всегда испытывала чувство радости из-за того, что все кончилось. Однако на этот раз чувство радости быстро сменилось другим — когда она осознала, что именно вырвало ее из одного ада, чтобы, возможно, открыть дверь в другой, гораздо более близкий и реальный. Негромкий звук разбившегося стекла, донесшийся с кухни, вот что это было. Ледяные пальцы ужаса скользнули по ее позвоночнику, она инстинктивно протянула руку к выключателю. Однако дверь в коридор была приоткрыта, поэтому звук оказался достаточно громким, чтобы разбудить ее.
«Они увидят свет», — дошло до нее.
Она села на постели, натянула одеяло до подбородка и некоторое время просто смотрела в темноту, всеми фибрами своего существа желая, чтобы ей было к кому протянуть руку и разбудить.
Новые звуки, трудноопределимые, но несомненно пугающие, донеслись со стороны кухни, окна которой выходили не на улицу, а в лес. Дрожа, Джейни нащупала рядом с постелью телефонную трубку и набрала 911, однако гудка не услышала.
«Где мой сотовый?»
На кухне, заряжается от сети, потому что она забыла оставить его на свету и батарейка полностью разрядилась. Он лежал в уголке, не на виду — а теперь и за пределами досягаемости.
Мучительно медленно, стараясь не шуметь, Джейни выбралась из постели, на цыпочках прошла по покрытому ковром полу, юркнула в ванну и заперла за собой дверь, безмолвно поблагодарив божество петель за то, что при этом не раздалось скрипа. На Джейни была только тонкая ночная рубашка, и, вздрагивая от прохлады и страха, она завернулась в большое махровое полотенце.
Так она и сидела, трепеща, и только запертая деревянная дверь отделяла ее от проникшего в дом незваного гостя. Прижав ухо к стене между ванной и коридором, она вслушивалась, безошибочно понимая, что в доме идут поиски. Только по прошествии пятнадцати минут полной тишины она осмелилась снова открыть дверь.
Когда она наконец добралась до своего сотового и произнесла имя Кэролайн, голос так дрожал, что телефон не распознал ее. Пришлось посмотреть в телефонную книжку и набрать номер на кнопках. Потом она точно так же позвонила Тому.
Только после этого Джейни включила в кухне свет и увидела, что там творится. Выдвижные ящики вытащены, их содержимое вывалено на пол, кресла разбросаны, на письменном столе все перерыто — и ноутбук исчез! Они унесли его.
«Зачем, бога ради? Они сейчас такие дешевые…»
И потом до нее дошло — там находилась информация, та информация, часть которой она добыла не совсем законным путем. На мгновение она запаниковала, но потом вспомнила, что все же получила разрешение, так что большая часть проделанной ею работы совершенно легальна. И она скопировала данные на диск, чтобы отнести его в офис. Диск лежал в сумочке, висящей, как обычно, на крючке на внутренней стороне шкафа для верхней одежды, и по счастливой случайности вор ее не заметил.
Она бросилась в гостиную — там тоже все было вверх дном — и устремила взгляд на книжную полку.
Он лежал на своем месте — дневник Алехандро. Она ринулась к нему, схватила с полки и прижала к груди.
Все приехали почти одновременно — Майкл, Том и полиция. Их присутствие мало повлияло на ужасное, тошнотворное ощущение осквернения, все сильнее овладевавшее Джейни по мере того, как она медленно осознавала, что произошло. Она сидела в кресле в гостиной, с полотенцем на плечах, и покачивалась из стороны в сторону, прижимая к груди дневник. Том успокаивающе положил ей на плечо теплую руку.
В течение часа стало ясно, что тот, кто проник в дом, был достаточно хорошо знаком с техникой расследований, чтобы не оставить практически никаких следов.
— Хотелось бы заверить тебя, что мы найдем этого ублюдка, но сильно сомневаюсь, — сказал Майкл. — Этот тип, по-видимому, действовал в гидрокостюме. Нет ни волоска, ни перхоти, ни отпечатков, ничего. Никакой зацепки. Единственное, что нам может помочь схватить его, — это добыча. Чего, по-твоему, недостает?
— Только компьютера, — ответила Джейни. — Насколько я могу судить. — Она подняла взгляд и увидела, что Майкл обеспокоенно смотрит на нее. — Он даже не потрудился заглянуть в спальню. И слава богу, потому что не знаю, что бы я тогда делала. Все мои драгоценности хранятся там, хотя, конечно, ничего из ряда вон у меня нет.
— Но, может, вор хотя бы заглянул туда? — спросил Том.
— Он не взял и столовое серебро, оно мне от бабушки досталось и лежит в серебряном ящичке на буфете. Стоит, наверное, целое состояние.
Майкл вздохнул и сел на кушетку.
— Значит, он хотел только заполучить компьютер.