— Об этом вам следует говорить с Питером, — с осторожностью заметила я.
— Но Питер, полагаю, исполнит любое ваше желание, — промолвила Сибил.
— Я предпочту оставить этот вопрос на его усмотрение. Будет так, как решит он.
— Мела, да ты просто образцовая жена, — язвительно заметила Вили.
— Так и есть, — согласилась я. — Не понимаю, почему тебя это удивляет?
Обмен фразами выглядел невинно на посторонний взгляд, однако в нем угадывался обмен колкостями и напряженность в наших взаимоотношениях, которую почувствовала даже Сибил. Она растерянно смотрела то на Вили, то на меня, a потом сказала со вздохом:
— Конечно, Мела права — нам придется поговорить с Питером. Может быть, это можно сделать прямо сейчас?
— Его, вероятно, уже нет дома, — проговорила Вили. — Он сказал мне, что у него назначено какое-то важное свидание.
При этом она окинула меня таким уничтожающим взглядом, что я поняла — она преднамеренно пытается пробудить во мне любопытство. Надо сказать, отчасти ей это удалось, и я задумалась о том, когда же она виделась с Питером и что они сказали друг другу.
Как только я спустилась вниз, Питер, который, вопреки утверждению Вили, был дома, позвал меня в свой кабинет:
— Не хочу волновать тебя, моя дорогая, но, выйдя на улицу, ты можешь заметить, что за домом приглядывает человек в штатском.
— Зачем?
— Это может показаться смешным, но в Скотленд-Ярде считают, что может быть предпринята попытка проникновения в наш дом.
— Проникновения в дом?! — изумилась я. — Но зачем?
— Ну, они предполагают, что люди, вскрывшие сейф дяди Эдварда, не нашли того, что им было нужно. Идея принадлежит главному инспектору. Возможно, он ошибается, но пока нас не было, возле дома видели подозрительного вида личностей, и потому главный принял решение выставить у дома двоих людей — одного у парадного входа, другого у заднего.
Питер явно преуменьшал масштаб происходящего, чтобы не волновать меня.
— Но что им может быть нужно? — спросила я. — Скорее всего, нужные документы в их руках.
Питер пожал плечами.
— Как знать! Если орудуют агенты нацистов, можно не сомневаться в том, что они не успокоятся. Ведь существует много других интересных для них документов, которые твой дядя, по счастью, оставил в своем рабочем кабинете.
— Видимо, это были очень важные и секретные документы…
— Представить себе не могу, потому что не держу в доме никаких важных бумаг. На мой взгляд, те люди, которых видели возле дома, были самыми обыкновенными грабителями, а может, просто случайными прохожими, которым не было до меня никакого дела.
— Не нравится мне это, — проговорила я. Признаюсь, мысль о том, что за нашим домом следят, встревожила меня.
Питер также выглядел озабоченным.
— Вот что, Мела, может быть, тебе лучше уехать? Мне известно, что твой дед с радостью примет тебя, да и у меня есть родственники в сельской местности, которые с радостью примут тебя.
— Не говори глупостей! Ты же не думаешь, что я боюсь за себя? В первую очередь я беспокоюсь о тебе.
Мне еще не доводилось видеть на лице Питера столь блаженного выражения.
— Ничего более приятного я от тебя еще не слышал! Иногда мне кажется, что тебя вообще не интересует, что со мной будет… даже если я взлечу на воздух.
— Не выдумывай. Раз существует опасность, хорошо, что дом охраняет полиция, — жаль только, что охрана такая малочисленная.
— Это потому, что я еще не столь значительная фигура. Но, Мела, не сомневаюсь, что я стану ею, если ты будешь добра ко мне.
Я взяла свою сумочку под мышку и принялась застегивать перчатки.
— Тогда поспеши — мне хотелось бы быть женой видного государственного деятеля.
Питер приблизился ко мне и спросил:
— Не хочешь поцеловать меня на прощание?
— Я всего только на час, — ответила я, — неужели это настолько необходимо?
Я поддразнивала его, однако на какой-то момент он решил, что я говорю серьезно; а потом, когда я шаловливо улыбнулась ему, заключил меня в свои объятия и привлек к себе.
— Ты очаровательна. И кого же ты намереваешься ослепить своей красотой?
— Только агента по найму жилья. Я намереваюсь помочь Сибил подыскать ей уютную квартирку, где она смогла бы поселиться за твой счет.
— Кто тебе сказал, что плачу я? — удивился Питер.
— Никто, — ответила я. — Но, чтобы понять это, не требуется никакой интуиции. Когда Сибил заговорила о переезде, речь шла о комнатке в Бэттерси или Хэмпстеде — но теперь мы рыщем по Мэйфер [11] в поисках квартирки, по меньшей мере, с шестью обращенными на юг комнатами.
— Только не упоминай о том, что знаешь, что я помогаю ей, — проговорил Питер.
— Почему нет?
— Она стесняется этого.
— Ерунда! — возразила я. — Ты, Питер, слишком добр. Вот Сибил и Вили и пользуются твоей добротой. Тебе надо подумать хотя бы о себе, если не обо мне.
— Ты получишь все, что захочешь, если только это будет мне по силам на этом свете.
— Спасибо. Возможно, однажды я напомню тебе об этом. А теперь мне пора идти.
Я подставила ему щеку, однако он предпочел поцеловать меня в губы. Властный поцелуй заставил меня ощутить острый восторг.
— До свидания, моя дорогая, и побереги себя, — проговорил он, отпуская меня.
— Это я должна говорить тебе эти слова! — ответила я.
Когда я вышла из комнаты, по лестнице уже спускалась Сибил.
— Ты готова, Памела? — спросила она. — Если мы не поспешим, то до ланча не успеем ничего сделать.
— Я готова.
Бейтс заторопился вперед, чтобы открыть перед нами дверь. В это самое время в комнатах слуг раздался звонок. Бейтс открыл дверь. На пороге стоял Тим.
— Тим! — воскликнула я. — Какая неожиданность!
— Приехал сегодня утром. Как поживаешь, Мела?
Я представила его Сибил, после чего я пригласила его разделить наше общество.
— Мы едем к агенту по аренде недвижимости на Ганновер-сквер, — сказала я.
Мы сели в такси. Вести разговор было непросто. Когда мы добрались до офиса, Сибил вышла первой, и Тим едва слышно пробормотал, что ему надо спешить. Воспользовавшись возможностью, я сказала Сибил:
— Я пройдусь по улице вместе с офицером ВВС Грантом. Я недолго. А вы, Сибил, пока посмотрите, что они могут нам предложить.