— Какая неожиданность, — сказала она, — входите.
Гостиная была обставлена с большим вкусом. Много книг. Роскошный телевизор. Рыбки в аквариуме, похожие на крошечных тигров. Курт Валландер с трудом представил себе Юханнеса Лёвгрена в этой гостиной. Вряд ли у них была какая-то связь.
— Могу я вас угостить чем-нибудь? — спросила хозяйка.
Отказавшись и поблагодарив, они сели.
— Мы должны задать несколько рутинных вопросов. Меня зовут Курт Валландер, а это Йоран Буман из кристианстадской полиции.
— Полиция — как здорово, — сказала женщина, продолжая улыбаться. — Здесь, в Гладсаксе, никогда ничего не случается.
— Мы только хотим спросить, не знаете ли вы человека по имени Юханнес Лёвгрен.
Она смотрела на Валландера с удивлением.
— Юханнес Лёвгрен? Кто это? Нет, не знаю такого.
— Вы уверены?
— Совершенно уверена!
— Он и его жена были убиты в деревне под названием Ленарп несколько дней назад. Может быть, вы читали об этом.
Ее удивление выглядело совершенно естественным.
— Теперь я вообще ничего не понимаю. Припоминаю, что-то такое было в газетах. Но как это связано со мной?
Никак, подумал Курт Валландер и посмотрел на Йорана, который, похоже, был того же мнения. Что у нее общего с Юханнесом Лёвгреном?
— В 1951 году у вас родился сын в Кристианстаде, — сказал Йоран Буман. — В бумагах написано, что вы не указали имени отца. Отец неизвестен. Может так случиться, что этот неизвестный отец и есть Юханнес Лёвгрен?
Она посмотрела на него долгим взглядом.
— Я не понимаю, почему вы спрашиваете. И еще меньше понимаю, как это все может быть связано с убитым фермером. Но, если это вам поможет, я могу сказать, что отца Стефана звали Рюне Шерна. Он был женат, и я знала, на что иду. Я решила не указывать его имени, чтобы не причинять ему неприятностей. Он умер двенадцать лет назад. И у Стефана всегда были с ним очень хорошие отношения.
— Я понимаю, что вопросы звучат для вас нелепо, — сказал Курт Валландер. — Но мы иногда вынуждены задавать странные вопросы.
Они спросили еще кое-что и пометили в блокнотах.
— Надеюсь, вы извините нас за беспокойство, — сказал Курт Валландер и поднялся со стула.
— Вы мне верите? — вдруг спросила она. — Вы верите, что я сказала правду?
— Да, — сказал Курт Валландер. — Мы верим, что вы сказали правду. Но, если вы сказали неправду, это все равно станет известно. Раньше или позже.
Она засмеялась:
— Конечно, я сказала правду. Я вообще не умею врать. И, если у вас будут еще странные вопросы, добро пожаловать.
Они пошли к машине.
— Вот так, — сказал Йоран Буман.
— Это не она, — ответил Валландер.
— Будем разговаривать с сыном?
— По-моему, не обязательно. Пока, во всяком случае.
Они заехали за машиной Валландера и направились в Кристианстад.
Там взяли полицейский автомобиль и дальше ехали вместе.
— Маргарета Веландер, сорока девяти лет, владелица дамской парикмахерской под названием «Волна». Трое детей, разведена, опять вышла замуж, опять развелась. Живет в собственном доме. В декабре 1958 года родила сына по имени Нильс. Он, по-моему, большой авантюрист. Перепродавал какое-то импортное барахло. К тому же числится владельцем агентства по продаже эротического женского белья. В Сёльвесборге. Как ты думаешь, кто станет заказывать по почте эротическое белье в Сёльвесборге?
— Многие, — предположил Валландер.
— Сидел за драку, — продолжал Йоран. — Дела я не видел, но ему дали год. Значит, не пустяк.
— А в это дело я хотел бы заглянуть, — сказал Курт Валландер.
— Это было в Кальмарском суде. Ребята ищут дело.
— А в каком году?
— По-моему, в восемьдесят первом.
Йоран вел машину по городу. Валландер задумался.
— То есть ей было всего семнадцать, когда она родила. Если считать, что отец — Юханнес Лёвгрен, не чересчур ли велика разница в возрасте?
— Я думал об этом, — сказал Буман, — но чего не бывает.
Парикмахерская была на первом этаже многоквартирного дома на окраине города.
— Может, постричься заодно? — спросил Йоран. — Где ты стрижешься, кстати?
Он чуть не ответил, что его стрижет жена.
— Где когда, — ответил он уклончиво.
В парикмахерской было три кресла. И все оказались заняты.
Две дамы сушили волосы под колпаками, третьей парикмахерша мыла голову. И с удивлением посмотрела на вошедших.
— У меня только по записи, — сообщила она. — Сегодня все забито и завтра тоже. Если, конечно, вы не пришли записать ваших жен.
— Маргарета Веландер? — спросил Йоран Буман и показал удостоверение. — Мы хотим с вами поговорить.
Курт Валландер заметил, что она испугалась.
— Сейчас я занята.
— Мы можем подождать.
— Пройдите в заднюю комнату, — сказала Маргарета Веландер. — Я скоро освобожусь.
Комната была очень маленькая. Покрытый клеенкой стол и несколько стульев занимали почти все пространство. На полке лежали еженедельники, стояло несколько чашек и грязная кофеварка. Курт Валландер обратил внимание на выцветшую черно-белую фотографию, приколотую к стене. На ней был изображен молодой человек в морской форме. На бескозырке было написано «Халланд».
— «Халланд», — произнес он. — Это крейсер или эсминец?
— Эсминец, — ответил Буман. — Давным-давно сдан в металлолом.
В комнату вошла Маргарета Веландер. Она вытирала руки махровым полотенцем.
— У меня есть несколько минут, — сказала она. — В чем, собственно, дело?
— Скажите, не знаете ли вы человека по имени Юханнес Лёвгрен? — спросил Валландер.
— Хотите кофе? — спросила она.
Оба отказались. Курт Валландер почувствовал легкое раздражение оттого, что она повернулась спиной, вместо того чтобы ответить на вопрос.
— Юханнес Лёвгрен, — повторил он. — Фермер из маленькой деревни под Истадом.
— Которого убили? — спросила она и поглядела ему прямо в глаза.
— Да, — сказал он. — Которого убили. Именно он.
— Нет, — сказала она и налила кофе в пластмассовую кружечку. — Откуда мне его знать?
Полицейские переглянулись. По ее голосу чувствовалось, что она нервничает.
— В декабре 1958 у вас родился сын по имени Нильс. Вы записали, что отец неизвестен.
Не успел он произнести имя ее сына, как Маргарета Веландер заплакала.