— Спасибо, хорошо. — Я с неохотой поднимаю глаза от брошюры, словно удивляясь, что кто-то отвлекает меня от работы.
— Я проезжал мимо вашего модного Фулхэма в субботу.
— А… — рассеянно роняю я.
— В наше время лучше места не найти, правда? Моя жена на днях читала статью в газете про этот район. Там полно мажоров, которые живут на деньги из семейных трастовых фондов.
— Да, наверное, это так.
— Так мы и будем тебя звать — «офисная ма-жорка»! — И Филип радостно гогочет.
О чем это он?
— Ладно, — говорю я и улыбаюсь. Он же тут главный, ему виднее, как меня звать…
Ой, подождите-ка. Ах ты черт возьми. Выходит, Филип думает, что я из богатой семьи? И что у меня тоже есть такой бездонный семейный фонд?
— Ребекка, — окликает меня Клэр, оторвавшись от телефона. — Тебя спрашивают. Таркин какой-то.
Филип ухмыляется, всем своим видом показывая: «О чем тут говорить?» — и легкой походкой направляется к своему столу. Я смотрю на него с горечью. Все пропало. Если Филип считает, что я финансово обеспечена, он никогда не повысит мне зарплату.
С чего, интересно, он решил, что у меня водятся деньги?
— Бекки, — снова окликает меня Клэр и тычет в телефон.
— Да-да. — Я поднимаю трубку и говорю: — Здравствуйте, Ребекка Блумвуд слушает.
— Бекки, — гундосит Таркин и, судя по голосу, нервничает так, словно сто лет собирался с силами, чтобы мне позвонить. Наверное, так и есть. — Как приятно снова слышать тебя. Знаешь, я много о тебе думал.
— Правда? — спрашиваю я как можно более равнодушным тоном. Пусть он двоюродный брат Сьюзи и все такое, но есть же предел.
— Я бы… хотел проводить с тобой больше времени. Можно пригласить тебя на ужин?
Боже. И что я должна на это ответить? Такая безобидная просьба. Он же не спрашивает, можно ли со мной переспать. Или даже поцеловать. И если на его предложение поужинать я отвечу отказом, это все равно что сказать ему: «Ты такой занудный урод, что я не в состоянии выдержать и пару часов с тобой за одним столом».
Что, в принципе, почти правда. Но сказать я этого не могу. Да и Сьюзи всегда так добра ко мне. Конечно, она расстроится, если я отошью ее любимого Таркина с первой же попытки.
— Наверное, да, — бормочу я, прекрасно понимая, что в моем голосе нет и намека на радость.
Наверное, было бы честнее с моей стороны откровенно сказать, что он мне не нравится. Но сделать это не так просто. Гораздо проще пойти с ним в ресторан. Ничего, как-нибудь вытерплю.
Есть еще неплохой выход — на самом деле никуда с ним не ходить, а только пообещать и отменить свидание в последний момент. Проще простого.
— Я буду в Лондоне до воскресенья, — сообщает Таркин.
— Тогда давай увидимся в субботу, — весело предлагаю я, — перед отъездом.
— В семь?
— А может, лучше в восемь?
— Хорошо, — соглашается он. — Значит, в восемь. — И кладет трубку, даже не упомянув, куда хотел бы меня повести. Но поскольку я все равно не собираюсь с ним встречаться, то неважно.
Раздраженно вздохнув, принимаюсь снова барабанить по клавиатуре.
«Лучшим решением является консультация с независимым финансовым экспертом, который сможет порекомендовать Вам достойный фонд пенсионного страхования. Сейчас на рынке появилась масса новых предложений, например…» Так, сейчас поищем. Любой завалявшийся буклет подойдет. «Пенсионный фонд „Поздний возраст“, который…»
— На свидание приглашал? — спрашивает Клэр.
— Вроде того, — небрежно отвечаю я. А сама жутко довольна. Клэр ведь не знает, как выглядит Таркин! Для нее он — очень умный и симпатичный молодой человек. — Договорились поужинать в субботу.
— Понятно, — кивает она, натягивая резинку на стопку писем. — Знаешь, на днях Люк Брендон интересовался, есть ли у тебя парень.
На секунду меня парализовало. Люк Брендон? Но я стараюсь не выдать удивления.
— Неужели? Что, у тебя спрашивал? А когда?..
— Да буквально позавчера. На брифинге в «Брендон Комьюникейшнс».
— А ты что ему ответила?
— Ответила, что нет. — И Клэр улыбается мне. — А что, он тебе нравится?
— Ну вот еще! — фыркаю я и закатываю к потолку глаза.
Но надо признать, после этого мне стало намного веселее печатать. Люк Брендон. Ну надо же! Не то чтобы он мне нравился, но все же. Сам Люк Брендон.
«Этот удобный план страхования предполагает полную страховую выплату в случае смерти и большую единовременную выплату по выходе на пенсию. Например, рядовой гражданин тридцати лет, который ежемесячно отчисляет по 100 фунтов на пенсионное страхование…»
А знаете что? Вдруг, прямо на середине последнего предложения, я понимаю, что это нестерпимо скучно. Что я способна на большее.
Я достойна чего-то более интересного, нежели сидеть в паршивом офисе, переписывая брошюрки и пытаясь перевести их в разряд серьезной информации. Или если не интересного, то хотя бы более высокооплачиваемого. Или того и другого.
Бросаю печатать и подпираю подбородок ладонями. Пора начинать новую жизнь. Почему бы мне не последовать примеру Элли? Я же не боюсь серьезной работы, правда? Почему бы не обратиться в кадровое агентство и не найти место, достойное всеобщей зависти? У меня тоже могут быть и огромная зарплата, и служебная машина, и костюм от «Карен Миллен». И никаких забот о деньгах.
Я приободрилась. Конечно, вот он — ответ на все мои вопросы. Я стану…
— Клэр, — спрашиваю я как бы между делом, — кто в Сити получает больше всех?
— Не знаю, — задумывается она. — Наверное, брокеры по фьючерсным сделкам.
Ну вот, значит, я стану брокером по фьючерсным сделкам. Легко.
Это и правда легко. Настолько легко, что уже на следующее утро в десять часов я нервным шагом вхожу в самое крутое кадровое агентство Лондона — «Уильям Грин». Открывая дверь и ловя взглядом свое отражение в стекле, я восторженно замираю. Неужели я и вправду тут?
Да, я тут. Строгий черный костюм, колготки, туфли на высоком каблуке и, естественно, свежий номер «ФТ» под мышкой. В руке у меня дипломат с кодовым замком — мамин подарок на Рождество, полученный несколько лет назад и с тех пор ни разу не использованный. Отчасти потому, что дипломат тяжелый и громоздкий, а отчасти потому, что я сразу забыла код, а без кода открыть не получается. Но сейчас чемоданчик пришелся очень кстати.