— Только сначала положу куда-нибудь Клем-ми… — Таркин начинает оглядывать комнату, как будто в ней по волшебству должна появиться колыбелька.
— Давайте я подержу, — срывающимся голосом предлагаю я.
Тишина. Сьюзи резко поворачивается, и ее глаза увеличиваются до размера блюдец.
— Бекки? Бекс?
— Мы вернулись! — Я нервно смеюсь. — Сюрприз!
— Не может быть! Боже!
Она сует ребенка Таркину, который, как настоящий мужчина, умудряется удержать сразу двух младенцев на руках, и буквально кидается мне на шею.
— Бекки! Миссис Брэндон!
— Миссис Клиф-Стюарт! — отвечаю я, а слезы уже тут как тут. Я знала, знала, что Сьюзи останется прежней!
— Просто поверить не могу, что ты вернулась! — Сьюзи так и сияет от радости. — Расскажи о своем путешествии! Все-все… — Она вдруг замолкает, увидев сумку на моем плече, и благоговейно шепчет: — Боже мой! Это что, настоящая «ангельская сумочка»?
Ха, видали? Кто разбирается — сразу все замечает!
— Конечно, настоящая. — Я небрежно поправляю ремешок. — Так, скромный сувенирчик из Милана. Э-э… только при Люке — молчок, — тихо добавляю я. — Он о ней не знает.
— Бекки! — с легким упреком смеется Сьюзи. — Он же твой муж!
— Вот именно. — Я смотрю ей в глаза, и мы хихикаем.
Как в старые добрые времена.
— Ну, как тебе замужем? — спрашивает Сьюзи.
— Великолепно, — счастливо вздыхаю я. — Просто замечательно. Сама знаешь, как это бывает в медовый месяц.
— В наш медовый месяц я уже была беременной, — смущенно говорит Сьюзи. Она восхищенно поглаживает мою сумочку. — Я и не знала, что вы собирались в Милан. А где еще были?
— Везде! Мы весь мир объехали!
— А в храме Махакала были? — спрашивает чей-то гулкий голос.
В комнату входит Кэролайн, мама Сьюзи. Опять в каком-то диковинном платье из горохово-зеленой мешковины.
— Да! — ликую я. — Были!
На мысль о настоящем путешествии меня натолкнула как раз Кэролайн: обмолвилась как-то, что ее лучшая подруга — крестьянка из Боливии.
— А древний город инков Оллантайтамбо видели?
— Несколько дней осматривали! Кэролайн улыбается. Кажется, экзамен я выдержала. Я — настоящая путешественница! Вот так-то! А уточнять, что в город инков мы ездили из пятизвездочного курорта, совсем ни к чему.
— Я только что говорила со священником, — обращается Кэролайн к Сьюзи, — он что-то там болтал о теплой воде для купели. Но я, конечно, отказалась наотрез! Холодная вода малышам пойдет только на пользу.
— Мама! — стонет Сьюзи. — Я его сама просила, чтобы воду для крещения подогрели! Они же еще совсем крошки!
— Ерунда! — безапелляционно заявляет Кэролайн. — В их возрасте тебя уже купали в озере! А в шесть месяцев я взяла тебя в поход по холмам Тсодила в Вотсване. В моем доме прошу не устраивать тепличных крещений!
Сьюзи кидает на меня полный отчаяния взгляд, и я сочувственно улыбаюсь ей в ответ.
— Мне нужно идти, — говорит она. — Бекс, поболтаем позже. Погостите у нас пару дней, хорошо?
— С удовольствием! — радостно соглашаюсь я.
— И обязательно познакомься с Лулу! — кричит Сьюзи уже из коридора.
— А Лулу — это кто? — спрашиваю я, но она меня не слышит.
Ну ладно, скоро узнаю. Наверное, ее новая лошадь.
Выхожу к Люку — он во дворе, рядом с навесом, которым соединили церковь с домом, прямо как на свадьбе Сьюзи. Мы идем по циновкам, и на меня вдруг такая ностальгия накатывает. Ведь не где-нибудь, а здесь мы впервые заговорили о свадьбе, пусть и намеками. А потом Люк сделал мне предложение.
И вот мы снова тут. Почти год как женаты!
За спиной шуршат чьи-то шаги. Это Таркин спешит в церковь, на руках у него ребенок.
— Тарки, привет! — говорю я, дождавшись, когда он поравняется с нами. — Это который из двух?
— Клементина, — улыбается он. — Наша малютка Клемми.
Я наклоняюсь к младенцу и пытаюсь скрыть изумление. Черт возьми, Сьюзи права — Клементина действительно похожа на мальчишку.
— Какая красавица! — спешу восхититься я. — Просто принцесса!
Пока я соображаю, что бы такого женственного в ней похвалить, откуда-то сверху доносится шум и быстро усиливается, перерастая в захлебывающееся тарахтение. Задираю голову. С неба спускается гигантский черный вертолет и приземляется прямо на лужайке за домом.
— Кто-то из твоих друзей обзавелся вертолетом?
— Хм… вообще-то это мой, — застенчиво отвечает Таркин. — Дал друзьям полетать.
У Таркина есть вертолет?!
Ну, знаете ли, владелец десятка замков, да еще вертолета в придачу мог бы купить себе костюмчик поприличнее!
Церковь полна гостей. Мы с Люком устраиваемся в последних рядах, я оглядываю собравшихся родственников. Вот отец Таркина в смокинге баклажанного оттенка, а вон там Фенелла, сестра Таркина. Она в голубом. Торжествующе взвизгивает, болтая о чем-то с незнакомой блондинкой.
— Кто это, Агнес? — интересуется резкий голос у меня за спиной. Осторожно поворачиваю голову. Дама с седой шевелюрой и гигантской рубиновой брошью разглядывает Фен в лорнет.
— Дорогая, это же Фенелла! — отвечает ей соседка в зеленом.
— Да не Фенелла, а та девица, с которой она разговаривает.
— А, ты про Лулу. Это Лулу Хезерингтон. Ну и ну. Лулу-то, оказывается, не лошадь, а девица.
Вообще— то, если честно, она здорово похожа на лошадь. Худая, поджарая, как Сьюзи. На ней розовый твидовый костюм. Вот Фенелла сказала что-то, и Лулу рассмеялась, продемонстрировав не только зубы, но и десны.
— Лулу — одна из крестных матерей, — объясняет Агнес. — Прекрасная девушка. Лучшая подруга Сьюзен.
Что?
Это еще что за новость? Лучшая подруга Сьюзи — я! Это же всем известно.
— Лулу поселилась в этой деревушке полгода назад, и с тех пор они буквально неразлучны! — продолжает Агнес. — Каждый день вместе катаются верхом. У нее со Сьюзен так много общего. Вы только посмотрите!
Появляется Сьюзи с Уилфредом на руках. И знаете, чем-то они с Лулу действительно похожи. Обе высокие блондинки, и волосы одинаково уложены. Разговаривая с Лулу, Сьюзи вся оживляется, и вскоре обе дружно хохочут.
— А сколько у них общих интересов! — снова говорит Агнес позади меня. — Дети, лошади… они так друг другу помогают!
— Да, каждой девушке нужна лучшая подруга, — мудро изрекает ее собеседница.
Обеих заставляют умолкнуть первые аккорды органа. Паства дружно встает и берет молитвенники. Я тоже беру, но не могу прочесть ни слова. У меня внутри все словно бурлит.