— Конечно! — с облечением выдыхаю я.
Иди!
Так вот что она любит — всякие канцелярские принадлежности! Господи, ну конечно! Как мне раньше не пришло в голову?! Она же учится… значит, все время пишет… вот в чем ее слабость!
Магазинчик такой узкий, что мне со своими пакетами там просто не развернуться, поэтому я решаю подождать Джесс снаружи. Что же она там выбирает? Тетради в ярких обложках? Или открытки ручной работы? Или, может, какую-нибудь шикарную ручку?
Надо отдать Джесс должное: я же этот магазин вообще не замечала.
— Покажи! Покажи, что купила! — бросаюсь я к ней, едва она выходит с двумя набитыми пакетами.
Меня останавливает непонимающий взгляд.
— Ничего я не покупала.
— Но у тебя же целых два пакета! Что в них?
— А ты видела объявление? — кивает она на бумажку в витрине, где что-то накорябано от руки. — Там раздают использованные конверты с уплотнителем.
Она открывает пакет, демонстрируя кучу измятых конвертов с полиэтиленовым пузырьковым уплотнителем и побывавших в употреблении пакетов «Джиффи». Я смотрю на них, и мое только-только восстановленное благодушие испаряется.
— Фунтов десять сэкономила, не меньше, — с довольным видом добавляет она. — Конверты всегда пригодятся.
У меня нет слов.
Как можно похвалить покупку вроде старых конвертов и пакетов?
— Э-э… супер! — наконец выдавливаю я. — Замечательные штуки! И… марки на них такие… м-м… интересные. Ну вот мы и закупились! Пойдем отметим это дело чашкой капуччино!
Буквально за углом есть уютная кофейня, и, когда мы подходим к ней, мое настроение снова улучшается. Подумаешь, не удалось по магазинам побродить. Ничего страшного. Зато сейчас мы с сестренкой душевно попьем кофейку и посплетничаем! Устроимся за мраморным столиком, будем смаковать капуччино и рассказывать друг другу о своей жизни…
— У меня с собой термос, — говорит Джесс у меня за спиной.
Обернувшись, я с удивлением вижу у нее в руках белый пластмассовый термос.
— Что-что? — слабо переспрашиваю я.
— Не нужен нам этот кофе за сумасшедшую цену, — небрежно тычет она пальцем в сторону кофейни. — Они на каждой чашке столько накручивают, что и думать противно.
— Но…
— Присядем вон на той скамейке. Сейчас протру ее — будет чистая.
Я таращусь на нее и понимаю, что мое изумление достигло наивысшей точки. Как можно впервые пить кофе со своей вновь обретенной сестрой — из какого-то старого термоса, сидя на какой-то грязной скамейке?
— Но я хочу в кофейню! — вырывается у меня. — Хочу сесть за нормальный стол и выпить нормального капуччино!
Пауза.
— Ну пожалуйста! — умоляю я.
— Ну… хорошо. — Джесс со вздохом закрывает термос. — Но тебе надо привыкнуть самой варить кофе и носить с собой. За год сэкономишь несколько сотен фунтов. Термос купи в комиссионке. А молотый кофе можно заваривать не меньше двух раз. Вкус от этого не портится.
— Я… буду иметь в виду, — отвечаю я, уже не слушая. — Идем.
В кофейне тепло и ароматно. Играет музыка, отсветы неярких ламп падают на мраморные столы. В воздухе висит оживленный гул голосов.
— Вот видишь, как тут славно! — говорю я и радостно обращаюсь к официанту: — Столик для нас сестрой, пожалуйста.
Как мне нравится это произносить — «для нас с сестрой».
Мы усаживаемся за стол, я ставлю пакеты с покупками на пол и понемногу начинаю расслабляться, приходить в себя. Вот так-то лучше. Поболтаем, познакомимся поближе. С этого и надо было начинать.
К нам подходит официантка — с виду лет двенадцати, с табличкой «Сегодня я работаю первый день!» на груди.
— Здравствуйте! — расплываюсь я в улыбке. — Мне, пожалуйста, капуччино, а… сестра сама скажет, что будет пить.
Сестра. Это слово каждый раз греет мне душу.
— Мы сегодня впервые увиделись друг с другом. И знаете, по такому поводу, пожалуй, стоит выпить шампанского, — не удержавшись, добавляю я.
— Ух ты! Круто! — выдыхает официантка.
— Мне, пожалуйста, простой воды из-под крана, — просит Джесс, закрывая меню.
— А тебе не хочется душистого пенистого капуччино? — удивленно спрашиваю я.
— Я не потерплю, чтобы бездушная корпоративная машина, выкачивающая деньги со всего мира, наживалась на мне. — Она пронзает гневным взглядом бедную официантку. — Вы считаете, что четыреста процентов чистой прибыли — это этично?
— Хм… — Девочка совсем растерялась. — А льда вам в воду добавить?
— Выпей кофе, — вмешиваюсь я. — Девушка, ей тоже капуччино, пожалуйста.
Когда официантка от нас убегает, Джесс укоризненно качает головой:
— Ты знаешь, сколько на самом деле стоит чашка капуччино? Несколько пенсов. А с нас дерут по два фунта.
— Но зато к кофе бесплатно дают шоколадку, — втолковываю я.
Боже мой, да у нее прямо-таки пунктик насчет кофе. Ну ничего, ничего. Бывает. Сменим тему.
— Ну вот! — весело начинаю я. — Расскажи мне о себе!
— А что ты хочешь узнать?
— Все! — с энтузиазмом заявляю я. — Например… чем ты увлекаешься, кроме пеших прогулок?
Она ненадолго задумывается и наконец выдает.
— Спелеологией.
Официантка ставит перед нами две чашки капуччино.
— То есть ты… лазишь по пещерам?
Джесс внимательно смотрит на меня поверх чашки кофе.
— В общем, да.
— Ого! Это же…
Что ей сказать? Что я вообще знаю о пещерах? Кроме того, что там темно, холодно и сыро?
— Это очень интересно! — нахожусь я. — Вот бы мне как-нибудь туда!
— И конечно, минералогией. Камни — мое основное увлечение, — добавляет Джесс.
— Мое тоже! Особенно большие, блестящие и граненые — от Тиффани! — смеюсь я, как бы показывая, что оценила шутку.
Но Джесс и бровью не ведет. Видно, не поняла.
— Я защитила диссертацию по петрогенезису и геохимии флюорит-гематитовых залежей, — сообщает она с неожиданным пылом.
Ни одного знакомого слова.
— Э… блеск! А… почему ты решила изучать камни?
— Папа меня увлек, — на лице ее проступает слабое подобие улыбки, — он тоже большой любитель.
— Правда? — удивленно переспрашиваю я.
А я и не знала!
— Не твой папа, — испепеляет меня взглядом Джесс. — А мой. Мой отчим. Человек, который меня воспитал.
А, ну да.