Но никто не шел к Максимову с разоблачающей информацией. Он восстановил в памяти события прошлой ночи, реакцию девушек… и на этом дело встало. Не хватало толчка.
Демаков решительно заявил, что эту ночь он проведет на базе (участок не взорвут, Кольцовка не развалится). Он выразил сомнение, что данной ночью произойдет что-то эпохальное, но как порядочный сыщик обязан находиться здесь, и точка.
– Тогда иди спать, – сказал Максимов. – Ночка будет бессонная. От греха, как говорится. Два часа твоих, три моих – по справедливости. А после полуночи не спим оба.
Участковый отправился давить койку, а Максимов опять болтался по лагерю. Нелюбимое время суток – мерцающее затишье перед сумерками – слава богу, кончалось. С востока надвигалась серость. В женской команде царили раздор и подозрительность. Ужина у девчонок сегодня не было – каждый спасался сам, избегал компании. Простившись с Валентином, Алина пристроилась на крыльце – сидела бледная, кусая губы. Судя по озабоченному, осунувшемуся личику, девушку одолевали думы – время от времени она морщилась, отвергая в уме какие-то варианты, затем явно забегала вперед – устремляла к небу мордашку и на время замирала. От разговора с сыщиком Алина увильнула. Едва он свернул с дорожки, она торопливо поднялась и скользнула за угол.
Черноокая Карина в гордом одиночестве швыряла мяч в баскетбольное кольцо. Получалось неважно – на три броска одно попадание. Покосившись на Максимова, она не вымолвила ни слова. Он свернул за баскетбольную площадку и сделал неожиданное открытие: за Кариной из кустов наблюдала блондинка Светлана. Простоватая особа внезапно предстала в ином свете: сжатая, собранная, взгляд испепеляющий, охотничий – вылитая тигрица за мгновение до броска… Максимов попятился – еще три шага, и его бы заметили, – свернул, обошел площадку через пустующий домик и сделал второе неожиданное открытие: за Светланой, наблюдавшей за Кариной, из душевой наблюдала некрасивая Соня! Стояла в проеме между гипсовыми стенками, отогнув плотную занавеску, и смотрела на Светлану так, словно все уже решила, осталось только засучить рукава и нанести удар с разворотом кулака…
Не всякий зоопарк похвастается таким серпентарием…
За Соней охотников наблюдать не нашлось. На восточной стороне царили мир и спокойствие (весьма похожие на предбоевое затишье). Показалась рука Валентина, задвигающая шторку. Из комнаты он мог держать под наблюдением только поляну, по которой бродила меланхоличная Катя, собирая любимые растения. Венок на этот раз у Кати выходил довольно крупный и здорово напоминал надгробный. Эти явные аналогии спортсменку не тревожили – она казалась ушедшей в себя и меньше всего озабоченной тем, что вытворяют руки. Но пристальная слежка из-за дерева позволила предположить, что не все доли мозга задействованы в процессе внутреннего самосозерцания и плетения венка. Временами Катя поднимала голову и словно бы невзначай посматривала куда-то влево.
Слева за кустами было озеро.
Максимов сделал солидный крюк, прокрался вдоль кустов и спустился к компактному пляжу. В воде плескалась русалка.
– Вы подошли конечно же случайно, – вытягивая ноги, произнесла Зухра. – А я нарочно задержалась, давая вам время прийти.
Вопреки опасениям (или надеждам), это побережье не было нудистским. Узкая полосочка плавок на русалке присутствовала. И кое-что еще, похожее на крохотные кофейные чашечки.
– Хотите поговорить? – насторожился Максимов.
– Не о чем, – загадочно улыбнулась Зухра, переворачиваясь на бок. – Просто хотела вас увидеть. Перед сном.
– Спокойнее спать будете?
– Возможно.
– Жалко, – вздохнул Максимов. – А я считал, у вас имеется что сказать. Вы не боитесь отдаляться от лагеря? Говорят, места здесь неспокойные.
– Зато красивые… – Зухра соблазнительно потянулась. Просто странно, как ее держала вода – особых движений, позволяющих лежать на поверхности, девушка не совершала. Просто лежала, и все, тихонько шевеля ладошками.
– Будьте поосторожнее, Зухра, – на всякий случай предостерег Максимов. – В этом лагере все следят друг за другом. Светлана – за Кариной, Соня – за Светланой, Катя – за вами…
– Я больше чем уверена, что последнее вам показалось. – Зухра продолжала улыбаться, но как-то уже натянуто. – Много она увидит за кустами?.. Между прочим, вы очень понравились Кате. А Карине, наоборот, не понравились.
– А вам? – смутился Максимов.
– А я еще не решила, – таинственно промолвила Зухра, извилистым угрем проделала петлю над водой и почти без всплеска ушла на глубину. Максимов также сыграл в таинственность – когда русалка вынырнула, его уже не было.
Машину с Ольгой Юрьевной он перехватил у символических ворот – женщина затормозила и опустила окошко.
– Уезжаете, Ольга Юрьевна?
– Давно пора, Константин Андреевич. Да и знаете, – женщина поежилась, – боязливо как-то становится. Все эти дикие события… Как вы думаете, сегодня ночью ничего ужасного не произойдет?
– Стопроцентная уверенность, Ольга Юрьевна. Приезжайте спокойно утром, мы вас встретим.
– Дай-то бог, – администратор тускло улыбнулась. – А знаете, на вашем месте я не стала бы затягивать этот кошмар. Бог с ним, с расследованием, нужно вызвать наряд полиции и поставить базу под круглосуточную охрану. А еще лучше… разогнать всех по домам, и тогда можно вздохнуть свободно. Вам же спокойнее будет. Да и мне, собственно…
– А что, с переездом на новое место убийца перестанет убивать? – удивился Максимов. – Сомневаюсь, Ольга Юрьевна. Если уж она засучив рукава взялась за это дело…
– Хорошо, не буду вам указывать, вы специалист. Извините, я должна ехать. Дома дети голодные – мать совсем не видят…
– А про мужа вы забыли? – улыбнулся Максимов. – Про того самого, что лежит на диване и ждет, когда покормят?
– Есть и муж. – Ольга Юрьевна пристально и как-то печально посмотрела на сыщика и покатила к мужу.
Поспать этой ночью удалось совсем немного. С девяти до двенадцати – а потом растолкал Демаков и сказал, что сам просил. Максимов встал без мучительных напрягов – он не относился к людям, черпающим жизненные силы из сна. Он черпал их из бодрящего кофе, встреч с интересными людьми и конечно же из космоса.
– Вставай, засоня, скучно мне одному… – бухтел Демаков, монотонно пиная ножку кровати.
Максимов встал и хмуро поинтересовался:
– Есть сведения о противнике?
– А чего им сделается? В десять завалились в барак, опять Светлана с Кариной поцапались, командирша разнимала, Зухра бросалась на Катю, что та ее тапки куда-то зашвырнула, – а Катя девочка тихая, но с удовольствием Зухру обматерила, чуть не подрались, но всех покрыла трехэтажным матом Соня, и все накинулись на нее, а Светлана ее даже «пугалом страшным» обозвала, за что и получила в ухо, но тут командирша такую истерику закатила, что все угомонились, разбрелись по койкам и свет потушили. Похоже, спят. Из барака никто не выходил… Все они, бабы, стервы.