– Вот это и есть эффект Эрангиуса, – ехидно заметил отец, – стоит один раз помочь проходящему практику маглору, как он начинает требовать помощи каждый день.

– Дурак он, этот ваш Эрангиус, – с чувством рявкнул я, и они все вдруг остолбенели, рассматривая меня так ошеломленно, словно на мне враз проявилась драконья чешуя.

– Сильное заявление, – через несколько секунд оттаял Дэгерс, – а обосновать можешь?

– А что тут обосновывать? – Вот теперь удивился я, – он считает маглоров кем-то вроде крыс, запущенных в лабиринт. А себя мнит наблюдателем, ждущим, какая из них окажется более шустрой и сообразительной.

Мать захихикала почти счастливо.

– А кем их нужно считать? – осторожно осведомился отец.

– Теми, кто они и есть. Тайными агентами, заброшенными в тыл врага и втемную используемыми для службы на благо родины.

– Довольно неожиданная точка зрения, – помолчав, признал верховный магистр, – хорошо, оставь себе этот браслет. Или ты хочешь его кому-то дать?

– Конечно, дать, – у меня не было никакого желания лукавить, – Ренгиусу. Но в случае опасности отдам тому, кто слабее. А сейчас мне пора… Мам, ты не смотри так, я скоро немного разберусь с делами и буду приходить чаще. Хотя… ты и сама могла бы заглянуть в гости, ты же свободный маг.

– А я и загляну, – пообещала она, почти вызывающе оглянувшись на магистров, – ты прав, я свободный маг.

Глава 30

Новый браслет позволял точнее выбирать точку выхода из портала, и я не преминул этим воспользоваться.

Очутившись в собственной спальне особняка Унгердса, первым делом пополнил кошель с зельями, из хранящихся в саквояже запасов, попутно сообразил, что хоть и плетенный из прутьев, а собственный дом у меня уже есть, и, значит, я могу перенести туда свои вещи. Быстро побросал все в походный мешок, поставил его у входа и шагнул в кабинет.

– Ну, наконец-то, – сварливо заметил Унгердс, – и как ты туда попал?

– Был на плато, дали новый браслет. И пообещали проверить всех жителей своих ущелий. У нас в деревне ищет Таилос, но пока безрезультатно. Есть еще маленькая деревушка, туда тоже послали парней, – отчитался я, отлично понимая, почему он прибежал, едва почувствовал мой портал.

– Спасибо… есть хочешь?

– Нет. Мать обкормила. Сейчас мне нужно поговорить с Даверлисом, наедине, а потом расскажешь мне новости. Кстати, как он себя ведет?

– Работает в саду, потихоньку оживает. Это хорошо, что ты решил с ним поговорить, я и сам хотел попросить… Не знаю, что его толкнуло на это преступление, но он совсем не негодяй.

Я недоверчиво глянул на советника и саркастически хмыкнул. Помню я, как этот «не негодяй» за нами охотился. И хотя дроу уже наказан сполна, не думаю, что он полностью раскаялся.

Даверлис пришел минут через пять после ухода магистра, встал в дверном проеме, хмуро глядя мимо меня.

– Звал?

– Проходи, садись. – Я дождался, пока он сел, создал несколько кувшинчиков с разными напитками, бокалы и блюдо с сушеными мелкими и пузатенькими рыбками, местным деликатесом. – Угощайся.

– Я сыт.

– Я тоже, – вздохнул я в ответ, начиная чистить рыбешку, – но разговор будет долгий.

– Мне нечего сказать, – сухо отрезал дроу, продолжая смотреть в окно.

– Есть, – не согласился я, – но ты думаешь, что должен молчать… чтоб все были счастливы. Поверь, мне не меньше тебя не хочется ничего вспоминать и копаться в этом деле тоже не хочется. Однако на самом деле счастлив не будет никто, и в этом вся беда.

– Я давно знаю, – горько выговорил он, – что счастливых не будет. Но ведь поменять ничего невозможно?!

– Ты потому так думаешь, что у тебя не получилось. – Как мне не хотелось никому этого говорить, но все же пришлось. – И никак не хочешь понять простой вещи… тогда против тебя был маглор.

– А против тебя?

– Против меня был маг-дроу. Но я же сказал… мы здесь не для того, чтоб вспоминать прошлое. Сегодня случилось очень важное событие, и мне поневоле придется что-то предпринять, чтоб среди моих друзей не было несчастных. Никогда не поверю, что ты сдался и не хочешь ничего сделать, чтоб помочь своему другу… а возможно, и еще кому-нибудь.

– И против меня будут все маги Гуранда?! – с горькой язвительностью усмехнулся Даверлис.

– Зато маглор будет за тебя, – невозмутимо кивнул я.

– Ты хочешь сказать?… – неверяще уставился мне в лицо дроу, ища насмешку или подвох.

– Уже сказал. И могу добавить… вчера Изиренс попросил, чтоб я поговорил с родственниками Мэлин о переносе свадьбы на ближайшие дни. А сегодня они дали согласие.

– Ну еще бы… – с плохо скрытым презрением хмыкнул он. – Дом Гиртез один из самых богатых и надежных домов. Наши мастера всегда делали самые лучшие украшения, а наши маги умели придать самоцветам необычайную чистоту. И к тому же в доме Гиртез много боевых магов, все слабые дома рады отдать в наш дом своих дочерей.

– Даверлис, – невольно начал злиться я, – ты казался мне умнее. Жаль, что я затеял с тобой этот разговор, придется тебе о нем забыть.

– Как это – забыть?! – Дроу смотрел на меня неверяще, только теперь начиная понимать, почему проиграл то противоборство. – Ты ментал!

– Ну да, – начиная плести руками нечто бессмысленное, серьезно подтвердил я, – но сейчас ты об этом забудешь. Как и о нашем разговоре, я просто позвал тебя спросить… какой подарок должен подарить жениху на свадьбу дом родителей невесты.

– Что?! Нет! Иридос, подожди! Не нужно! Давай поговорим…

– О чем? – печально глядя на него, вздохнул я. – Ты же считаешь, что тебе одному неприятно, когда людей сводят в браке, как племенных животных.

– Мне не это больно… – Я видел, что дроу борется со своим недоверием и гордостью, и молча ждал, пока он наконец решится рассказать всю правду. – Мне очень жаль сестру.

Даверлис замолчал, ожидая вопросов, и я тоже молчал, мысленно подставляя выяснившееся обстоятельство в так до конца и не разгаданную мной тайну причины его нападений на нас. И пока не видел ни одного факта, оправдывающего дроу.

– Ты не знаешь, – не дождавшись от меня ни словечка, начал нехотя рассказывать самоубийца, кривя губы в горькой усмешке, – что я сирота. Моя мать умерла, рожая мою сестру, а отец погиб за месяц до этого. Они жили очень дружно… как я понял позже, очень любили друг друга. В ту проклятую ночь мать сбежала из дома главы, ей хотелось вернуться в наше поместье. Роды начались преждевременно, на пустынной дороге. Мы ехали в повозке вдвоем, мне было всего одиннадцать, и я ничем не мог помочь матери. Магия у нас пробуждается не ранее тринадцати лет. Но у нее был выбор… исцелить себя или отдать всю силу ребенку. Я не могу осуждать мать за то, что она подарила жизнь моей сестре, каждый имеет право на такой выбор. В ту ночь она взяла с меня клятву… сделать все, чтобы Сейнита была счастлива. Несколько месяцев назад я думал, что выполнил наказ матери, Сейн исполнилось шестнадцать, и она отдала свое сердце моему кузену. Я знал его с детства и видел, что Зийлар тоже искренне любит мою сестренку.