– Почему ты не боролся против его помолвки с Мэлин? – сурово уставился я на подопечного.
– Меня не было в столице в тот момент. Я сопровождал гонца, отвозящего украшения в Черзил.
– А когда вернулся?!
– Узнал, что Зийлар уже дал слово. Он очень доверчивый и честный… его отец и правитель убедили друга, как важен для наших стран этот договор. Он попытался сказать им, что уже влюблен, но Рведес ди Гиртез очень строг и в этом вопросе был непреклонен. Он ответил, что если сын захочет, то сможет жениться на любимой через три года, как позволено законом. А сначала должен помочь своей родине, другого неженатого родича у Изиренса нет. А королева особо настаивала на условии, что принцесса должна быть первой женой.
– Но Сейнита тоже не захотела стать второй женой, – догадался я.
– Нет… этого я не захотел. Быть на побегушках у своенравной ведьмы не лучшая судьба для скромной и тихой девушки. К тому же через три года Мэлин могла запретить ему жениться, все-таки она принцесса.
– А с чего ты взял, что она своенравная? – Я точно знал, какой была ведьмочка в ту пору, но хотел выяснить, откуда это знает дроу.
– Один из моих лучших друзей – ученик Гуранда, он и рассказал, – пришлось признаться дроу, – что магистр дал ему задание отправиться в Деборет встречать невесту, и предупредил, что с ней нужно вести себя очень осмотрительно.
– Это не тот, что стал теперь лилового цвета? – непроизвольно вырвался у меня вопрос.
– И это лучшее доказательство ее плохого характера, – мрачно подтвердил он.
– То есть о чувствах Зийлара и твоей сестры знала толпа народа? – У меня не было никакого желания отвечать на выпады дроу. Не стоит зря тратить время, которого и так не хватает.
– Нет. Всего несколько человек. Сейн не самая выгодная партия для племянника повелителя, и они ждали благоприятного момента, чтобы попросить у главы дома разрешения.
– Все ясно… – Несколько минут я смотрел на него испытующе, затем мысленно сдвинул шапочку в сторону и задал решающий вопрос: – Кроме одного, что ты на самом деле намеревался сделать с Мэлин?
Он тоже помолчал, сердито сопя и рассматривая облака за окном, и, наконец, нехотя буркнул:
– Я же говорил, жениться.
– Но повелитель… – Я хотел было сказать, что Изиренс и его брат вряд ли бы такое позволили, однако, разглядев мелькнувшее на лице Даверлиса угрюмое разочарование, начал звереть. – А ты не подумал, что это подло, так поступать с девушками?! Ведь тебе не понравилось бы, если кто-то украл твою сестру и насильно принудил к браку?!
– А с чего ты решил, что я собирался жениться насильно? – Глаза дроу сверкнули искренним оскорблением. – Или я, по твоему мнению, недостаточно привлекательный мужчина, чтоб вначале добиться любви девушки?! Ты же не знаешь, как тщательно я приготовился к этой операции! Уговорил друга помочь мне ее увезти, купил миленький домик в красивом месте! Я собирался ухаживать за ней, как за законной принцессой.
Я похвалил себя за то, что не постеснялся проверить эмоции дроу и теперь мог бы подписаться под каждым сказанным им словом. И даже план его начал понимать столь же отчетливо, словно сам изобрел. Друг Даверлиса должен был сыграть роль плохого дроу, а сам Даверлис – благородного спасителя. Простая, но беспроигрышная схема, приведшая к брачным браслетам не одну девушку. Теперь мне стали ясны все те странности, что так пугали и настораживали в момент, когда мы убегали от дроу по тропе контрабандистов. Осталось, правда, несколько невыясненных деталей, но сейчас они не имели уже никакого значения. Главное – подтвердилась моя уверенность, что именно Даверлис более всех остальных подходит на роль моего помощника. Теперь я не сомневался ни секунды, что мне довольно легко удастся его убедить. Человек, точнее, дроу, сумевший три раза поймать нас в ловушку и почти провернувший, да еще и в тайне, такой непростой план, определенно имеет немалую склонность к авантюризму. И в достаточной степени обладает всеми качествами, необходимыми для воплощения моего замысла.
– Если ты согласен всем им помочь… – испытующе прищурившись, строго смотрел я на дроу, – то я возьму тебя в помощники. Но учти, все мои указания нужно выполнять точно, не задавая вопросов и не сомневаясь. И знать всю правду будем только мы вдвоем.
– Что? – Даверлис явно не поверил своим ушам и пару минут смотрел на меня в напряженной задумчивости.
Потом что-то сообразил, с хитроватым ехидством ухмыльнулся и решительно хлопнул крепкой ладонью по столу.
– Клянусь. От меня никто ничего не узнает.
Ну, вот в этом я почти не сомневался, человек, выбравший смерть, лишь бы не выдать друзей, однозначно заслуживает доверия. Тем более что я изначально намеревался помочь ему сдержать эту клятву, наложить самое сильное заклинание неразглашения. Оно не даст проговориться ни под воздействием заклинаний, зелий или вина, ни при пристрастном допросе. Хотя теперь я сильно сомневаюсь, что кому-то может прийти в голову идея что-то выпытывать у моего подопечного. Дроу даже подозревать не мог, как сильно облегчил мне задачу своим признанием. До сих пор самым слабым местом в моих планах я считал именно Зийлара. Наш бесхитростный и честный жених вполне мог испортить мне всю задумку, и собственно, потому я изначально и собирался подобраться к нему через кузена.
– Тогда иди за мной! – Я вскочил с кресла и ринулся на второй этаж. Влетев в свой кабинет, призвал саквояж и торопливо достал шар. – Смотри сюда. Покажи мне твою сестру.
Несшийся следом за мной Даверлис выполнил это указание так поспешно, что заслужил мое невольное уважение. Лишь теперь я со всей полнотой начал осознавать, насколько он тревожился за сестру.
Шар слабо осветился, едва я вперил в него сосредоточенный взгляд, и начал темнеть, когда в него хлынул поток воспоминаний дроу.
Через минуту можно было отчетливо различить довольно просторную комнату, выглядевшую слегка захламленной из-за разбросанных везде шарфов, накидок и прочих деталей женской одежды, свидетельствующих о поспешных сборах. Еще поражало обилие белых цветов в вазах самой разнообразной формы и величины. Даверлис тихо скрипнул зубами, но как раз в этот момент я рассмотрел сидевшую перед зеркалом хозяйку комнаты. С минуту я озадаченно разглядывал ее наряд, пытаясь понять, ради чего молодая девушка в жаркий летний полдень намотала на себя такую кипу кружевных накидок и повесила не менее двух десятков различных драгоценностей, диадем, ожерелий и браслетов. Подняв взгляд на дроу с намерением спросить, чем может быть вызвано столь странное поведение его сестры, я неожиданно для себя обнаружил, как разом осунулось и посерело его загорелое лицо.
– В чем дело, Даверлис? – отпуская шар, резко спросил я подопечного. – Объясни, что такого ты там рассмотрел?
– А ты ничего не заметил? – горько выдохнул он.
– Заметил, – честно ответил я, – что твоя сестра одета довольно странно. И начинаю подозревать, что это неспроста, но понять все равно ничего не могу.