— О-о, — разочарованно протянул Лукас. — А я собирался прийти на твою премьеру.
— Может быть, мы что-нибудь придумали бы, — ответила она и села в такси, прежде чем Лукас успел ответить.
Полицейские нашли Льюиса Уайтчерча, который толкал перед собой тележку с инструментами, в подвальном коридоре Беллвью. Его начальница, заместитель главного администратора больницы, указала на него и с беспокойством осталась стоять неподалеку. Она сообщила им, что люди Кеннета уже побывали здесь и разговаривали с двумя другими служащими.
— Кто вы? — спросил Уайтчерч.
Фелл показала ему свой значок, а Лукас перекрыл путь к отступлению.
— Нам нужно поговорить с вами наедине.
Уайтчерч покачал головой.
— Я не хочу ни с кем разговаривать.
— Мы можем побеседовать здесь или я вызову наряд и мы отправимся в Южный участок.
— О чем? — спросил Уайтчерч, бросив быстрый взгляд на свою начальницу.
— Давайте найдем другое место, — предложил Лукас.
Они устроились в мастерской госпиталя и уселись на видавшие виды офисные стулья. Уайтчерч поворачивался то к одному, то к другому.
— Клянусь Богом, я не знаю…
Полицейские рассказали ему про пятьсот упаковок бумаги.
— Я не собираюсь ничего такого обсуждать, — заявил Уайтчерч. У него был густой, точно майонез, акцент жителя Нью-Джерси. — Хотите поговорить про того типа, Беккера — я помогу вам, чем смогу. Но мне ничего не известно ни о нем, ни о медицинском оборудовании. Я к этому дерьму ни за что не стану прикасаться… — Он взял себя в руки. — Послушайте, я ничего отсюда не выношу, но даже если бы и выносил, приборы я бы не трогал. Ну, вы же понимаете, потому что люди могут умереть.
— Если мы поймаем того, кто связался с Беккером, он пойдет вслед за ним, как соучастник. Его ждет «Аттика», [22] и вот что я тебе скажу, приятель: никакого залога для того, кто помогал этому мерзавцу, не будет.
— Господи, я бы вам сказал, — заныл Уайтчерч, отчаянно потея. — Послушайте, я знаю несколько человек, которым, возможно, известно…
— И что ты думаешь? — спросила Фелл.
— Он неплохо держался. Я не знаю. В любом случае, у нас есть имена. А к нему мы еще вернемся. Пусть немного поварится в собственном соку…
Уайтчерч назвал им еще двоих человек, оба сегодня работали.
— Джейкс — санитар, он должен быть где-то здесь, — сказала помощница главного администратора. Ее захватила охота, и она заговорила лаконичными фразами, невольно подражая Фелл. — Уильямс… насчет него я выясню.
Они нашли Харви Джейкса в прачечной, где он вынимал из машины простыни.
— Я не в курсе, — с беспокойством ответил он. — Послушайте, понятия не имею, почему вы пришли ко мне. Я никогда ничего такого не делал, ничего не брал. Кто вам назвал мое имя?
Уильямс оказался и того хуже. Он работал в прачечной и оказался совсем тупым.
— Что вы говорите?
— Мы говорим, что вы тащите отсюда самые разные вещи и…
— Что вы сказали?
Лукас внимательно посмотрел на него, затем перевел взгляд на Фелл и покачал головой.
— Он не притворяется.
— Что? — спросил Уильямс, и его отправили назад, в прачечную.
— Мы влезли в дела черного рынка — здесь многое зависит от случайности, все пользуются возможностями, которые им представляются, и таких трудно прижать, — сказала Фелл, когда они шли по коридору. Как и все остальное в Нью-Йорке, интерьер Беллвью представлял собой сплошные заплаты, более светлые пятна на темном фоне. — Выглядит это все не слишком убедительно. Уайтчерч может быть крупной рыбой, если он сумел найти грузовик, чтобы вывезти отсюда столько бумаги. Джейкс и Уильямс — мелочь, если они вообще что-то воруют.
— Примерно так, — согласился Лукас. — Но Уайтчерча надо взять на заметку.
— Хочешь к нему вернуться?
— Надо бы, — сказал он, засунув руки в карманы. — Но у меня все болит…
— Ты постоянно трогаешь щеку. — Фелл легко прикоснулась к его синяку, он даже боли не почувствовал. — И что же мы будем делать?
— Я возвращаюсь в отель. Мне нужно поспать, я отвратительно себя чувствую.
— Мы зашли в тупик?
— Если не считать Уайтчерча, я не знаю, в какую сторону двигаться, — ответил Лукас. — Давай подумаем. Я позвоню тебе завтра.
В «Лакоте» Лукас изучил в зеркале свою раздувшуюся щеку. Синяк потемнел, багровое пятно, расползшееся на пол-лица и особенно яркое в середине, по краю было шероховатым. Он коснулся щеки и поморщился. Лукас не в первый раз получал сильные удары и знал, что его ждет: на месте содранной кожи появится корочка, вокруг нее все станет желто-зеленым, и через неделю он будет выглядеть еще хуже — превратится в настоящего Франкенштейна. Он покачал головой, попробовал осторожно улыбнуться, проглотил полдюжины таблеток аспирина и проспал два часа. Когда он проснулся, головная боль заметно ослабела, но появилась тошнота. Он выпил еще четыре таблетки аспирина, принял душ, почистил зубы, вытащил из-под кровати блокнот «Биенфанг», а из чемодана — широкий маркер и написал:
«Беккер.
Нуждается в деньгах.
Нуждается в наркотиках.
Живет в Мидтауне с другом?
Есть автомобиль.
Его никто не видел. Маскировка?
Знает химию.
Знает медицину.
Контакт в Беллвью.
Ночь».
Лукас прикрепил схему к стене и принялся ее изучать, лежа на кровати. Если Беккер покупает наркотики, ему требуются деньги — иначе быть не может. В тюрьме округа Хэннепин он страдал от ломки и умолял, чтобы ему вернули таблетки.
Вывод: он должен искать контакты с поставщиками или хотя бы одним из них. Может быть, он работает на кого-то? Едва ли в качестве продавца: даже самый недалекий дилер поймет, что имеет дело с бомбой с часовым механизмом, если узнает Беккера. Возможно, он выступает в качестве химика — метамфетамин несложно синтезировать, если ты получил необходимую подготовку и имеешь доступ к нужным материалам. Если он начал производить метамфетамин, тогда понятно, откуда у него деньги, наркотики и даже место проживания.
Машина — это уже иная проблема. Беккер избавляется от тел и, очевидно, использует автомобиль. Где он его взял? Откуда у него документы? Все указывает на сообщника…
Лукас встал, зашел в ванную комнату и посмотрел в зеркало. Кожа на разбитой щеке затвердела. Он потрогал ее ногтем, оторвал корочку, и по скуле потекла струйка крови. Проклятье! Нужно быть осторожнее. Лукас взял кусок туалетной бумаги, прижал к щеке и вернулся в постель.