— Да они-то как раз туда не ходят. Им что, выпить негде, кроме как в Гей-Виллидж?
Элис наклонила голову набок.
— То-то ты удивишься.
— Ничего не слышу! — ответил Джон и, зажав руками уши, вышел из комнаты.
Хочется мужикам трахать друг друга — ладно, это их дело. Только пусть дверь не забудут закрыть. Беда лишь в том, что сейчас ему самому приходится заглядывать за эту дверь.
Быстренько приняв душ, он спустился вниз в джинсах и футболке. Собравшись с духом, вошел на кухню.
Элис осмотрела его с ног до головы, задержавшись глазами на ширинке.
— Они будут виться над тобой, как мухи над говном, — прошепелявила она сладким голоском.
Джон прижал руки к вискам.
— Слушай, прекрати, а? Это начинает действовать мне на нервы.
Она снова засмеялась.
— Я серьезно. И дополнительный штрих: черный ремень и черные ботинки.
Он внимательно посмотрел Элис в лицо, стараясь понять, не смеется ли она.
— Это мои старые ботинки. Остались еще с тех пор, когда я носил форму. «Доктор Мартенс».
Элис поцеловала его в губы.
— Отлично смотришься, дорогой. И перестань волноваться. Все будут думать, что ты собрался войти в клетку с питбулями.
Пока Джон пристраивал квадратики ветчины между двумя ломтиками зернового хлеба, она начала складывать гладильную доску.
— Погоди, дай мне, — одернул ее Джон.
Быстренько облизав пальцы, он забрал у нее доску.
— Спасибо, — ответила Элис, держась рукой за поясницу. — Да, я видела сегодня Фиону. Она заходила в салон.
— Ну и как у нее дела? — поинтересовался Джон, засовывая гладильную доску в чулан под лестницей.
— Достань пылесос, пока уж ты там.
— Элис, тебе сейчас только пылесосить не хватало. Ты должна сидеть, задравши ноги вверх.
— А кто будет за меня убираться?
— Хорошо. Я пропылесошу. Завтра перед работой.
Элис пожала плечами:
— Пожалуй, надо будет почаще беременеть.
Господи! Тут об одном ребенке-то подумать страшно!.. Джон оглянулся, надеясь разглядеть в ее лице намек на шутку. Элис стояла к нему спиной и разбиралась в стопке отглаженного белья.
— Ну и как дела у Фионы?
Руки Элис замерли.
— Честно говоря, я за нее беспокоюсь. Вообще-то она почти оправилась, собирается снимать другое жилье, то есть наконец послала эту сволочь, за которой она была замужем, ко всем чертям. Но она никак не успокоится насчет того, что она слышала в мотеле.
Джон замер в дверном проходе, скрестив руки на груди.
— Во что бы то ни стало хочет узнать, что случилось с той девушкой — Алексией, или как там ее звали. Она встречалась с хозяйкой эскорт-агентства, на визитке которого был написан телефон.
Он кивнул.
— Владелица сказала, что такая девица к ней приходила, но она ее не взяла. Теперь Фиона намерена поговорить с уличными проститутками, не знают ли они ее.
Джон представлял себе, что творится в манчестерских кварталах красных фонарей с наступлением темноты. Стыдно признаться, но многие из его коллег считали, что нет ничего плохого в том, чтобы поразвлечься за счет «ночных бабочек». Периодически всплывали рассказы о том, как проституток приглашали в полицейские фургоны или о «бесплатном обслуживании» в обмен на защиту от гнева сутенера. Нравы там царят жестокие, и это не то место, где можно без риска задавать вопросы.
— Там надо быть поосторожнее.
— Я ее предупреждала. Фиона твердо решила убедиться, что та девушка жива.
— Слушай, если она тебе еще что-нибудь будет рассказывать про свои планы, ты говори мне, хорошо? А то еще попадет в переделку. На путанах много всяких гнусных типов деньги делают.
Проезжая через Бельвью, Фиона не могла оторвать глаз от вывески мотеля «Платинум инн». В комнатах на первом этаже горел свет. По мостовой прогуливалось несколько пар, и она задумалась, какие из них настоящие, а какие — нет.
Через пять минут она ехала обратно от станции Пиккадилли. Лучи прожекторов выхватывали из темноты большой плакат на рекламном щите: одетая в бикини женщина наклонилась к фотокамере; губы ее были полураскрыты. Фиона успела рассмотреть, что это реклама телевизионной передачи, посвященной пластической хирургии, а потом дорога повернула направо, и она оказалась на темной улице, куда выходили несколько пустующих корпусов Манчестерского университета.
Эта часть города была ей незнакома, и Фиона сбавила скорость. Сразу же на глаза стали попадаться женщины, которых она за минуту до этого не замечала. Теперь, посмотрев внимательнее, она поняла, что их тут много. Женщины держались на мощенных брусчаткой боковых улочках, отходивших от дороги. Мимо промелькнула табличка. Миншулл-стрит. Одна из женщин подошла к краю тротуара и начала махать рукой. Машина Фионы проехала под светофором, и, увидев, что за рулем женщина, проститутка опустила руку.
Фиона прибавила газу. Как могло быть, что она жила рядом с этим миром и не догадывалась о его существовании? Она уезжала от него все дальше, к ярким огням Кэнал-стрит, показавшимся слева. Девушки здесь были одеты слишком ярко, у них был яркий макияж и зазывные кудряшки. Фиона оценивающе оглядела серебряные платформы и микроскопические юбочки. Может, девчонки просто собрались на вечеринку в Гей-Виллидж?
Вскоре она подъехала к горящей яркими огнями Витворт-стрит, начали появляться пабы и рестораны. Фиона развернулась и поехала назад, всматриваясь в темные дверные проемы и тени деревьев. Как эти женщины здесь оказались? Может, их избивали отцы, мужья или сожители и они вынуждены были бежать? Фиона смотрела на них, и ей становилось дурно от мысли, что от этого мира ее отделяет только стекло автомобиля.
Джон вошел в паб «У Йейтса» и осмотрелся. Несколько пригородных пассажиров в пальто и с портфелями прихлебывали пиво. Видно, у них оставалось время до отхода поезда. Он облокотился на стойку и заказал пинту «Стеллы Артуа», чтобы успокоить нервы.
Мелочи в руке не хватило, чтобы заплатить за пиво, и Джон смущенно вытащил из кармана еще пятьдесят пенсов, решив, что больше никогда тут пить не будет.
Он сел так, чтобы видеть входную дверь, поставил стакан на стол и начал стягивать кожаную куртку. Потом вспомнил про обтягивающую футболку и передумал.
За два глотка инспектор выпил полбокала и принялся вертеть в руках подставку, раздумывая, докладывает ли его новый напарник обо всем Маклогину или нет. Поначалу он даже не сомневался, однако теперь былой уверенности у него не осталось. Из разговора на месте обнаружения третьего трупа было очевидно, что Рик с Маклогином встречались, но из этого еще не следовало, что у них имеется тайное соглашение.