В себя Люба приходила долго. Но, пожалуй, окончательно от смерти сына так и не оправилась. Изводила себя мыслями о том, что Коля погиб из-за нее. Не потащись она на этот дурацкий сабантуй, он был бы жив…
Тогда она и уволилась с работы. Не могла сосредоточиться на ней и постоянно получала нагоняй за допущенные ошибки. Но без дела сидеть тоже было тошно. Да еще все в квартире напоминало о Коленьке…
Тогда муж купил дом и перевез Любу туда. Новые стены, другая энергетика, новые заботы – сад, огород, сторожевая собака. Люба воспряла духом, но ненадолго. Она думала о том, как понравилось бы здесь ребенку. За их домом текла речка. Летом детвора купалась в ней, зимой – каталась с откоса на санках, в разлив – щук ловила. Будь Коля жив, он бы очень всем этим занятиям радовался…
– Я хочу ребенка, – сказала она мужу, когда он спросил, что ее тревожит в последнее время.
– Любочка… – беспомощно протянул он. – Мы же обсуждали это… Зачем нам чужие дети?
– Мне все равно, кто родил, любить я их буду, как своих.
– Как это – все равно?.. А если родители алкоголики, дебилы? Кровь – не водица.
– Я все это слышала сто раз, и не только от тебя.
– Вот видишь, не один я боюсь…
– А я не боюсь. Я хочу ребенка, Витя. Иначе с ума сойду от одиночества.
– Но у тебя есть я.
– Этого мне для счастья мало. Я тебя очень люблю, но, если ты не согласишься на усыновление, я вынуждена буду с тобой развестись.
– Зачем?
– Чтобы взять ребенка. Одинокой женщине, конечно, не так охотно его дадут, но я своего добьюсь.
Виктор понял, что спорить с ней бесполезно, и согласился на усыновление.
На поиски «их» ребенка ушел год. Супруги посетили несколько детских домов, пересмотрели множество детей разных возрастов, но Любу все что-то останавливало от решающего шага. Что – Виктор понял, когда она обратила внимание на Ромку. Другие дети были не похожи на Колю. А этот…
Сходство было неуловимым, но все же заметным. Причем, когда Виктор начал к Роме присматриваться, это ощущение улетучилось, поскольку внешне эти два мальчика казались абсолютно разными. Коля был красивым ребенком с васильковыми глазами и пепельными волосами. Рома – самым обычным. Даже невзрачным. Но была в нем та же трогательность и погруженность в себя, что и в Коле.
Они усыновили Рому. Его одного, хотя у мальчика были еще братья и сестры, и Люба была не прочь взять на воспитание еще и Таню, но тут уж Виктор воспротивился. Хватит с него одного чада.
Так у Ромы появилась семья.
И дом, о котором он мечтал.
О братьях-сестрах он перестал вспоминать так быстро, что сам удивился. Даже о Тане мысли всплывали редко, хотя она ему была почти как мама. Рома начал совершенно новую жизнь, не просто перечеркнув старую, а закрасив ее непроницаемо-черной краской. В этой жизни никто его не третировал, не пытался переделать. В ней его воспринимали таким, какой он есть. И как только он понял это, стал меняться к лучшему. В учебе подтянулся, начал заниматься спортом, а когда его попытался побить деревенский мальчишка, дал ему сдачи. Впервые в жизни! Обычно Рома закрывался, чтобы зуб не выбили или глаз, и терпел. А потом бежал, плача, к Тане за сочувствием. Если, конечно, она или Илья в «интернатовский период» не вмешивались и не предотвращали драку. А тут он обидчику сам в глаз заехал. И хоть ему здорово от него досталось, не заревел и маме не нажаловался.
Дальше – больше. Не прошло и года, как он стал верховодить соседскими мальчишками. И шалости их были не всегда невинными. В огород залезть – ладно. Как и подраться с пацанами из «недружественной» деревни. Но как-то раз они трактор угнали и утопили его в болоте.
– Эти деревенские дети дурно на нашего сына влияют! – сокрушалась Люба.
– А может, он на них? – Виктор от сына двух алкоголиков ничего хорошего не ждал.
– С ума сошел? Рома никогда бы не додумался до такого… безобразия!
Она верила в Ромину безгрешность. А на самом деле именно он подбил ребят на ту авантюру с трактором. После нее они переехали в город. В деревню только на выходные выбирались. И там мать надолго Рому не отпускала, чтоб его плохому не научили.
Но он уже вошел во вкус. Ему нравилось быть заводилой и хулиганом. При этом ему не хотелось расстраивать мать. Он обожал ее. До поры у него получалось быть эдаким «серым кардиналом». Он подбивал одноклассников на хулиганство, а сам оставался в стороне. Да и учился прилично. Так что у мамы не было поводов для беспокойства.
И все же Рома вляпался. Да по-крупному! Ему было четырнадцать. В этом возрасте подростков уже привлекают к ответственности. А Рома подбил пацанов на проникновение на полигон и взрыв снаряда. И все бы ничего. Если бы при этом не покалечило двух пацанов. Одному выбило глаз, второму сильно повредило руку. Но и Ромка пострадал. Ему осколком поцарапало лицо так, что шрам на щеке остался на всю жизнь.
Резонанс эта выходка получила большой. Мало того, что дети пострадали, так все еще произошло на территории военной части. Расследование провели нешуточное. Выяснили, кто зачинщик. И Ромка не отвертелся. Самое нестрашное наказание, которому он подвергся, – это ограничение свободы до двух месяцев. Хуже было то, что мама от переживаний попала в больницу. Когда Рома узнал об этом, он готов был провалиться сквозь землю. Он бы лучше в настоящую тюрьму сел на полгода, год, два, только бы мама так не убивалась.
Отец тогда впервые его выпорол. Да так, что кровавые рубцы на спине заживали чуть ли не весь срок наказания. Но Рома снес побои безропотно. Знал, что за дело получает. Одного боялся: что мама его не простит. Разочаруется и… вернет в детдом, на чем настаивал Виктор. Но она, святая душа, не держала на сына зла. Просила только взяться за ум. И он клятвенно ей обещал.
Ромка после того случая на самом деле очень изменился. Стал пай-мальчиком. Из-за этого от него многие дружки отвернулись, но ему было плевать. Главное, мама им довольна. Вот только она часто хворать стала. Хотя совсем молодая еще была. Но, видно, так близко к сердцу все принимала, что оно закапризничало. Запах корвалола стал неотъемлемой частью их жизни.
Рома окончил школу с медалью. И мамины слезы радости были лучшей ему наградой. Он готовился к поступлению в институт. И не сомневался, что наберет достаточный балл. Вот только за два дня до первого экзамена…
Он сидел с другом в сквере. Тот пил пиво и курил, Рома – нет. Мама бы обязательно унюхала запах. Подошли какие-то парни стрельнуть сигаретку. У друга в пачке оказалась последняя. Он дал. Но не за тем ребята остановились возле них, чтобы разжиться куревом. Слово за слово, завязалась драка. Ромка не хотел ввязываться в нее. Но разве мог он остаться в стороне и не помочь другу?
Когда-то, будучи мальчишкой, он напоминал тростиночку. Длинный, худенький до прозрачности. Но с возрастом Рома окреп. Был высоким, но уже не худым. Родной отец был крупным мужчиной. Хорошо сложенным, широкоплечим. Илья пошел в него. Рома, как оказалось, тоже. Уже к пятнадцати годам он достиг размеров приемного отца, мужчины средней комплекции. В свои же семнадцать с половиной Рома перерос его на полголовы и в плечах был шире. Крупный, сильный, он быстро раскидал хулиганов. Но те проигрывать не привыкли, поэтому похватали с земли пустые бутылки и ринулись на врагов вооруженные…