– Не могу.
– Ты видел стрелявшего?
– Плохо. Он был скрыт туманом.
– А смог бы узнать его среди других?
– Если бы он заговорил.
– Объясни-ка.
Я рассказал про необычно низкий голос и странное звучание.
– Голос для установления личности нам ничего не даст. Этого недостаточно, чтобы даже задержать подозреваемого.
Мне это было известно, поэтому я промолчал.
– Ты догадываешься, кто это сделал, Джо?
– Нет, сэр. Разумеется, нет.
Его спокойный взгляд застыл на моем лице.
– В этом деле целый букет противоречий.
– Мне тоже так кажется.
– Ты не мог бы дать мне завтра полные показания? Я прослушал запись Аланьи, но у меня есть свои собственные вопросы.
– Конечно.
Рик Берч кивнул, снова окинув комнату взглядом, и опять посмотрел на меня.
– Ты еще не беседовал с Марчантом?
– Завтра предстоит.
Берч забарабанил кончиками пальцев по столу.
– Так он не похищал эту девчонку?
– Кто, Уилл?
– Я не единственный, кому не терпится спросить тебя об этом. Ее похитили, и последний раз видели именно с ним. Так что между двумя точками прослеживается прямая линия.
– Я уверен, он не делал этого, сэр.
– В остальном ты не так сильно уверен.
Я прикидывал, как бы натолкнуть Берча на мысль запросить у телефонной компании распечатку переговоров и при этом не вызвать подозрения, будто я что-то от него скрываю. Я понимал, что с Риком Берчем еще предстоит поговорить начистоту. Но время пока не пришло.
Он вопросительно взглянул на меня, словно ожидая еще чего-то, но я молчал. Было ощущение, что он готов ждать бесконечно.
– Как у Уилла было с финансами?
– В порядке, сэр. У Уилла неплохое жалованье, а моя мать тоже обеспеченная женщина. Он никогда не любил тратить деньги.
Рик Берч снова подождал, но я ничего не сказал.
– Блейзек так и не проговорился о размере выкупа.
Теперь мой черед ждать. Но я тоже способен ждать вечно.
– О'кей, Джо. Завтра мы составим полный протокол. Будь добр, изложи все, что случилось прошлым вечером. Все, что вспомнишь. Это поможет нам обоим.
– Хорошо.
Рик Берч поднялся со стула:
– Приношу свои соболезнования. Мне действительно очень жаль.
– Спасибо.
Мы постояли минуту, и Рик Берч, еще раз оглядев мою кухню, пожал мне руку на прощание. Я проводил его до дверей.
После обеда мне позвонил Джек Блейзек. Он хотел бы встретиться со мной у него дома, в Ньюпорт-Бич, завтра рано утром. При этом он ничего не спросил меня относительно своей дочери. Он передал трубку своей жене, Лорне, которая объяснила, как к ним проехать.
Закончив диктовать, она спросила:
– Не вешайте трубку, мистер Трона. Мне просто хочется узнать – как она выглядела? С ней все было в порядке? Она была расстроена, у нее что-нибудь болело? Я не видела своего ребенка уже три дня.
– Она выглядела вполне нормально, миссис Блейзек. Когда я видел ее, она была в порядке.
В шесть утра солнце только поднималось над холмами южной окраины Ньюпорт-Бич. Моя машина медленно подкатила к мраморной сводчатой а уже перед въездом на виллу Пеликан-Пойнт. Охранник у ворот проверил мое имя, номера машины, полицейский значок и водительские права. Он так уставился на мое лицо, будто собирался ощупать его руками. Слегка качнувшись, створки разошлись, и я въехал во двор.
Десять дней назад полиция Ньюпорт-Бич застрелила шестнадцатилетнего парня как раз у этих ворот. Двенадцать выстрелов, девять попаданий – в общем, скончался на месте. Мальчишка, вооруженный мачете и заточенной отверткой, кричал что-то по-испански. Звали его Мигель Доминго. Хаим Медина из ИАКФ был возмущен этим происшествием и требовал расследования. Фактически именно об этом он и беседовал с Уиллом вчера вечером. Это была вторая насильственная смерть беспаспортного гватемальского рабочего в течение месяца. Неделей раньше в этом районе машина сбила насмерть девушку по имени Лурия Блас, которая якобы перебегала дорогу недалеко от дома, где снимала квартиру. Надо сказать, что сбившая ее женщина-водитель вышла из своей машины и пыталась помочь, но тщетно.
В таких местах, как Пеликан-Пойнт, взору предстает воплощенная красота и благосостояние, а в душу невольно закрадывается мысль о несправедливости мирового устройства, когда одни комфортно живут в особняках на берегу океана, а других расстреливают или давят спортивными машинами у ворот этих поместий. Тот парень пытался получить свою долю этих благ с помощью отвертки и мачете. А девушка просто зарабатывала уборкой этих особняков.
Новый асфальт на древних холмах. Особняки, дворцы, замки – некоторые уже завершены, другие еще строятся. Всевозможные стили: эпохи короля Георга, тюдоровский, романский и постмодерн Франка Ллойда Райта. А над ними серое небо с морскими чайками. Светло-коричневые холмы и могучие желтые тракторы на горизонте, расчищающие новые строительные площадки. Уже недолго и до самой макушки холма.
У следующих ворот пристроена сторожка, но уже без охранника. Специальная телекамера обследовала мое лицо. Здесь же расположен пульт внутренней телефонной связи. Не выходя из машины, я нажал кнопку звонка и подождал. Двое ворот на подъезде к дому для Ньюпорт-Бич теперь обычное явление.
– Да?
– Джо Трона с визитом к Блейзекам.
– Входите, Джо.
Блейзеки выбрали греко-романский стиль: перед фасадом блестящая гладь бассейна, обрамленного оливковыми деревьями, далее – белая мраморная лестница, ведущая к украшенной колоннами галерее и двум массивным парадным дверям без окошек. Прямоугольный дом с плоской крышей целиком выложен из белого мрамора. Одну сторону здания затеняли живописные плети бугенвиллей, пурпурные соцветия которых ярко выделялись на бледно-мраморных стенах. Везде скульптуры, изящные виноградные лозы, тянущие вдоль проволоки ветви к солнцу; несколько апельсиновых деревьев, покрытых темными, словно восковыми, листьями и яркими увесистыми плодами.
Я припарковал машину рядом с полированным красно-белым "корветом" 1963 года выпуска, на номерах которого было выведено "Бо Уор" [1] . В открытом гараже позади него стояли «силвер-клауд», «лексус» и «ягуар» еще с рекламными номерами продавца.
Встречавший меня Джек Блейзек вышел на лестницу и доверительно пожал руку. Это был довольно плотный мужчина с волнистыми темными волосами и светло-карими глазами.