— Я получил цифры, судья. — Марио Гарсиа, специалист по средствам массовой информации, быстро шел к нему по проходу.
— Самое время.
— Да, сэр.
Марио упал в кресло напротив него. Гарсиа любил статистику.
— Что говорят свежие результаты опросов?
— После дневной пресс-конференции вы выросли еще на полпункта.
Это была новость.
— Хорошо.
— Но Пауэрс провел свою пресс-конференцию через час после вашей, — продолжал Марио. — В вечерних новостях цитируют обе речи...
— И?
Марио вздохнул:
— Пауэрс произвел впечатление сочувствующего и озабоченного человека. Он публично выразил свои соболезнования вам и вашей семье. Он выглядел искренним, и вся его семья была рядом с ним, символизируя важность сплочения всего государства вокруг одного из его граждан. Для вас...
— И каков же, черт подери, итог?
— Вы потеряли те полпункта, что приобрели днем.
— Проклятие!
— Дуг Пауэрс идиот, судья.
Крейтон кивнул и скривил физиономию:
— Есть у него такая черта, как, впрочем, у Рейгана и Клинтона.
— Да, судья. Есть. Это полный позор. — Тонкое лицо Марио было мрачным. — Я не знаю, что делать с этим. Сегодня суббота, так что нам, может быть, следует провести поминальную службу по миссис Остриан в понедельник в церкви Святого Патрика? — Его тусклые глаза просветлели от мысли о фотогеничном готическом соборе с его историей первополосных свадеб и похорон. — Для этого нам вряд ли нужно будет ее тело. Достаточно будет хора мальчиков с ангельскими лицами и кардинала в облачении. Вы можете стоять у алтаря и выглядеть вполне по-президентски, увековечивая ее память. Затем Джулия может сыграть что-нибудь на органе, чтобы подергать сердечные струны у всех собравшихся. — В его голосе чувствовалось все большее возбуждение. — Если мы сделаем все правильно... так сказать, поставим настоящее шоу, оно станет первополосной новостью от Бангора до Сан-Диего [26] . Все телесети будут транслировать его. Каждый, у кого есть сестра или тетя, будет рыдать вовсю. Сработает фактор сочувствия, который может подбросить вас еще на пять пунктов!
Крейтон моргнул. Тонкие черты его лица приняли свое обычное всезнающее выражение. Волосы с проседью сияли в свете лампы для чтения. Он сплел пальцы на животе, обдумывая эту идею.
Наконец он сказал:
— Хорошая идея, но мы слишком сильно отстаем. У нас есть около сорока процентов, а это означает, что пятипроцентная прибавка не гарантирует нам победу, а ваши результаты опросов к тому же имеют погрешность от трех до четырех процентов. Нам нужен по крайней мере пятнадцатипроцентный скачок, чтобы выиграть. Кроме того, Пауэрс может просто переиграть нас. Например, появиться на поминальной службе собственной персоной вместе со своим чертовым семейством. Он постоит на ступенях церкви и сделает какое-нибудь заявление о сочувствии мне в минуту скорби, а все вокруг будут делать вид, что вот-вот расплачутся. Избирателям понравится его великодушие и способность собрать всех ради меня. Он может не только нейтрализовать мою прибавку, но и легко доберет то, что ему нужно для победы.
Специалист по средствам массовой информации устало кивнул.
— Да, сэр. Так оно и случится. Я надеялся, что это будет то чудо, о котором вы говорили. Эта цитата из Садата...
— "Нельзя быть реалистом без веры в чудеса".
— Да-да.
Крейтон не питал слабости к импульсивным жестам. Они, по сути, противоречили всему, во что он верил. Поэтому, когда он протянул руку, чтобы похлопать Марио Гарсиа по плечу, это был жест приобщения к «своим», тесному кругу избранных, знавших, что хорошо для страны.
— Не отчаивайся, дружище, — сказал ему Крейтон с понимающей улыбкой. — Кто знает, какие еще события смогут помочь нам? Будь внимателен, держи ухо востро и давай мне знать сразу же, если что-то привлечет твое внимание.
— Да, сэр. Спасибо, судья.
Специалист по средствам массовой информации сдержанно кивнул, но глаза у него сияли от оказанного шефом доверия.
* * *
Глядя в спину Марио, Крейтон вновь подумал о своем плане. То, что Пауэрс отыграл показатели опросов, делало его еще более важным. Вместе с Винсом они тщательно организовали серию убийственных откровений, которые должны были превратить команду Пауэрса в кучу мусора без всякой надежды на перегруппировку, нейтрализацию или восстановление имиджа за столь короткое время. До вторника, когда откроются избирательные участки, оставалось меньше трех дней.
Крейтон вынул мобильный телефон, завибрировавший в нагрудном кармане. Звонок был закодирован и не поддавался отслеживанию, сигнал с него прыгал вокруг земного шара, подобно неуловимому шарику пинг-понга.
— Да? — тихо спросил Крейтон.
Майя Стерн сообщала ему о событиях с того момента, как она поднялась в кабинет психолога. В животе как будто что-то оборвалось. Грудь сдавило. Она непреднамеренно убила врача.
Он оборвал ее:
— Джулия вновь может видеть? Она узнала тебя? Она ответила не сразу.
— Да, сэр.
Мысленно он застонал. Новости были не просто плохими, они были ужасными.
— Но есть и хорошие новости, — продолжала она. — Вдова Граполиса в истерике. Она говорит, что слышала, как Джулия Остриан кричала, что убьет психолога. Полиция нашла пистолет рядом с тем местом, где сидела Остриан. Поэтому сейчас ищут ее. Мотива у них пока нет, но считается, что это сделала Остриан.
Крейтон начал успокаиваться.
— Хорошо. Мы должны выжать из этого максимум. Она колебалась.
Крейтон понял это.
— Что еще? — спросил он.
— Один человек пытается помочь ей. Он говорит, что работал в Компании и что зовут его Сэм Килайн.
Она не стала говорить, что узнала Килайна по работе в Компании, и что он мог так же легко узнать ее. Крейтон может отстранить ее от работы, а она хотела добраться до Остриан и Килайна. Они принадлежали ей.
Крейтон был поражен. Затем разозлился. Сэм Килайн? Винс сказал, что решил вопрос с Килайном. Дьявол!
— Вы хотите, чтобы я связалась с Винсом? — спросила Стерн.
Крейтон нахмурился. Его мозг быстро прорабатывал ситуацию.
— Я позабочусь об этом. Мы можем устроить так, что если ее поймают, то будут держать для нас в Главном управлении полиции. Департаменту полиции это не понравится, но его начальник обязан мне, а Винс может выдать кучу доводов, лишь бы ее подержали в изоляции, а затем сразу же выпустили оттуда. — Он сделал паузу и почувствовал, как где-то внутри поселяется тревога. — Но в любом случае было бы намного лучше, если бы ты нашла ее раньше.