Дела на сегодня были закончены, и двое в'орннов оказались одни в Большом Зале Приемов во дворце регента. В'орннам это асимметричное пространство (по форме — грубый овал) казалось тревожащим. Этажом выше по периметру зала шла галерея с гипсовым потолком, поддерживаемым алебастровыми колоннами. Центр зала, однако, был открыт всем стихиям. Сейчас вечерние огни освещали три отполированных деревянных столба, установленных в форме равностороннего треугольника со стороной три метра.
Элевсин расхаживал по этому треугольнику под взглядом безмолвного командира хааар-кэутов. Регент часто так делал, тщетно пытаясь понять замысел строителей. Какой смысл они вкладывали в эту фигуру: религиозный, духовный, утилитарный? Даже рамаханы, которых он расспрашивал, даже те, кого допрашивал Киннний Морка в подземельях дворца, не могли ничего объяснить. Насколько стары эти столбы? Могут ли они быть старше дворца?
— Строй-генерал, есть какие-нибудь соображения, для чего кундалиане использовали эти столбы?
Киннний Морка пожал плечами.
— Подозреваю, что они были частью какого-то оружия.
— Слова истинного кхагггуна. — Элевсин поджал губы. — Если так, то почему же его не использовали против нас? — Он покачал головой. — Нет, гэргоны уверены, что столбы не имеют никакого отношения к оружию. Что же это тогда? Украшение? Часть храма Миины? Мы провели на Кундале сто один год и по-прежнему не знаем. — Он склонил голову набок. — Вам это не кажется странным?
— Честно говоря, регент, я думаю о кундалианах, только когда убиваю их.
Элевсин кивнул, словно и не ожидал другого ответа.
— Однако это очень важно. Строй-генерал помолчал.
— Что важно, регент?
— Не имеет значения, сколько нам уже известно, — всегда есть что-то неизвестное. — Элевсин быстро вышел из треугольника, жестом пригласив Морку следовать за собой. Они прошли через открытые двери в личную приемную регента.
Элевсин не мог больше удерживаться от удовлетворенной улыбки.
— Да вот, например, сегодня. Я только что получил сообщение из За Хара-ата. Они подписали последний контракт!
— Контракты, — усмехнулся Морка. — Вам следовало бы позволить мне взять крыло кхагггунов и разобраться с коррушскими племенами так же, как мы разобрались с местными кундалианами. — Коррушем аборигены называли Великую Северную равнину к северо-востоку от Аксис Тэра. К северу от нее находился Большой Разлом в горах Дьенн Марр, а к востоку начиналась огромная пустыня Большой Воорг.
— И нести дополнительные издержки по размещению там постоянной своры кхагггунов для страховки от вандализма и шальных нападений? — Регент покачал головой. — В моем способе вести с ними дела гораздо больше смысла, строй-генерал. Теперь они присоединятся к нашим рабочим бригадам. В За Хара-ате добрая воля — самое главное.
— Простите мою тупость, регент, но что до доброй воли кхагггунам?
Элевсин добродушно рассмеялся и хлопнул строй-генерала по широкой спине.
— Представьте себе. В'орнн и кундалианин работают бок о бок, чтобы построить город, который наверняка станет величайшим торговым центром на планете. С прим-агентом Стогггулом и его реакционной кликой покончено. — Он ухмылялся во весь рот. — Похоже, разрешение кундалианским торговым домам пышно расцвести в одном саду с в'орннскими консорциумами принесет немалую прибыль.
Элевсин, высокий и стройный, как молочай, наполнил два шанаитовых бокала, произведенных в лииина до мори, и сунул один строй-генералу.
— Присоединяйтесь ко мне, Киннний! Почему вы так мрачны?
— Я не... простите, что говорю это, регент. Но я не привык слышать, как меня называют просто по имени. У в'орннов так не принято.
— Да. Это кундалианский обычай, Киннний, и притом превосходный. Он направлен на пробуждение чувства доверия.
— Кхагггуну доверие дается нелегко, регент.
— Перемены никогда не бывают легкими.
Двое мужчин стояли в центре восьмиугольной комнаты, приемной перед Большим Залом Приемов во дворце регента, который кундалиане когда-то называли Средним дворцом. На беломраморном полу в строгом математическом порядке были разложены коврики в'орннской работы с геометрическим узором. Для освещения служили не традиционные кундалианские светильники, а атомные лампы в форме глаза, изготовленные на в'орннских электростанциях, построенных несколько десятилетий назад. Темно-синий сводчатый потолок украшали золотые звезды и хвостатые кометы. В зените были вырезаны пять лун Кундалы, каждая с лицом прекрасной женщины — все аспекты богини Миины. По три беломраморных пилястра, испещренных прожилками стекловидного обсидиана, вырастали из каждой стены, подобно виноградным лозам в саду, их верхушки были вырезаны в форме стилизованных листьев папоротника. Тройные сводчатые окна в свое время создали проблему. Командующий предлагал замазать их известкой из соображений безопасности, но Элевсин придумал более изящное решение. Он приказал завесить окна гобеленами, вытканными ремесленниками-тускугггунами, успокоив таким образом Киннния Морку и доставив удовольствие себе. Среди хааар-кэутов ходили разговоры, будто время от времени можно увидеть, как регент отодвигает гобелены и выглядывает в окна. Постоянно судачили, за чем он наблюдает...
На выполненных в разных творческих манерах гобеленах разворачивалась бесконечная сага о скитаниях в'орннов. В'орнны были кочевым народом, их родной мир давно превратился в непригодный для жилья почерневший шар — с тех самых пор, как двойная звезда, их солнце, дарившее свет и тепло, превратилась в новую. Веками они скитались среди звезд, чтобы завоевать, пожить, сколько потребуется гэргонам для таинственных исследований чужой планеты, на которую они попали, а потом уйти, чтобы никогда не вернуться. Ибо в'орннам не было пути назад: они всегда стремились вперед, в неизведанное пространство. Когда какая-нибудь группа находила мир, богатый природными ресурсами, вроде Кундалы, от главной флотилии, плывущей по ионным течениям глубокого космоса, отделялись представители ведущих консорциумов баскиров, чтобы застолбить участки и извлечь прибыль из дорогостоящего космического путешествия.
И таково было искусство мастериц, что гобелены поражали не только техникой исполнения. Казалось, вместе с драгоценными нитями в картины вплетена вся страсть, тоска и тайна, присущие в'орннской культуре. Богато украшенную, в причудливых завитушках деревянную мебель кундалиан сменила практичная в'орннская мебель из легкого, но прочного металлического сплава. Как заметил Киннний Морка, впервые увидев местные кушетки и кресла, они выглядели хлипкими и несуразно большими. Но ведь Киннний Морка, как и большинство в'орннов, не находил ничего эстетически приятного в инопланетной архитектуре. Даже здесь, в главном дворце города, ни одна из комнат не удовлетворяла представлениям в'орннов о размере. А сколько места растрачивалось здесь зря! Украшенные колоннадами террасы, широкие агатовые лестницы, филигранные карнизы, цоколи и фризы, богато украшенные статуи и странная резьба, пышные сады, лабиринты коридоров... и повсюду святилища и символы проклятой Богини — Миины.