– Почему ты сказала Джаните, что не планируешь заводить еще детей, поскольку карьера для тебя важнее? – требовательно поинтересовался он. Увидев его потемневшее лицо, Лорен поняла, что он в ярости и только присутствие в замке гостей заставляет его сдерживаться. – И кстати, почему ты не предупредила меня, что собираешься работать в Лондоне одну неделю каждый месяц? Неужели благополучие нашего сына настолько не важно для тебя?

– Конечно же Мэтти важен для меня, – резко ответила Лорен. – Он самый главный человек в моей жизни. – Она нахмурилась. – А как ты узнал…

– …что тебе предложили работу в юридической фирме в Англии? – закончил за нее Рамон. – Мама просила показать ей альбом с фотографиями новорожденного Матео. Он лежал в твоем комоде. Вместе с альбомом я случайно захватил письмо, которое было спрятано под ним.

Лорен растерянно посмотрела на письмо.

– Я могу объяснить, – начала она, но Рамон ее остановил.

– Не сомневаюсь, – язвительно заметил он. – Но объяснять ты будешь не мне, а Матео, когда он немного подрастет.

– У меня не было намерения бросать его, – возразила Лорен. – И я могу напомнить, что ты отсутствовал по делам компании три дня на прошлой неделе и не беспокоился по поводу того, что оставил сына.

– Я – генеральный директор «Велакес корпорейшн», и поездки по делам бизнеса иногда необходимы. Но у тебя нет никакой необходимости работать. Я даю тебе все, что ты хочешь.

«Нужны ли мне драгоценности, которыми Рамон задаривает меня, или дизайнерские сумочки, или гардероб, набитый эксклюзивными платьями?» – спросила себя Лорен. Рамон считает, что материальные блага имеют для нее решающее значение. Значит, он ее совсем не знает.

– Я ценю, что у меня нет необходимости работать, – сказала она спокойно. – Но что плохого в том, что я хочу заниматься делом, которому обучалась? Что хочу немножко независимости, которая вернет мне чувство собственной значимости?

– Ты и твоя проклятая независимость! – прорычал Рамон. Он не понимал, что ей нужно. Он заваливал жену подарками в надежде сделать ее счастливой, и разговоры про независимость оскорбляли его. – Место моей жены и матери Матео здесь, в замке. Я не позволю тебе бросать нашего сына из-за твоих эгоистичных капризов.

– Что значит – ты не позволишь? Я твоя пленница, Рамон? – горько усмехнулась Лорен.

Пара гостей заглянула в гостиную, заинтригованная повышенным тоном хозяев.

– Сейчас неподходящее время для таких разговоров, – отрезал Рамон и ушел.

«Похоже, он не помнит, что начал первым», – вздохнула Лорен.

– Привет, дорогая! Что, неприятности в раю?

У окна стояла Пилар Фернандес. Было очевидно, что она слышала их перепалку с Рамоном, но хорошие манеры не позволили Лорен обвинить ее в подслушивании.

– Все хорошо, – солгала она.

Модель явно не поверила ей. Невозможно было отрицать, что выглядит она сногсшибательно. Алое шелковое платье облегало ее сказочную фигуру, как вторая кожа. Лорен было известно, что семья Пилар дружила с Велакесами на протяжении нескольких поколений, а Пилар училась в школе вместе с Валентиной. Ей сообщил об этом Рамон, когда она спросила, почему Пилар оказалась в списке гостей, приглашенных на крестины. У ее отца, Кортеса, случился удар шесть месяцев назад, и с тех пор он не покидал свое имение Каса-Мадалена.

«Значит, Пилар прибыла на прием одна – и провела почти весь день, флиртуя с Рамоном», – размышляла Лорен.

– Проблема в том, что вы не в состоянии понять такого человека, как Рамон, – протянула Пилар.

– А вы, я полагаю, можете? – процедила Лорен сквозь зубы.

– Конечно. Мы с ним принадлежим к одному кругу.

– И вы считаете, что были бы для Рамона лучшей женой? – спросила Лорен, решив, что прямота – единственный путь борьбы с Пилар.

Испанка пожала плечами:

– Только Рамон может решать это. – Она изучала свои длинные наманикюренные ногти. – А вам известно, где бывает Рамон во второй половине дня каждую пятницу?

– Он объезжает виноградники вместе с управляющим. – Лорен нахмурилась. – Почему это вас интересует?

– Просто так. – Пилар подарила ей улыбку чеширского кота и грациозно выскользнула из гостиной.

Глава 9

Лорен была рассержена на Рамона и до конца приема избегала его. Едва последние гости разъехались, она почувствовала страшную головную боль и была признательна Кэти за то, что та решила сама искупать Матео.

– Идите и полежите в тишине какое-то время.

Это лучшее средство от головной боли, – заботливо посоветовала няня.

В спальне Лорен обнаружила мужа, укладывающего чемодан.

– Ты уезжаешь? – удивленно спросила она.

– Мне срочно нужно попасть в мадридский офис.

Рамон хмурился, однако, заметив, что лицо Лорен стало по-детски жалобным, он сразу же захотел заняться с ней любовью. В постели у них разногласий не было.

– Поговорим, когда я вернусь, – бросил он.

– Нам не о чем говорить, – отрезала Лорен. – Я отказалась от этого предложения. Я пыталась сказать тебе об этом, но ты меня не слушал.

– Но тебе хотелось получить работу?

– Да, хотелось. – Она не собиралась ничего отрицать. – Но когда выяснилось, что мне придется ездить в Лондон, я отказалась.

Рамон раздраженно захлопнул крышку чемодана.

– Не понимаю, почему ты хочешь вернуться на работу. Я даю тебе все!

«Но не то, чего я действительно хочу», – мысленно возразила молодая женщина. Она скрестила руки на груди:

– Не понимаешь?

– Объясни так, чтобы я понял. Ты должна доверять мне, Лорен. Что случилось? Кто-то тебя обидел?

– Я говорила тебе, что мои родители развелись, – начала она с некоторым усилием. – Мне было тогда пятнадцать лет. Отец бросил нас с мамой ради юной стриптизерши и укатил с ней в Бразилию. С тех пор я ничего о нем не слышала.

– Это, должно быть, сильно ранило тебя, – заметил Рамон. – У тебя с отцом были хорошие отношения?

– Я обожала Донни и думала, что он меня любит, но, видимо, я ничего для него не значила. – Даже спустя годы предательство отца ранило ее сердце. – День, когда он ушел, стал самым худшим в моей жизни, – уныло продолжала Лорен. – Отец был адвокатом и много работал, но он всегда находил для меня время. Он научил меня играть в шахматы, притворялся, что ему нравится музыка, которую люблю я, а в выходные возил меня на ипподром, чтобы я могла покататься на пони. Оставив нас, он ни разу не прислал мне открытку на день рождения. Если он не хотел жить с мамой, то почему отверг меня? – Она всхлипнула.

– Твои родители часто ссорились? – мягко спросил Рамон.