– Вперед! — крикнул Борн. — Это он! Это Карлос!
– Нет! — прорычал Крупкин. — Подожди. Теперь это наша засада, и он должен в нее попасть — внутрь .
— Ради Бога, там же люди! — возразил Джейсон.
— На всех войнах бывают невинные жертвы, мистер Борн. И, если вы до сих пор не поняли, это война. Ваша и моя. Ваша, между прочим, гораздо более личная, чем моя.
Шакал издал режущий слух крик, давая команду к действиям, створки дверей открылись, и террористы ворвались внутрь, стреляя очередями.
– Сейчас! — крикнул Сергей, мотор взревел, акселератор был вжат до пола. «Ситроен» выскочил на дорогу, целясь в фургон, но за долю секунды до столкновения вдруг оказался сбит с курса. Справа прогремел мощный взрыв. Старик и серая машина, в которой он сидел, разлетелись на обломки, послав «Ситроен» влево в древний забор вокруг стоянки рядом с рестораном. В тот же момент темно-коричневый фургон Шакала вместо того, чтобы сорваться вперед, отъехал назад, резко остановился, и водитель выскочил из кабины, прячась за ней; он заметил русское подкрепление. Пока двое русских бежали к ресторану, водитель Шакала скосил одного из них очередью из автомата. Второй бросился в траву, беспомощно глядя, как водитель Карлоса прострелил покрышки и выбил все стекла советской машины.
— Вылезай! — прокричал Сергей, вытаскивая Борна с сиденья на пыль у забора, пока его контуженный босс и Алекс Конклин выползали за ним.
— Вперед! — крикнул Джейсон, хватая АК-47 и вскакивая на ноги. — Этот сукин сын взорвал машину дистанционно.
— Я пойду вперед! — сказал русский.
— Почему?
— Вообще-то, я моложе и сильнее…
— Заткнись!
Борн побежал вперед зигзагом, чтобы привлечь на себя огонь, и бросился на землю, когда тот пришел со стороны водителя Карлоса. Он прицелился из травы, зная, что человек Шакала уверен, что его очередь достигла цели; голова появилась и исчезла, когда Джейсон спустил курок.
Второй из русского подкрепления, услышав предсмертный крик из-за фургона, поднялся из травы и побежал ко входу в ресторан. Изнутри доносился звук беспорядочной пальбы в сопровождении панических криков, за которыми следовали новые автоматные очереди. Кошмар ужаса и крови в стенах некогда мирной сельской таверны. Борн встал на ноги, Сергей догнал его. Они бегом присоединились ко второму русскому. По сигналу Джейсона, русские распахнули двери, и они все одновременно ворвались внутрь.
Следующие шестьдесят секунд были похожи на пронзительный ад, описанный Манчи. Официант и двое из мужчин, бывших среди давешних трех пар, были мертвы, официант и один мужчина распростерты на полу с размозженными черепами; третий официант лежал на скамье, глядя на происходящее мертвенно стеклянными глазами, его одежда была изрешечена пулями, потоки крови окрасили одежду. Женщины в абсолютном шоке стонали и кричали, пытаясь влезть на сосновые стены кабинки. Хорошо одетого мужчины с женой из итальянского посольства нигде не было.
Сергей неожиданно бросился вперед, стреляя на ходу; он заметил в дальнем углу помещения фигуру, которую не видел Борн. Из тени выбежал киллер с чулком на голове, наводя автомат на цель, но он не успел воспользоваться преимуществом неожиданности: русский срезал его… Еще один! Кто-то шевелился за коротким прилавком, служившим баром. Был ли это Шакал? Джейсон перекатился к диагональной стене и присел, проникая взглядом во все закоулки ближних винных стоек. Он прислонился к основанию стойки бара, а второй русский, оценив ситуацию, побежал к женщинам, бьющимся в истерике, вперед спиной, водя стволом из стороны в сторону, прикрывая их. Голова, затянутая в чулок, резко поднялась из-за прилавка, и оружие появилось над Борном. Он вскочил на ноги, схватил левой рукой горячий ствол, а правой наставил АК-47; затем выстрелил в упор прямо в лицо за шелком. Это был не Карлос. Где же Шакал?
– Там! — крикнул Сергей, будто услышав немой вопрос Джейсона.
– Где?
— За теми дверьми!
Это была кухня. Они вдвоем приблизились к вращающимся дверям. Снова Борн кивнул, но они не успели тронуться с места: их обоих отбросило назад взрывом, прогремевшим внутри; это взорвалась граната, выбив стекла и куски металла из дверей. Дым вывалился в столовую, распространяя резкий, тошнотворный запах.
Тишина.
Джейсон и Сергей снова приблизились к входу в кухню — и снова были остановлены вторым взрывом, за которым последовало стаккато выстрелов. Пули легко прошили тонкие панели-жалюзи вращающихся дверей.
Тишина.
Абсолютная неподвижность.
Тишина.
Это было слишком для взбешенного Хамелеона. Он клацнул затвором своего АК-47, переключил режим стрельбы на автомат, придавил курок и, ворвавшись через двери, бросился на пол.
Тишина.
Другая картина из другого ада. Часть внешней стены взорвана, тучный хозяин и его повар, все еще в колпаке, мертвы, их тела лежат на нижних полках кухни, кровь стекает по дереву.
Борн медленно поднялся. Его ноги ломило, каждый нерв его тела ныл, он был на краю истерии. Словно в трансе, он смотрел вокруг сквозь дым и обломки, пока его взгляд не остановился на большом и зловещем листе коричневой бумаги, пригвожденном к стене тяжелым ножом мясника. Он приблизился к нему и, выдернув нож, прочитал слова, написанные черным карандашом:
Деревья Танненбаума сгорят, а на розжиг пойдут дети. Спи спокойно, Джейсон Борн .
Зеркала его жизни разлетелись тысячей осколков. Ему оставалось только закричать.
– Прекрати , Дэвид!
— Боже, это бесполезно, Алексей. Сергей, держи его… Ты , помоги Сергею! Положите его на землю, чтобы я мог поговорить с ним. Нам нужно убраться отсюда как можно быстрее!
Двое русских догнали вопящего Борна и повалили его на землю. Он выбежал через пробитую в стене дыру и побежал в высокой траве в тщетной попытке найти Шакала, паля во все стороны из АК-47, пока не опустел магазин. Сергей со вторым русским побежали за ним, последний отобрал у него оружие, и они вдвоем повели его, бьющегося в истерике, обратно к задней стороне изуродованного сельского ресторана, где их ждали Алекс и Крупкин. Оттуда они все быстро пошли к фасаду; там Хамелеоном снова овладела неконтролируемая истерия.
– Держите его! — рявкнул Крупкин. Два его помощника прижали Борна к земле. Офицер КГБ опустился рядом и сдавил рукой лицо американца за щеки, заставив человека из Тредстоуна семьдесят один смотреть на него. — Я скажу это только один раз, мистер Борн, и если ты не усвоишь это, можешь оставаться здесь и принять все последствия! Но мы должны уйти отсюда. Если ты возьмешь себя в руки, мы свяжемся с нужными людьми из твоего правительства в течение часа. Я тебя предупредил, и могу заверить, что твои соотечественники смогут защитить твою семью — как мне описал ее Алексей. Но ты, сам, должен принять в этом участие. Либо ты возьмешь себя в руки, мистер Борн, либо отправляйся ко всем чертям. Какой твой выбор?