Дафф вернулся на рассвете. Шон не спал.

– Ну, чем все закончилось? – спросил он.

Дафф зевнул.

– Было дело, я усомнился, мужчина ли я. Однако все закончилось к удовольствию всех участников. Какая женщина!

Он снял рубашку, и Шон увидел царапины у него на спине.

– А тебе она давала касторку? – с горечью спросил он.

– Прости, – сочувственно улыбнулся Дафф. – Я пытался ее разубедить, правда, пытался. Она очень заботливая женщина. Ее очень встревожил твой живот.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– А, это. – Дафф натянул одеяло до подбородка. – С этим мы разобрались в самом начале переговоров. Она возьмет по десять фунтов наличными за каждый участок и дает нам возможность в течение двух лет выкупить каждый из них за десять тысяч. Об этом мы договорились за ужином. Остальное время мы посвятили, образно говоря, рукопожатиям по поводу заключения договора. Завтра днем, точнее, сегодня днем мы с тобой едем в Преторию и находим юриста, который составит договор, чтобы она его подписала. А сейчас мне нужно немного поспать. Разбуди меня к обеду. Спокойной ночи, приятель.

Вечером Дафф и Шон привезли из Претории договор. Это был внушительный четырехстраничный документ, полный подробностей и дополнительных условий. Канди отвела их в свою спальню, и они тревожно ждали, пока она прочтет его дважды.

Наконец она подняла голову и сказала:

– Кажется, все в порядке, но есть еще одно обстоятельство.

Сердце у Шона упало, и даже в улыбке Даффа появилось легкое напряжение. До сих пор все казалось очень легким. Канди заколебалась, и Шон с легким удивлением заметил, что она покраснела. Приятно было наблюдать, как персики ее щек превращаются в зрелые яблоки, и они оба с интересом наблюдали за этим. Напряжение заметно спало.

– Я хочу, чтобы шахту назвали моим именем.

Они едва не вскрикнули от облегчения.

– Превосходная мысль! Как насчет «Золотая шахта Раутенбах»?

Канди покачала головой.

– Я бы не хотела упоминать о нем. Давайте оставим его.

– Хорошо, назовем ее «Глубокая Канди». Несколько преждевременно, мы ведь еще на уровне поверхности, но пессимист никогда не выигрывает, – сказал Дафф.

– Да, это замечательно! – воскликнула Канди, снова краснея, теперь от удовольствия.

Она подписала договор, а Шон тем временем раскупорил бутылку шампанского, которую Дафф привез из Претории. Они сдвинули бокалы, и Дафф произнес тост:

– За Канди и за «Глубокую Канди», пусть первая с каждым днем становится все милей, а вторая – все глубже!

Глава 6

– Нам понадобится рабочая сила, для начала по меньшей мере десять туземцев.

– Это – твоя задача, – ответил Дафф Шону.

Это происходило на следующее утро, они завтракали перед своей палаткой. Шон кивнул, но не пытался ответить, пока не набил полный рот беконом и не проглотил его.

– Прямо сейчас попрошу Мбежане. Он приведет зулусов, даже если придется подгонять их копьем.

– Хорошо, а мы с тобой тем временем вернемся в Преторию и купим основное оборудование. Кирки, лопаты, динамит и тому подобное. – Дафф вытер рот и налил себе кофе. – Я покажу тебе, как вскрывать породу и складывать руду в отвал. Подберем место для дробильни, и я оставлю тебя тут командовать, а сам поеду на юг в Кейп и повидаюсь со своим другом-фермером. Если Бог и погода позволят, наша дробильня станет второй работающей на этом поле.

Они привезли из Претории покупки в небольшом запряженном быками фургоне. Мбежане тем временем хорошо справился со своим заданием – рядом с палаткой сидела дюжина зулусов, дожидаясь одобрения Шона, а Мбежане, как добродушный пес, караулил их. Шон прошел вдоль ряда, у каждого спрашивая имя и шутя на зулусском. Он подошел к последнему в ряду.

– Как тебя зовут?

– Хлуби, нкози.

Шон показал на круглый животик, торчащий над набедренной повязкой туземца.

– Если ты пришел работать на меня, мы заставим тебя скоро родить твоего младенца.

Все радостно рассмеялись, и Шон с симпатией улыбнулся им – простые гордые люди, высокие и мускулистые, абсолютно беззащитные перед уместной шуткой. В его сознании вдруг возникли холмы Зулуленда, поле битвы и мухи, ползающие в пустом животе… Он быстро отогнал эту картину и крикнул, перекрывая их смех:

– Будет так: шесть пенсов в день и еды до отвала. Беретесь у меня работать?

Они хором выразили согласие и забрались в фургон. Шон и Дафф отвезли их к «Глубокой Канди», а они смеялись и болтали, как дети, отправляющиеся на пикник.

Даффу потребовалась еще неделя, чтобы научить Шона обращаться с динамитом, объяснить, как провести первые шурфы и наметить место для дробильни и самой шахты. Они перенесли палатку к шахте и работали по двенадцать часов в сутки. А по ночам отправлялись в гостиницу Канди, ужинали, и назад Шон возвращался один. Он так уставал к вечеру, что не завидовал Даффу, который пользовался удобствами спальни Канди; напротив, он восхищался его выносливостью. Каждое утро он искал признаков усталости в партнере, и хотя лицо того оставалось, как всегда, худым и плоским, глаза были по-прежнему ясными, а кривая усмешка все такой же жизнерадостной.

– Поразительно, как это у тебя получается, – сказал ему Шон в тот день, когда они закончили размечать шахту.

Дафф подмигнул ему.

– Годы практики, приятель, но, между нами, поездка в Кейп будет желанным отдыхом!

– Когда уезжаешь? – спросил Шон.

– Откровенно говоря, я думаю, что каждый день здесь увеличивает риск того, что кто-нибудь нас опередит. Отныне шахтные механизмы будут здесь в большом спросе. Теперь все в твоих руках… Что скажешь?

– Я думал примерно так же, – согласился Шон.

Они прошли к палатке и сели на складные стулья, с которых могли видеть всю долину. Неделю назад вокруг гостиницы Канди стояли два десятка фургонов, но сейчас их было не меньше двух сотен, и со своего места Шон и Дафф видели еще несколько таких лагерей, причем некоторые были гораздо больше. Палатки начинали сменяться деревянными и металлическими строениями, и весь вельд покрыли пересекающиеся дороги, по которым повсюду без очевидной цели двигались всадники и фургоны.

Непрерывное движение, облака пыли, поднятые людьми и животными, изредка глубокий низкий грохот динамита на шахтах – все это обостряло повисшую над золотоносными полями атмосферу возбуждения, захватывающего дух ожидания.

– Выеду завтра на рассвете, – решил Дафф. – Десять дней до станции в Коулсберге, еще четыре дня в поезде – и буду на месте. Если повезет, вернусь через два месяца. – Он поерзал на стуле и прямо посмотрел на Шона. – После того как мы заплатили Канди ее двести фунтов и после потраченного в Претории у меня осталось сто пятьдесят фунтов. Когда доберусь до Паарла, мне придется заплатить ему три или четыре сотни за дробильню, а потом нанять двадцать-тридцать фургонов, чтобы привезти ее сюда. Скажем, в целом восемьсот фунтов, с учетом возможных дополнительных расходов.