— Я не могу повторять одно и то же каждые два месяца, Марк.
Он ответил слишком поспешно, словно защищаясь:
— Я не думал, что увижу тебя здесь…
Бет могла быть легкомысленной. Она могла быть враждебной. И то, и другое помогло бы ей пребывать в безопасности. Но одновременно с двумя чувствами ей не справиться.
— Но ты постоянно присутствовал в моих мыслях. Ты засел у меня в подсознании. Я не могу о тебе не думать.
На этот раз Марк будто лишился дара речи.
Бет быстро заговорила, пока у нее не сдали нервы:
— Этого хотел именно ты, Марк. Чтобы между нами не было никаких отношений. И теперь я понимаю почему. Слишком больно. — На последнем слове ее голос надломился.
Он закрыл глаза:
— Я не хотел тебя обидеть.
Ей снова захотелось его защищать. Снова! Когда же она будет заботиться о себе?
— Но ты продолжаешь снова и снова открывать закрытую дверь. Каждый раз ты выясняешь, где я провожу уроки. Или разговариваешь с моими родителями. Или покупаешь мои картины через агента. Ты постоянно незримо присутствуешь в моей жизни. Я больше так не могу.
Именно в этом он только что обвинил Бет и Джанис. Якобы они искали способы поддерживать отношения. Неудивительно, что он так на них разозлился.
«Мы ненавидим в других то, чего боимся в себе».
— Ты не должна была узнать. — Он опустил голову, а когда поднял ее снова, внимательно посмотрел на Бет. — Я думаю о тебе все чаще и чаще. И я решил тайком наблюдать за тобой или общаться с теми, через кого могу поддерживать с тобой связь. Я знаю, это глупо, но моему разуму на это наплевать.
Бет стало тошно.
— Приложи больше усилий.
Он мрачно рассмеялся:
— Ты переоцениваешь силу моего разума. — Он прикоснулся ко лбу. — Умом я понимаю, что не прав, но все равно стал разыскивать твой телефонный номер. Чудо, что мне удалось повесить трубку до того, как ты ответила. Похоже, я вынужден…
Она внимательно на него посмотрела:
— Теперь ты понимаешь, что чувствую я.
Он сомкнул губы и покраснел сильнее:
— Это не одно и то же.
— Разум говорит тебе одно, а тело хочет иного. Ты знаешь, что должен держаться подальше, но не можешь. В чем разница?
— Большая разница. То, что я делаю, не может… — Марк передернул плечами.
— Не может никому причинить вреда? Ты это хотел сказать? — Ее напряженный голос смягчился от сострадания. — Я думаю, мы оба знаем, что это неправда.
Выражение его лица стало смущенным и обеспокоенным.
— Но ты прав. Есть одно отличие. Я не осуждаю тебя, а просто прошу уважать обещание, которое ты заставил меня дать. Я понимаю, почему ты попросил меня об этом, и теперь я хочу того же… — Глубокая, бесконечная печаль заполнила Бет, когда она прошла мимо Марка к двери чердака. Там она остановилась. — Я надеюсь, однажды ты вспомнишь женщину, которую знал до того, как она начала злоупотреблять алкоголем, — прошептала она.
«Будь счастлив».
Произнесла ли она эти слова или он их вообразил, когда Бет закрывала дверь, положив конец их дружбе?..
«И теперь я хочу того же…»
Бет хотела, чтобы Марк ушел. Почему нет? Он проделал превосходную работу, чтобы удостовериться, что она не захочет остаться. Он расставил между ними мины. Разнес Бет в пух и прах своими словами. Она казалась сильной, но таковой была и его мать — когда-то. Сколько пройдет времени, прежде чем Бет снова вернется к прежней привычке, когда жизнь подкинет ей проблем?
Он мог судить только по опыту общения со своей матерью. Общение продолжалось несколько лет. Отвратительная ярость проснулась в нем оттого, что он узнал о ее зависимости, и оттого, что столько лет о ней не подозревал. Марк злился на себя. Как он — сын — мог ничего не замечать? Если бы он догадался раньше, ему удалось бы что-нибудь предпринять. Ведь Джанис было бы проще бороться с пристрастием к наркотикам, если бы она не так долго их употребляла. А если бы Марк оказал ей поддержку…
Он посмотрел на лестницу.
Вот почему он следит за Бет. Он хочет знать, ведет ли она здоровый образ жизни или поддалась слабости и…
Собственные размышления подстегнули Марка.
Бет оказалась права. Прежде всего он видел в ней алкоголичку. Так было с того момента, как она рассказала ему о своей зависимости. Но кто он такой, чтобы судить о силе воли Бет? Он не может даже находиться с ней в одной комнате, ибо его одолевает желание к ней прикоснуться. Он действительно остался прежним увлеченным подростком. И он никогда не избавится от своего наваждения, имя которому Бет.
Он осуждал ее за то, что она проявляла человечность. За то, что честно признавалась самой себе в пристрастии, с которым боролась. За прошедшие месяцы Бет прошла через многие испытания, но ни разу не употребила алкоголь. Подтверждение тому ее чистая кожа, ясные глаза, мягкие волосы. Ее тело восстанавливается после оскорбительного прошлого.
Спустя столько лет, после десятилетия алкогольной зависимости, Бет по-прежнему остается хорошим человеком. Каждый день она демонстрирует ту силу духа, какой недостает Марку. Ему не удается даже такая простая вещь, как расставание с ней.
Марк осознал, какое решение должен принять, но легче ему не стало. Ему придется полностью удалить себя из жизни Бет. Не потому, что она его об этом попросила, а потому, что ему нужно проверить свои силы и доказать, что он сильнее, чем думает.
Зависимость. Непреодолимое влечение.
Марк не похож на свою мать.
Он сумеет побороть свою одержимость Бет. Если ему это не удастся, он не сможет никого осуждать за нехватку силы воли.
Самое главное — избегать Бет, держаться от нее как можно дальше.
Избегать Бет ему удалось всего четыре недели. Но она вряд ли могла упрекать Марка, когда отвечала на его электронное письмо, в котором он предлагал ей встретиться. Она убеждала себя, что это важно для того, чтобы закончить их отношения.
Снова.
В четвертый раз.
Мазохисты какие-то…
— Я не знаю, как ты это выдерживаешь… — Оттенок бледной кожи Бет гармонировал с ее болезненным тоном. Она стояла на палубе траулера «Либертин», бороздившего южную часть океана. Она изо всех сил пыталась смотреть на золотистые контуры дальнего берега, стараясь справиться с морской болезнью. «Вдох, выдох…»
— Ты привыкнешь, — сказал Марк, стоящий у руля.
— Даже вообразить такое не мог, — простонал стоящий рядом с ней полный рыжеволосый американец. Он и Бет взобрались на мостик, чтобы избежать тошноты, пока судно с дизельным двигателем медленно бороздило просторы залива Холли-Бей.